тебя никто не слышит, а ты сам собрался всего лишь убить противника?

Впрочем, в моём случае, диалог может быть полезен. Хотя бы тем, что позволит вывести соперника из себя.

— Это как? Когда сказал, что твоя мать любит сосать? Давай ещё скажи, что это совсем не так.

Ромул, который собрался выкрикнуть что-то ещё, запинается, давясь воздухом. Удар абсолютно детский. Так развлекаются школьники, любящие схлестнуться в онлайн-игре. Но на аристократе срабатывает.

— Да как ты смеешь, ничтожество! Я прикончу тебя за это!

Да ему же страшно. Вот откуда эта странная тяга к беседе. Парень опасается нанести первый удар. Ведь потом начнётся настоящий бой, из которого он и правда рискует не выбраться живым. Да и в случае победы ему придётся убить. Если Ромул раньше никого не отправлял на тот свет, то этот опыт ему вряд-ли понравится.

— Попробуй. Как знать, вдруг у тебя получится.

Вижу, как тот становится в боевую стойку. Сам же тянусь к его разуму. Прямое воздействие, пока остаётся слишком сложной задачей. Но это если говорить об осознанном вмешательстве. Вот просто надавить, я вполне в состоянии.

Обрушиваюсь на его ментальную защиту, продавливая её внутрь и вижу, как лицо аристократа искажается в гримасе. Вот и отлично — всё, что мне требуется, это максимально вывести его из состояния равновесия.

Складывает пальцы. Взмахивает руками. И вполне предсказуемо ошибается в реализации техники. Не знаю, чем он предполагал ударить изначально, но сейчас я чувствую лишь лёгкий ветерок, который обдувает кожу.

Парень что-то яростно ревёт и снова принимается двигать пальцами. Я же усиливаю давление, одновременно сам становясь в боевую стойку.

Новый удар. Вихрь золотистой пыли проходит в трёх метрах правее, врезаясь в купол. Тот слегка подрагивает — исполнение однозначно было мощным. Но не очень прицельным.

В ответ я наношу удар электрической техникой. Быстро, просто и эффективно. Противник пытается пустить в дело что-то ещё, но не успевает — валится на красный песок, корчась в судорогах.

Быстро шагаю вперёд, оказываясь рядом с ним. Добить или не добить? Поединок занял куда меньше времени, чем я думал. И судя по всему, заканчивать его придётся прямо сейчас. Я не могу вечно рассчитывать на то, что этот идиот будет мазать. А стоит ему хотя бы зацепить меня, как ситуация может резко измениться.

Ромул пытается подняться и снова бью электричеством, заставив его опять рухнуть на песок арены.

Подойдя, опускаюсь на одно колено рядом с ним. Определившись, обрушиваю на его сознание “таран”. Аристократ хрипит от боли, а я сразу добавляю “поводок”. Теперь “внедрение”.

Наклонившись ещё ниже, шепчу.

— Теперь ты полностью предан мне. Готов сделать всё, чтобы защитить меня от любой угрозы. И никогда никому не расскажешь о том, что находишься под моим контролем, если я не дам на то прямого разрешения. Отныне, ты мой преданный солдат. Которые сделает всё, чтобы обеспечить безопасность господина.

Парень с шумом втягивает воздух, испуганно смотря на меня. Я же продолжаю.

— Ты будешь играть обычную роль. Сына своих родителей, который их постоянно разочаровывает. Расскажешь, что я угрожал убить тебя и поэтому ты был вынужден просить пощады.

Усмехнувшись, добавляю.

— А теперь действуй. Подавай сигнал.

Мгновение смотрит на меня, явно не в силах осознать происходящее. А потом вскидывает вверх правую руку, вытягивая большой палец.

Секунда и купол исчезает. А я слышу громкий голос куратора.

— Ромул Аквилий запросил пощады. Победителем сегодняшней дуэли становится Теодор Ли-Корнелий!

Слышу, как трибуны разражаются жидкими аплодисментами. Хлопают в основном студенты групп литеры К, да некоторые преподаватели. В первом случае сработало социальное родство — с точки зрения моего потока, победил условный “свой”. Реакцию преподавателей объяснить сложнее, но как мне кажется, они вряд-ли любят студентов вроде Ромула.

Выпрямившись, обвожу взглядом трибуны и машу рукой оператору, который ведёт съёмку. После чего шагаю к выходу из арены. Как только оказываюсь снаружи, сталкиваюсь с Ранной, которая протягивает пиджак, в котором все три моих телефона. Аппараты пришлось оставить перед входом на арену.

— Какой-то из них вибрировал, пока ты был там.

Странные интонации. Как и излучаемые эмоции. Толика гордости, немного страха и масса ярости. Занятный набор.

Надев пиджак, едва не приступаю к проверке телефонов, но вовремя вспоминаю, что вокруг полно людей. Думаю, им покажется странным, наличие сразу трёх аппаратов для связи.

Мощный отклик чужого сознания слева. Всепоглощающая злость, которая кажется готова поглотить весь этот зал. Поворачиваю голову. Отец Ромула. Который шагает прямо на меня.

Глава XX

Ожидаю, что Аквилий-старший сразу перейдёт к угрозам или вовсе попытается ударить техникой, но тот останавливается в паре шагов от меня, сохраняя невозмутимое выражение лица. Хотя эмоциональный фон говорит совсем об обратном настрое.

Начав говорить, яростно выплёвывает слова.

— Я благодарен тебе, ублюдок. Ты наглядно показал, как много мы упустили при воспитании Ромула. Теперь всё будет иначе. Он научится сражаться. Или умрёт в процессе.

Замолчав, стискивает зубы. Почти сразу продолжает.

— Но это не значит, что род Аквилиев забудет о твоём существовании. Когда-нибудь ты о нас вспомнишь. В самый неподходящий для тебя момент. Запомни это парень. И потом не говори, что тебя никто не предупреждал.

Сразу же разворачивается, возвращаясь назад. Я же устало вздыхаю. Аквилии. Если я решу остаться в ФАС, с ними придётся как-то разбираться. Как минимум, с кровными родственниками Ромула.

Сам парень ковыляет, выбираясь с арены. А я отхожу в сторону, собираясь дождаться, пока мне передадут документы на честно выигранный самолёт.

Правда, спокойно подождать мне не дают. Сначала рядом появляются студенты К1, на разные голоса поздравляющие с победой. Не сказать, что это был зрелищный бой, но их радует сам факт, что кто-то с нашего потока выиграл у первокурсника из А1.

Потом объявляется Марса, за которой спускается оператор. Красноволосая девушка берёт короткое интервью у победителя. Заодно пытается раскачать меня вопросами про Фабию Диксит — хочет понять, как та оказалась в особняке Ли-Корнелиев и каким образом мы связаны.

Сначала уклоняюсь от прямых ответов, а потом меня выручает подошедший юрист Аквилиев. Документов мужчина не передаёт, лишь информирует о том, что их доставят мне домой. Зато даёт повод прервать интервью, после чего я