по залу, с любопытством осматриваясь вокруг. А здесь было на что посмотреть. На длинных хромированных столах лежали новейшие образцы оружия и боеприпасов. В ряд были положены всевозможные насадки непонятного назначения. На отдельном столе, закрытом прозрачной крышкой с треугольными гранями, лежали медицинские препараты в цветных упаковках, стояли пузырьки с сиреневой жидкостью, сверкали оранжевые ампулы. Дальше стояли боевые экзоскелеты, камуфляжное обмундирование. На некотором расстоянии от стен зала были развешены боксёрские груши, пневматические груши, канаты. В правом углу зала перед домиком расставили скамьи для жима с собранными штангами, гантели, гири, три силовые рамы, тяжелоатлетический помост. В левом углу зала, за борцовским ковром, в стене виднелась зелёная металлическая дверь. Как потом оказалось, она вела в тир, точнее в целый стрелковый комплекс. В конце зала тоже была дверь, но уже жёлтого цвета и с жирным красным крестом посередине.

– Что за этой дверью, сержант? – спросил Радов.

– Там медицинская лаборатория, – без всякого выражения ответил тот.

Они подошли к домику, открыли дверь и оказались в одном весьма обширном помещении. Из-за того, что домик, как гриб боровик, рос один в таком огромном зале, снаружи он смотрелся меньше, чем оказался внутри. Около противоположной стены был поставлен письменный стол. На нём стоял голографический монитор от компьютера с сенсорным управлением, встроенным в сам, блестевший полировкой, стол. Слева стояла кровать, тумбочка. Справа – двери, за которыми скрывались ванна и туалет. Вот и вся нехитрая обстановка комнаты.

– Ну что ж, приступим. Давай показывай, что здесь и как. И будь поживее, а то от тебя, как от морозилки, холодным унынием накрывает. Будь позитивнее, и жить сразу станет легче.

– Слушаюсь, быть позитивнее. Только я от природы такой. Привык с машинами общаться, с их холодной логикой. Да и обстановка не способствует, товарищ генерал.

– А ты в ухо дай этой обстановке. Чтобы стало по-другому, надо самому другим стать. Так что начинай, рассказывай. Времени у нас с тобой нету.

Бункер, врытый в землю на глубину пятидесяти метров, состоял из пяти уровней. Сейчас на двух самых верхних размещались помещения для технического персонала и охраны, а также администрация и комендант. Следующий уровень был тот, на котором они сейчас находились. Раньше на нём был полигон по испытанию психотропного оружия и экспериментальные лаборатории по изучению, один бог знает, чего. И, наконец, на последних двух уровнях были размещены технические помещения и склады.

Вскоре после того, как сержант объяснил принцип работы, дал пароли и настроил под генерала компьютер, прибыл адъютант генерала, а за ним явился и комендант. Комендант, выходце из войск РХБЗ, о чём красноречиво говорили его цветные нашивки, полковник Хлебный был небольшого роста с добродушным лицом, на его талии, ягодицах, спине болтались несколько десятков килограммов лишнего веса, что, впрочем, никак не сказывалось на его активности. Его энергичности мог позавидовать любой новоиспеченный лейтенант. Быстро переговорив с Радовым, он также скоро умчался принимать недавно пришедший груз.

Теперь он в первую очередь должен был связаться с Алексеем Строговым. Он сел в кресло перед включенным компьютером. Назвал вслух фамилию, имя, отчество, звание и участок фронта, на котором Строгов сейчас воюет, и тут же получил доступ к его досье и его индивидуальному коду. Досье ему просматривать было не зачем, его он и так знал наизусть. Алексей был в непосредственном подчинении генерала уже десять лет. Можно сказать по служебной лестнице они поднимались вместе. Участвовали в одних и тех же военных и специальных операциях. Оставался индивидуальный номер. Генерал произнёс его. Раздалось бульканье, и через секунду чистый, с некоторыми металлическими нотками, голос произнёс:

– Да.

– Алексей, здравствуй, говорит Радов. Насколько я знаю, ты сейчас со своими ребятами находишься на двухдневном отдыхе за третьей линией обороны в районе Красногорска, так?

– Так и есть, товарищ генерал. Уже завтра мы снова уходим на передовую.

– Извини, тебе придется сегодня прервать отдых. Срочно, прямо сейчас, приезжай в штаб армии, там тебя будет ждать машина. Она тебя доставит куда следует.

– Что мне с собой нужно взять?

– Бери всё то, что ты обычно берёшь на задание. Отбой.

Владимир Радов прервал связь.

Алексей сидел на железной кровати в сумрачном помещении с шершавыми бетонными стенами. Проспал он почти восемнадцать часов, поэтому чувствовал себя неплохо. Он почти восстановился. Звонок по командной связи мгновенно выдернул его из блаженного состояния сна. Яркие картины сна за время разговора с генералом успели померкнуть и уже начали растворяться в кислоте реальности. Он понимал – случилось что-то срочное. И судя по всему, его вызывают не в штаб. А иначе, зачем бы его ждала машина: необычное дело.

Строгов стал собираться. Облился в ванной, с единственной голой лампочкой, тремя вёдрами холодной и, к сожалению, ржавой воды. Поел углеводно-белкового концентрата, запив водным раствором комплексных витаминов. Быстро оделся, натянул свой мимикрирующий камуфляж. Всё-таки хорошая это вещь такой камуфляж. Вот и сейчас только почувствовав тепло человеческого тела, он принял цвет окружающего со всех сторон серого бетона и в довесок умудрился передать его обдирающую рельефность. Работал он от теплового излучения, выделяемого хозяином камуфляжа. Ткань была лёгкая и прочная. В отличие от западных аналогов его не надо было каждые четыре-шесть часов подзаряжать, и не надо было бояться промочить. Забрав свой ранец с экзоскелетом и оружием, Алексей вышел в общий коридор подвального помещения бывшего торгового центра, от которого наверху остались лишь закопчённые гарью рёбра. Теперь в его подвале оборудовали казармы для офицеров штаба и для офицеров разведки, отдыхающих после заданий.

Поднявшись наверх, и открыв замаскированную дверь толщиной в метр, ему уже привычно ударил в лицо моросящий багровый сумрак. В конце лета западный альянс применил климатическое оружие и теперь над Москвой, её областью и некоторыми прилегающими к ним районами настала вечная дождливая ночь. До штаба было идти пять минут. Там его уже ждал бронетранспортёр с форсированным турбодвигателем и независимой подвеской на каждое колесо, как у продвинутых луноходов. В реальной жизни такие военные примочки означали, что он проползет где угодно, а по открытому пространству сможет развить скорость, почти как легковой автомобиль. Внешний вид машины тоже заслуживал отдельного внимания. Корпус представлял собой часть шара, поставленную на другую, на которую, в свою очередь, была поставлена своей круглой шапкой усечённая сфера обтекаемой башни. Место стыка башни и корпуса, по всему периметру, прикрывала сферическая накладка меньшего диаметра, чем у корпуса и большего, чем у башни. Поверхность башни и корпуса защищали толстые и острые шипы, служащие для уменьшения поражающего воздействия снарядов и ракет. К