Счастье бывает разным.

Таня закинула руки за голову и сладко, с тихим стоном потянулась. Косточки, окрепшие в альпинистских лагерях, хрустнули и вернулись на положенные им места. Она вскочила и побегала на месте, ритмично двигая локтями и высоко выбрасывая колени. Бросив еще раз взгляд на экран и убедившись, что процесс вычислений идет нормально, Таня твердым шагом подошла к комнате близнецов и скомандовала, даже не дотрагиваясь до дверной ручки:

— Все наверх! Готовность — две минуты!

А дальше в заведенном порядке, как и каждое утро. Она позади, в синем блестящем спортивном костюме, заспанные близнецы — в одинаковых белых — немного впереди, и так до самого стадиона. На беговой дорожке Таня задавала темп, а близнецы то отставали, то вырывались вперед, разбрызгивая воду из луж, оставшихся после вчерашнего дождя.

Ни ответственная и далеко не женская работа, ни наличие двух растущих не по дням, а по часам мальчишек, ни трудности семейной жизни не смогли лишить Таню необычного обаяния. Сильный характер позволял ей запугать до смерти бригаду пьяных бульдозеристов на фосфатном карьере еще во время студенческой практики, но над внешностью характер поработал лишь слегка. Она осталась такой же молодой, какой ее запомнили однокурсники.

Стройная женщина с коротко стриженными черными волосами. Собственной близорукости, из-за которой приходилось носить очки в большой оправе, она не стеснялась, одновременно отвергая чрезмерное количество косметики и прочие «женские штучки». Стремление школьных подруг «привести ее в порядок» сталкивалось с яростным сопротивлением, и косметика летела в окно. Тане это действительно не было нужно. Она и так хороша.

— Твинз! За мной! — посмотрев на часы, крикнула Таня, и близнецы, толкаясь и смеясь, помчались домой. Дома они по очереди плескались в холодной воде. Таня не зря воевала с бабушками Твинз за право закалять близнецов своим способом. К тринадцати годам они поздоровели, как пара молодых лабрадоров, и не донимали маму простудами.

Незамысловатый, но питательный завтрак завершил «комплекс утренних мероприятий для детей», как скучно называла начало дня глава семейства Таня.

Ее педантичность и настойчивость сводили с ума коллег в лаборатории института неорганической химии. Коллеги шептались за Таниной спиной, стараясь найти причины несгибаемости ее характера, порой граничащей с жестокостью. К чести Тани будет сказано, она никогда не направляла свою энергию против людей, ограничиваясь химическими соединениями. С ними она воевала беспощадно, добиваясь нужной реакции. И частенько мирную тихую страну реторт и пробирок прорезал победный индейский клич, заставлявший ее обитателей вздрагивать и нервно одергивать белые халаты. Так Таня отмечала удачный результат.

…Твинз поедали пшенную кашу с маслом и о чем-то тихо переговаривались. Таня, уже переодевшаяся в свободные брючки и клетчатую рубашку, сидела на стуле, сдвинув на нос очки «для чтения» и погрузившись в изучение длиннющей череды цифр и витиеватых значков, отпечатанных на бесконечной полосе бумаги голубоватого цвета. Иногда она поднимала глаза и смотрела на близнецов, точнее, в их тарелки.

— Сколько уроков сегодня? Только честно! — Таня не старалась казаться строгой матерью, это получалось само собой.

— Шесть! И еще дополнительные по физике… — мрачно произнес тот из близнецов, который родился на четыре минуты раньше.

Тот, кто на четыре минуты моложе, осторожно, стараясь не шуметь, положил ложку обратно в тарелку и между прочим произнес:

— Ма, ты нам сегодня компьютер дашь? Нам программы новые подкинули, только на вечер, надо переписать, знаешь…

— Забудь! — Таня сверкнула глазами.

На всякий случай она сделала это еще раз и сказала второму из Твинз:

— И ты тоже забудь! Ваша мать до сих пор не отошла от того, что вы натворили с компьютерами в школе!

Близнецы моментально уткнулись в тарелки и активно застучали ложками.

— И еще беседа с этим вашим директором! Как можно поставить командовать детьми человека, у которого в башке…

Таня спохватилась и прикусила язык. Но близнецы обрадовались, что мамин гнев пал на голову ненавистного педагога.

— Вообще-то, мам, нами не командуют, нас учат. То есть пытаются учить, — осторожно заметил один.

Второй подхватил:

— А мы уже все знаем!

Таня с сомнением взглянула на него:

— Зазнаек учат по-другому.

Она хлопнула ладонью по столу:

— Значит, так! В субботу будет вам моя собственная контрольная. Оружие… Черт! Предмет, конечно. Предмет можете выбирать сами! А сейчас — марш из дому! Витамины, белки и углеводы в необходимых дозах на столе в пакетах, не забудьте.

Таня закрыла дверь за близнецами и вернулась к компьютеру. Дирекция института подозрительно быстро разрешила ей поработать дома пару недель. В иное время Таня, возможно, и обратила бы на это внимание, но настолько увлеклась завершением работы, что просто отнесла это за счет важности темы и заинтересованности начальства. Имея ученую степень и кучу всевозможных наград, Таня всегда чувствовала к себе интерес окружающих, благосклонно принимая знаки внимания от мужчин и руководства и со злорадством подмечая завистливое отношение сослуживиц.

Включив компьютер, Таня отошла к книжным полкам и сняла оттуда несколько пухлых тяжелых папок. Но до стола их не донесла, сначала уронила одну папку, попыталась удержать остальные, и они лавиной посыпались на ковер. Выругавшись, она сгребла бумаги, поднялась и собралась взгромоздить папки на стол. Взглянула на монитор и вздрогнула. Гулко хлопая, папки опять вывалились у нее из рук. Таня нахмурилась и вдруг расхохоталась.

На экране прыгал розовый чертик, тряся рогатой головой. Он помахивал длинным хвостом, кисточкой которого мелкий представитель нечистой силы делал черное дело — напрочь стирал все данные с экрана. Проделав путь из угла в угол и подмигнув, черт исчезал. Все цифры моментально возвращались на место, как ни в чем не бывало.

Опять эти близнецы! Когда успели? Наверное, за те несколько минут, когда она была под душем. Их компьютерные способности пока не раздражали, но уже начинали доставлять беспокойство. На прошлой неделе они запустили в школьную компьютерную сеть вирус, который сами сконструировали и обозвали «Коклюш». Сеть лихорадило и трясло. Школьный преподаватель информатики созрел для самоубийства и в промежутках между попытками вылечить сеть успел бросить на стол директору сначала черновик, а за ним и окончательный вариант текста заявления об увольнении по собственному желанию.

Занятия были сорваны. Таню пригласили в школу, и она имела там крайне неприятную беседу. В конце разговора, точнее, получасового монолога взволнованного пожилого директора, Таня позволила себе высказать несколько собственных мыслей о способностях самого педагога управлять воспитательным процессом и усомнилась, правильно ли тот выбрал профессию много лет назад. Бедного директора отпаивали валокордином, пока Таня уверенным шагом маршировала к выходу. Дома она устроила близнецам капитальную трепку с разными словами и подзатыльниками. Твинз забились к себе в комнату и не высовывались оттуда до утра.