Они с неохотой откликаются на зов своего сердца и пробуют что-то новое, отказываются выходить из безопасной зоны. То есть они делают все, как все. А их когда-то яркие души тускнеют и скукоживаются. «Смерть всего лишь один из способов лишиться жизни» — так говорил путешественник Алва Саймон.

Никогда не сниматься с якоря значит навсегда остаться в темнице собственных страхов. Возможно, даже в тюремной камере, которой стала для вас ваша жизнь, кто-то сохраняет иллюзию свободы, но, поверьте мне, это всего лишь самообман. Когда вы переступаете порог навстречу новым горизонтам и перестаете маршировать в ногу со всеми, вас охватывает страх, как же без него, ведь вы — человек. Но мужество заставляет вас двигаться вперед, несмотря на страх. Мужество вовсе не бесстрашие, это то качество, которое заставляет вас перешагнуть через страх, следуя своей цели. Оставаясь в спокойных водах и никогда не снимаясь с якоря, вы становитесь матросом на «Летучем голландце», живым мертвецом. Путешествие в неизведанное и исследование новых горизонтов жизни заставляет ваше сердце биться и возвращает вас в число живых. Вы вновь чувствуете будоражащий вкус приключения, имя которому — жизнь. Помните, за юдолью страха лежит ваше будущее.

Приведу такой пример. Представьте, что будет, если всю свою жизнь вы просидели в тюрьме, и вот однажды оказались на свободе. Конечно, вы окажетесь во враждебном вам, страшном мире. В заключении, вы, хотя и были лишены свободы, жили в понятном вам упорядоченном мире, знали, когда надо вставать, когда можно пойти размяться, что и когда вам положено есть. Теперь же вы свободны, но напуганы. Вы не знаете, что делать и куда вам идти. Мир лишился привычных очертаний, осталась одна неопределенность. Людям свойственно возвращаться на круги своя, к привычному, а не устремляться вперед, навстречу тревожному и опасному новому. Многие предпочтут участь узника жизни свободного человека. Смысла в этом нет, но именно так большинство из нас распоряжается своей жизнью. Все это я узнал от своего учителя. Его исключительному влиянию я обязан удивительным переменам в жизни. Его мудрость и замечательная семиступенчатая система, с которой я познакомился чуть больше года тому назад, полностью изменили мою судьбу. Никогда еще я не был так счастлив, бодр и уверен в своих силах и правоте. Я встретил свою настоящую любовь. Здоровье мое полностью восстановилось, а дела пошли в гору. Я даже представить себе не мог, что жизнь бывает такой чудесной. И то, что произошло со мной, может случиться и с вами. Все это доступно любому. Да, вам придется выбрать новые пути и воспользоваться новыми возможностями. Да, придется потратить время и силы, чтобы восстановить утраченную связь с некоторыми частями вашего «я». Да, придется посмотреть в глаза кое-каким страхам, которые не дают вам расти, осознаете ли вы их, или нет. Но эти усилия пробудят ваше истинное, великое «я». А что же может быть значительнее этого?

Мне никогда не доводилось человека столь же мудрого, благородного и влиятельного, как мой учитель. Он эксцентричен, можно назвать его настоящим оригиналом, и методы его, мягко говоря, далеки от привычных. Иногда он производит впечатление чуть ли не безумца. Не думаю, чтобы вам доводилось встречать такого человека. Да и навряд ли доведется. Он наделен удивительной способностью делиться знанием, способным изменить жизнь, так легко и доступно, что каждое его слово находит отклик в душе и заставляет вас выйти на дорогу к счастливому будущему. Его уроки помогут тому, кто ищет свою судьбу и хочет другой, прекрасной жизни, обрести дарованное каждому по праву рождения.

