Девица хмыкнула, окинула подполковника насмешливым взглядом и с почти елейной улыбкой на устах произнесла:

– Мерси боку за заботу, господин подполковник! И за счастье лицезреть легендарного Барса, кажется, так вас называют восторженные поклонницы? Видно, сам господь бог снизошел до нашей Тмутаракани и послал вас порядки наводить и преступников в каталажку определять! Ну что ж, желаю вам крепкого здоровья и успехов на столь благородном поприще, господин мент!

Барсуков только вздохнул в ответ – он терпеть не мог своего прозвища – и совсем уж собрался захлопнуть дверцу вслед за строптивой задержанной, которая наконец-то соизволила нырнуть в машину и устроиться в углу заднего сиденья. Но не тут-то было! Буквально в последнее мгновение девица с силой ударила ногой в дверцу, отчего подполковник, и так не слишком твердо державшийся в своих новых кожаных туфлях на покрытом тонким слоем льда асфальте, пушечным снарядом пролетел к крыльцу здания администрации и со всей тяжестью почти стокилограммового веса впечатался спиной в небольшой сугроб, скопившийся у подножия гипсовой урны.

Урна, крякнув от неожиданности, распалась на части. Над головой поверженного начальника РОВД взметнулся вихрь из конфетных фантиков и оберток от жвачки, и, приподнявшись на локтях, он увидел, как девица на всех парах мчится прочь от машины в компании двух лохматых подростков, по одежде которых совершенно не понять, мальчишки то или девчонки.

Барсуков встал на ноги, окинул грозным взглядом двух кумушек, притормозивших напротив и с неподдельным интересом наблюдавших за попытками подполковника побороть коварное притяжение земли и более основательно закрепиться на ее скользкой поверхности.

Причем молнии, которые метнули на них из-под сдвинутых на переносице бровей серые глаза милицейского начальства, не произвели на любопытных сельчанок совершенно никакого воздействия. Они лишь отступили на шаг от обочины и ехидно захихикали, подзывая жестами третью свою товарку, спешившую вдоль сельской улицы с детской коляской, полной пустых пивных бутылок. Но насладиться бесплатным зрелищем в полной мере им так и не удалось!

Из «Жигулей» выскочил верный водитель Барсукова Сережа, велел любопытным дамам закрыть варежки и следовать дальше давно выверенным курсом, что они незамедлительно и выполнили, узрев в руках сержанта милиции Коврова резиновую дубинку, или «демократизатор», которой он весьма многозначительно хлопнул себя пару раз по ладони.

– Что без толку на теток лаешься? – упрекнул Сергея начальник, когда, слегка прихрамывая, вернулся к служебному автомобилю и, прислонившись к капоту, достал из кармана кителя пачку сигарет. – А правонарушителя упустил!

– Да какой же она правонарушитель? – удивился водитель. – Это ж Людмила Алексеевна, она моего братишку в школе ботанике учит. Пестики, тычинки всякие…

Барсуков с неподдельным удивлением уставился на Сергея:

– Так эта хулиганка – учительница? Или ты мне голову морочишь?

Сергей пожал плечами и отвел взгляд в сторону.

– А какой мне резон вам голову морочить? Учительница – она и есть учительница, правда, не настоящая. В школе учителей не хватает, вот ее и попросили уроки биологии вести и, кажется, еще географии. А так она в заповеднике работает, по научной части. Замом у Ашота Саркисовича.

– Учительница? Зам по науке? – Барсуков озадаченно посмотрел на водителя и вдруг неожиданно для того расхохотался. – Ну и лихая дамочка эта твоя Людмила Алексеевна! И частенько она так по-хулигански себя ведет?

– Да нормальная она девка, Денис Максимович! Горячая больно, но без дела ни с кем ссориться не будет! А что, – он с явным интересом посмотрел на начальство, – Надымова она успела отлупить?

– А ты-то откуда знаешь? – опешил подполковник.

– Да не знаю я, а только предполагаю, – ответил уклончиво Сергей и смущенно отвел взгляд в сторону. – Я в машине сидел, вас дожидался. А Людмила подбежала, дверцу открыла – и ко мне: «Дай, – говорит, – на время свою дубинку, надо мне хорошенько одного стервеца отлупить!» Я, конечно, посмеялся, думал поначалу, что она шутит, а потом смотрю – она вся белая и от злости прямо невменяемая. «Стой, – кричу, – Людмила! Успокойся!» А она рукой махнула – и в администрацию. Ну, думаю, держись теперь, Надымов!

– Надымов? Так ты знаешь, по какой причине она его отлупила?

– Так эту причину с утра все село знает! Ругаются, плюются, а связываться в открытую боятся. Только вот одна Людмила и осмелилась ему репу почистить.

Барсуков хмуро посмотрел на Сергея, щелчком отправил окурок в сторону поверженной урны и скомандовал:

– Ладно, хватит об этом! Поехали в отдел!

Он сел рядом с водителем и сердито захлопнул за собой дверцу. Все село знает и плюется… Взбесившаяся учительница избивает местного богатея… События развиваются, как в дешевом романе, а он только по десятку бессвязных фраз может судить о том, что случилось нечто весьма незаурядное, возможно, криминальное, а он, начальник РОВД, даже не в курсе, что творится у него под носом.

– Поехали, – повторил он еще более недовольно, но тут заметил косой взгляд Сергея на свое плечо и чертыхнулся сквозь зубы: сержантской лычкой лег поперек погона вкладыш от жвачки, но не с невинной мордашкой Микки-Мауса, а с грудастой девицей в весьма откровенной позе. Водитель виновато улыбнулся, торопливо содрал с погона начальства наглую красотку, смахнул попутно с его рукава шелуху от семечек – явный результат столкновения с урной для мусора – и так же торопливо спросил:

– Может, проедем до пруда? Людмила ведь туда побежала. Не дай бог кому-нибудь голову оторвет!

– С чего ты взял? – опешил Барсуков. – Я думал, она убежала, потому что испугалась, что я и вправду ее задержу…

– Как же, испугается она! Она в прошлом году в одиночку шатуна завалила, а по весне двух «мичуринцев» с оружием задержала, – рассмеялся Сергей, – а дверью вас шарахнула из-за того, что Славку, брата своего, и Светку, девчонку его, в слезах увидела. На пруду в полынье лебедь-подранок живет. Они за ним присматривают, подкармливают. А тут, похоже, кто-то из местных бичей решил его на обед заполучить. Я толком ничего не понял, потому что вы в снег упали, Людмила ракетой из машины вылетела, Светка белугой ревет…

– Хорошо, поедем к пруду! – вздохнул подполковник. – Кажется, сегодня я только тем и буду заниматься, что защищать чужие физиономии от мордобития…

«Жигули» на предельно дозволенной скорости рванули через все село к старому пруду, на котором лет тридцать назад стояла колхозная мельница и где водилась пропасть карася, а в нынешние времена только пиявки да комары стали его постоянными обитателями. И лишь располневшие от избытка питания лягушки тревожили по весне его поверхность страстными прыжками в воду да зимой любители подводного лова баламутили густой и темный, как гуталин, ил в поисках мотыля – наживки для окуня и леща, которых в избытке было в ближайшем водохранилище.

Низкие берега пруда поросли боярышником и старыми ракитами, неряшливыми и растрепанными от постоянных ветров, имеющих паршивую склонность менять свое направление на данном участке местности чуть ли не ежечасно, отчего она и получила не совсем ласковое прозвище Лешачья Прялка.