Установив четкую иерархию всех чинов. Табель о рангах предписывала строгое соблюдение принципа их старшинства (приоритета старшинства) и связанного с ним чинопочитания.

Помимо старшинства рангов по каждому роду службы, устанавливалось старшинство военной службы над гражданской и придворной (среди чинов одного класса старшим считался военный). Лишь позднее военные утратили право на старшинство в I и II классах. Среди обладателей одного чина старшим являлся тот, кто был раньше пожалован в него. Старшинству чинов и выслуги придавалось очень большое значение во всех случаях, когда реализовывались права, проистекающие из государственной службы, в особенности право на должность. Именно в такой последовательности (по старшинству чинов и выслуги) сообщались сведения о государственных служащих во всех официальных справочных изданиях о них. Соблюдение принципа старшинства и чинопочитания считалось обязательным при всех официальных и торжественных церемониях: при дворе, во время парадных обедов, при бракосочетаниях, крещениях, погребениях и даже в церквах при богослужении.

Принцип старшинства распространялся на жен и дочерей чиновников. "Все замужние жены поступают в рангах по чинам мужей их", - говорилось в "пунктах" к Табели. Незамужние дочери чинов I класса получали "ранг ... над всеми женами, которые в V ранге обретаются": аналогичным образом "девицы, которых отцы во II ранге, - над женами, которые в VI ранге" и т. д. На сыновей же старшинство их отцов не распространялось, и по достижении совершеннолетия они должны были выслуживать ранги сами.

В "пунктах" же предусматривалось, что, если "кто выше ранга будет себе почести требовать или сам возьмет выше данного ему ранга", тот должен быть подвергнут за каждый случай штрафу - вычету двухмесячного жалованья; равный же штраф следовал и тому, кто кому ниже своего ранга место уступит, "чего надлежало фискалам прилежно смотреть, дабы тем охоту подать к службе и оным честь, а не нахалам и тунеядцам получать".

Почитание лиц по рангам не касалось лишь, как говорилось в "пунктах", тех случаев, "когда некоторые, яко добрые друзья и соседи, съедутся или в публичных ассамблеях".

Екатерина II признавала существование в России правила "чин чина почитай". Позднее А. С. Пушкин считал это правило "общеупотребительным", явно противостоящим другому возможному, "например: ум ума почитай". По наблюдениям Н. В. Шелгунова, чувство личного достоинства в дворянско-чиновной среде в большинстве случаев трансформировалось в "достоинство положения и принадлежности к чему-то, что, собственно, и давало значение человеку... Непомерно высоко ставилась честь мундира, достоинство дворянского звания, достоинство положения начальника... Каждый чувствовал свое достоинство только в первенстве, каждый хотел быть выше другого, иметь власть над ним, чем-нибудь от него отличаться, каждый хотел быть первым и как-то не хотел быть равным. Гвардеец чувствовал себя выше кавалериста, кавалерист выше армейца, армеец выше штатского".

Среди проявлений чинопочитания важное значение приобрели формулы титулования - общий титул по классу чина или должности. Формулы эти не были установлены законом и сложились постепенно на практике, ориентируясь на западноевропейские нормы. В первой трети XVIII в. наиболее устойчиво использовались три общих титула: ваше превосходительство (для чинов высших классов), ваше сиятельство (для сенаторов - при жизни Петра) и ваше благородие (для прочих чинов и дворян). К концу века таких титулов было уже пять (более чем в других европейских странах): 1 и II классы - ваше высокопревосходительство. III - IV классы - ваше превосходительство; V класс - ваше высокородие; VI - VIII классы - ваше высокоблагородие; IX - XIV классы - ваше благородие.

Обращает внимание некоторая алогичность такой системы: титул V класса по своим компонентам (высокородие) оказался менее "почетным", чем титул VI VIII классов (высокоблагородие). Титул "высокопревосходительство" по европейским меркам оказывался неимоверно высок: так обращались только к главам государств и правительств. Вообще нелепым было титулование государственных служащих формуле" благородие. В Германии, например, аналогичная формула применялась только к собственно дворянам, а титул высокоблагородие употреблялся при обращении к графам.

По наблюдениям В.А. Евреинова, указанные общие титулы по чину, "получая особое развитие в конце 18 столетия... окончательно возводятся в систему" с начала второй четверти 19 века. В правовом акте эти титулы были впервые зафиксированы только в 1883 г., и то лишь применительно к военной службе.

Пользование общим титулом по чину было обязательно во всех случаях обращения к вышестоящему по службе или по общественному положению.

Применение общего титула в сочетании с частными титулами по чину и должности зависело, во-первых, от того, имелось ли в виду адресование, обращение или именование (упоминание в третьем лице); во-вторых, от ситуации: устное или письменное титулование, служебное или частное; в-третьих, от того, в каких отношениях старшинства и соподчиненности находились корреспонденты - собеседники. Наиболее церемонным было официальное письменное адресование низших должностных лиц и просителей к высшим. До середины XIX в. оно включало как частный, так и общий титулы, причем первый использовался и по должности, и по чину и следовал за вторым. Например: его превосходительству товарищу министра финансов тайному советнику N. Во второй половине века частный титул по чину и фамилия стали опускаться. При личном обращении употреблялся только общий титул (чаще всего без имени); при именовании, наоборот, чаще всего только частный (директор Хозяйственного департамента или статский советник); Письменное адресование нижестоящему лицу содержало только частный титул по должности (фамилия не указывалась). Примерно равные между собой должностные лица обращались друг к другу либо как к высшим, либо по чину (господин капитан), либо по имени и отчеству (в случае письменного обращения - с указанием общего титула и фамилии на поле документа).

К началу XX в. пятичленная система общих титулов себя изжила. Одно из ведомств полагало, что она "едва ли соответствует современным условиям гражданской службы. На практике имеет значение один титул превосходительство. Остальные смешиваются и присваиваются всем без различия, состоят ли они на государственной службе или не состоят".

Наглядным выражением принадлежности к государственной службе была форменная одежда, в особенности главный ее элемент - мундир (от франц. monture - снаряжение, амуниция). Мундиры должны были быть внешне привлекательны, единообразны (для мундиров каждого рода) и функционально удобны. Совместить эти требования, особенно первое и третье, не всегда удавалось. По мундиру можно было определить род службы, ведомство (или род войск) и класс чина (в военной службе) или должности (в гражданской службе). Первыми в России еще в конце XVII в. появились военные мундиры. Лишь в начале 1780-х гг. были введены губернские мундиры для гражданских чиновников и дворян-помещиков. В конце XVIII в. начинают вводиться гражданские ведомственные мундиры (для чиновников центральных и местных учреждений каждого ведомства), в связи с чем губернские мундиры с начала 1830-х гг. становятся только дворянскими. Наконец, в 1796 г. появились придворные мундиры. С многочисленными изменениями мундиры просуществовали до 1917 г. Форменная одежда могла сопутствовать человеку почти всю жизнь - от гимназии или кадетского корпуса до выхода на пенсию (право ношения мундира могло сохраняться). Мундиры изготавливались за счет их обладателей, что ложилось тяжелым бременем на бюджет государственных служащих.