Чудес не бывает. Я встретил учителя на другой день после происшествия в мотеле. В тот день я приехал на работу на совещание. Эван Янсен, специалист отдела кадров, вошел в мой кабинет с двумя билетами на мотивационный семинар, который должен был состояться чуть позже тем же вечером. Эвану нравились такие штуки, все эти тренинги личностного роста и тому подобное. Я же был настроен скептически. Мне всегда казалось, что они сродни сахарной вате — пара минут на языке, глядишь, и ничего не осталось. В тот день сынишка Эвана впервые выступал на сцене, так что Эван никак не мог пойти на семинар сам. И он пришел ко мне, потому что хотел, чтобы я пошел вместо него. Он считал, что семинар воодушевит меня, заставит что-то изменить в жизни, потому что, как ему было известно, мне нужно было выбираться из мрака. Я начал отнекиваться, говорить, что не перевариваю все эти прописные истины и проповеди, состоящие из одних клише, которые читаешь на каждом мотиваторе. Я сказал, что мне не стало лучше и я бы хотел провести вечер дома, один. И тут случилось кое-что необычное: Эван, человек наделенный замечательной интуицией, внимательно посмотрел мне в глаза и произнес: «Дар, поверь мне. Я чувствую, тебе надо туда пойти. Я печенкой чую, тебе нужно пойти».

Я всегда был человеком рассудочным. Если что-то входило в противоречие со здравым смыслом, я просто отбрасывал это. Однако привычки привычками, а жизнь лучше не стала. Мне нравится определение безумия, которое дает Эйнштейн. «Безумие, — говорит он, — делать одно и то же и ждать другого результата». Если я хочу перемен, нужно попробовать пойти другим путем. Иначе моя жизнь никогда не изменится, до самой смерти.

Какое-то внутреннее чутье подсказывало мне, что должен быть и другой путь. Я только что закончил читать первую в своей жизни книгу по философии — раньше такие вещи меня не привлекали. Не знаю, что толкнуло меня раскрыть ее, но я сделал это. Наверное, сильная боль, которая заставляла искать утешения повсюду. Правду говорят, что погружаясь во тьму, мы часто обретаем желание дойти до самой сути. Пока жизнь легка, мы словно бы скользим по поверхности, не очень-то задумываясь о природе вещей, но стоит подняться ветру, как все меняется — мы погружаемся в размышления о том, почему случилось так, как случилось. Трудности настраивают человека на философский лад. Во времена испытаний мы ищем ответа на более значительные вопросы, которые ставит перед нами жизнь: почему мы страдаем, почему рушатся самые продуманные планы и что же управляет нашей жизнью — капризная рука судьбы или могущественный указующий перст выбора.

В той книге, которую я прочел, автор рассуждал о том, что разум, в отличие от чувства, ограничен. Разум может сыграть с вами злую шутку, заставить жить прошлым или волноваться о том, чему не суждено никогда случиться. Разум тяготеет к внешним атрибутам могущества — к обладанию деньгами, положением в обществе, собственностью, скорее, к материальному, чем к духовному. Однако такое могущество быстротечно, ведь стоит лишиться денег, положения и собственности, как вы тут же теряете силу. Если вы считаете, что эти вещи составляют основу вашей личности, то их утрата повлечет за собой проблему самоидентификации. Таким образом, единственной истинной силой является сила нашего духа, та, что идет изнутри.

В той книге было сказано, что душу не увлекают эти мелкие сиюминутные заботы, что душа живет настоящим, потому что знает, что истинная жизнь это настоящее. Душу волнует полнота жизни, любовь, сострадание, служение другим. Она знает, что все люди связаны между собой какими-то незримыми узами, что все мы дети одной семьи и нет большего счастья, чем способствовать развитию своего брата или сестры в более совершенную личность. «Откажись от капли, стань морем», — говорил мудрый суфийский поэт Руми. Эта истина известна душе. Нет спора, разум, наделенный способностью мыслить и анализировать, — превосходный инструмент, который следует использовать в помощь душе, чтобы, например, составлять планы, учиться или думать. Но все это должно делаться в согласии с душой и под ее руководством. Разум и чувство должны заключить союз, если человек хочет, чтобы жизнь его была прекрасна, так говорила мне книга. Разум и чувство должны находиться в гармонии. Если жить только умом, то никак не почувствуешь дыхания и ритма жизни, если же руководствоваться только чувством, то можно превратиться в подобие одержимого любовной лихорадкой, не способного к здравому суждению и самоконтролю. Нужная пропорция разума и чувства — тонкая штука, и требуется немало времени, усилий и размышлений, для того, чтобы достичь желаемого равновесия.