ожидает шиш

Во всех шашлычных,

в том числе столичных.

КРИЗИС

Что-то спать мне неохота,

И курорт гудит, не спит,

А по улочкам курорта

Слышно цоканье копыт.

Проезжают экипажи,

Веселятся ездоки.

Днем с детишками на пляже

Даже ходят ишаки.

Это нам не по карману,

Но еще наступит час,

И возницы перестанут

Свысока глядеть на нас.

Потому что в странах жарких

Мерят нефть на свой аршин,

А пока что на заправках

Вырастает хвост машин.

Нужен экспорт за валюту

Вместо экспорта идей!

И не зря в такую смуту

Мысль пришла беречь

кому-то

Ишаков и лошадей.

РОДНОЕ

Словно где-то в окрестностях Рузы,

В черноморской лазури залива

Так меня обстрекали медузы,

Даже злей, чем родная крапива…

О БОРЬБЕ С ПЬЯНСТВОМ

Кафе и бары — просто выставка:

 Куда ни кинешь праздный взгляд,

Кругом стоит любая выпивка,

А люди сдержанно сидят.

Но мы хотим

открыть Америку:

Наверно, в мире лишь у нас

Сухой закон по кромке берега,

В районе здравниц и турбаз.

Замечу к сведенью товарищей,

Кто даже пиво обличал:

Я видел тыщи выпивающих,

А пьяных вовсе не встречал.

Точнее, вру! — в полночной темени,

До вин дорвавшись на беду,

Орал один, забыв б пении,

Про день рожденья раз в году.

ОБИДА

Я, конечно, не Депардье,

Но мужчина довольно видный,

Ну, а тут подойдешь к портье

И встречаешь вопрос обидный:

«Есть ли водка, кофе, икра?»

Я смотрю на нее, немея…

Отвечаю:

— Было. Вчера…

Всю отчизну в виду имея.

НАША МОДА

Убедился я в который раз,

Как на Запад проникает мода:

Сапоги — от нас, х/б — от нас

И тулупы, хоть не та погода.

На просторах средней полосы,

Где полгода не бывает солнца,

Мы носили длинные трусы

И не знали, чем все обернется,

А теперь, в эпоху перемен,

К иностранцам подойди поближе:

В наших все —

в семейных! — до колен,

Вот до этих пор…

И даже ниже.

НА ЗДРАВИЕ!

Можно много чего сочинять,

Восхищаться и возмущаться,

Но пора и вино отчинять,

Почитая обычай, прощаться.

На последние —

нам ли беречь! —

Не в чести у славян крохоборство.

Пью за нашу певучую речь,

За живучесть и благородство!

Никому ничего не должны,

Мы прошли лихолетье и войны.

Неужели великой страны

Перед миром

не будем достойны?

Солнечный берег, август 1990 г.

ШУТКИ И ОБЛИЧЕНИЯ

ИЗ МОНОЛОГОВ ЧАЦКОГО

Еще не повидавши белый свет,

Со школы

затвердили изреченье,

Что лучше там,

где нас покамест нет,

Придав словам всемирное значенье.

Всегда готов спасительный ответ,

В подобных фразах есть надежды лучик.

Но замечали ль вы с теченьем лет?

Там, где нас нет, становится все лучше…

СОЧУВСТВЕННОЕ

Жизнь проходит шатко-валко,

Как с ухаба на ухаб.

Никого уже не жалко,

Кроме русских наших баб,

У кого на что-то запись,

Спешка, очередь и мрак.

Все выходит сикось-накось,

не по классике, не так,

Как Эдитой Пьехой пелось

И самой до двадцати,

Как мечталось и хотелось

В невозвратной юности.

Даже если есть достаток,

Гардероб с иголочки,

Не пройдет в душе осадок

Беспросветной горечи.

Хоть кричи!

Гнетет забота,

И не греет чья-то лесть.

Есть профком, Доска почета,

Даже праздник женский есть —

Счастья нет…

Ну что ж, бывает,

Перестроимся, учтём…

Баба путь не выбирает,

Хоть идет своим путем.

ПОВТОРЕНИЕ ПРОЙДЕННОГО

Ведь недавно

был еще берег.

С выражением зверским лица:

«Уберите Ленина с денег!» —

 Вознесенский со сцен восклицал.

А теперь это имя полощется,

И стоит над историей чад.

«Уберите Ленина с площади!» —

Исступленно во Львове кричат.

«Уберите! — вторят в Тернополе, —

Хай загинет мрамора слизь!»…

Это мы, по-моему, пробовали

И, сдается, что обожглись.

* * *

Мимо леса, мимо поля,

Отражая ивняки,

Протекает речка Вобля —

Небольшой приток Оки.

Да, такая речка — Вобля —

Против пристани Ловцы.

Кто-то вздрогнет поневоле:

Во, назвали, мудрецы!

Древней муромы созвучье

Потеряло перевод,

Но ясней — всегда ли лучше? —

 Скажем, речка «Путь вперед»…

Ведь река не виновата!

Не за нас ли иногда

Розовеет в час заката

Непорочная вода?

Речь текла из дальней дали,

За года — не за века —

Все переименовали!

Рек не тронули пока.

Нелегка