— Не хотел бы я такого ленивого помощника, — усмехнулся Эйрик, кивая головой на дымящуюся Башню. — Весь вчерашний день помощник где-то проспал.

Владетели приободрились после удачной шутки Мьесенского, голоса их зазвучали увереннее, да и слуга Гоонского очень вовремя обнесли всех хмельными чарами.

— Чего мы ждем? — крикнул Фрэй Ингуальдский. — Надо атаковать меченых.

— Легки на помине, — усмехнулся Мьесенский. — Вот они, полюбуйтесь.

Владетели обернулись как по команде: четыре десятка Меченых выстроились на противоположном берегу ручья и спокойно наблюдали за перемещениями дружин. Внезапно два всадника отделились от этой группы и переправились через ручей.

— Никак меченые затеяли переговоры. — Фрэй Ингуальдский подслеповато прищурился.

— На Башню это не похоже, — с сомнением покачал головой Отранский.

— Это не меченые, — определил обладающий острым зрением Мьесенский. — По-моему, впереди женщина.

Гильдис в сопровождении Ролло быстро приближалась к дубу, где ее с нетерпением поджидали владетели. Женщина была белее мела, неловко спрыгнув с седла, она покачнулась и непременно упала бы, не будь рядом любезного Мьесенского, который бережно подхватил ее. Старый Ролло дрожащими руками развернул сверток, на траву выкатилась голова, которую опознали все.

— Бедный Хокан, — охнул Отранский.

— Они убили всех. — Ролло говорил с трудом, словно ему мешал тугой ком, застрявший в горле. — Туз велел передать, что то же самое будет со всеми владетелями, изменившими присяге.

— Боже мой, — прошептал владетель Стриингфилдский.

Ярл Гоонский с трудом овладел собой:

— Уберите, — указал он слугам на голову Гутормского. — И похороните по-христиански. Что еще велел передать нам третий лейтенант Башни? — обратился он к Ролло.

— Туз теперь не лейтенант, а капитан Башни.

— Значит, Лось погиб?

Ролло кивнул:

— Да, и новый капитан Башни предлагает вам, благородные владетели, сложить оружие, удалиться в свои замки и ждать его суда. В этом случае он гарантирует жизнь вашим близким.

Владетели зашумели — наглости меченого не было предела. Сжатые кулаки поднялись в сторону разрушенной Башни и ее чудом уцелевших обитателей.

— Он сумасшедший. — Мьесенский даже ногой притопнул в гневе. — У нас семь сотен дружинников в седлах, а у него четыре десятка.

— Пока не прикончим меченых, не будет нам покоя, — заметил мрачный с похмелья Брандомский.

Никто ему не возразил. Другого выхода действительно не было. Оставить без ответа вызов наглецов из Башни значило подписать себе смертный приговор.

— Я рад нашему единодушию. — Гоонский поднял руку, требуя внимания. — Мы должны отомстить за страшную смерть благородного Хокана и других убитых владетелей, ставших, надо честно сказать, жертвами собственной, да и нашей тоже, беспечности. Новый капитан молод и самоуверен, проучим же его, благородные соратники.

Меченые по-прежнему недвижимо сидели в седлах, словно ожидали результатов своего ультиматума. Гоонский предложил Мьесенскому и еще двум владетелям переправиться во главе сотни воинов через ручей прямо напротив меченых и навязать им рукопашный бой. Другие дружины должны были двинуться следом и поддержать усилия Мьесенского справа и слева, отрезая меченым путь к возможному отступлению. Сам Гоонский во главе своих людей вбирался переправиться ниже по ручью и под прикрытием леса ударить меченым в тыл.

Эйрик Мьесенский первым послал своего коня в ручей. За ним двинулись два молодых владетеля, и, наконец, бросая настороженные взгляды на неподвижных меченых, в воду нехотя въехали простые дружинники. Меченые начали проявлять признаки беспокойства, вид наступающей сотни их явно смутил. Стоявшие на левом фланге неожиданно подались назад, отстреливаясь на ходу из арбалетов. Слышно было, как кричит на них новый капитан Башни, но меченые, тем не менее, уже разворачивали коней. Ярл Мьесенский издал торжествующий клич и первым выскочил из воды на твердую землю. Приободрившиеся дружинники ринулись за своим предводителем. Сбившиеся в кучу меченые быстро отступали к шатрам, вяло отстреливаясь. Видя успех своих товарищей, остальные дружинники бросились в ручей, не соблюдая порядка. Победа, казалось, была совсем рядом. Внезапно прогремел взрыв, затем другой, земля закачалась под копытами коней атакующих. Ярл Мьесенский и несколько десятков окружающих его людей исчезли в огненном вихре. Уцелевшие, спасаясь от огня, кинулись в воду, сталкиваясь со своими же товарищами, спешившими им на подмогу. Началась невообразимая свалка. Выросшие словно из-под земли меченые обрушили на противника град стрел, а потом обнажили мечи. И началась безжалостная рубка обезумевших от страха дружинников. Дико ржали испуганные кони, хрипели изувеченные взрывами люди, Уцелевшие в панике бросились врассыпную. Напрасно владетели пытались остановить бегущих. Разгром был полный.

Выручил дружинников лес — меченые, опасаясь засады туда не пошли. С трудом владетели собрали разбежавшееся воинство. До сих пор меченые применяли пороховые заряды, только против стаи да при штурме непокорных замков, поэтому большинство дружинников видело действие этих зарядов впервые. Суеверный страх овладел людьми, нечего было и думать о повторении атаки.

— Надо уходить в замки, — предложил Фрэй Ингуальдский, явно напуганный всем происшедшим.

— Уйти в замки сейчас — значит подписать смертный приговор и себе, и своим близким, — хмуро заметил Брандомский. — Тогда уж лучше сдаться.

— Не понимаю вас, благородные владетели, — возмутился ярл Грольф Агмундский. — У нас под рукой более полутысячи воинов, а вы толкуете о сдаче!

— Час назад нас было семьсот, — заметил с грустью Фрэй Ингуальдский. — Вчера нас было тысяча двести.

— Потери посчитаем после победы, — отрезал Агмундский. — Мы потеряли многих, но и Башни больше нет.

— Ярл Грольф прав, — поддержал молодого соседа Гоонский. — Сил у нас достаточно для продолжения борьбы. Сегодняшнее поражение — моя вина, забыл о пороховых зарядах, непростительная глупость.

— Вокруг Башни множество подобных ловушек, — вступил в разговор Ролло с разрешения ярла Эйнара, — и уж будьте спокойны, благородные владетели, меченые используют их сполна. Кружиться вокруг Башни смертельно опасно.

Гоонский после недолгого раздумья согласился со старым воином, предложив укрыться в соседних замках и выработать план действий против меченых. Это предложение ярла Эйнара было встречено без особого энтузиазма, но ничего более разумного никто так и не предложил.

Мороз за окном усилился, снегопад, продолжавшийся без перерыва последние дни, наконец прекратился. Все окрест было белым-бело, сугробы намело такие, что ни конному, ни пешему не пройти. Туз не помнил на своем такой снежной и морозной зимы, словно сломалось что-то в природе. Он отошел от окна и вернулся на, ставшее уже привычным, место у очага. Глядя на полыхающий огонь, Туз лениво перебирал в памяти события последних месяцев. Осень была бурной. Мятежные вассалы, устав гоняться за мечеными, разбрелись по своим замкам зализывать полученные раны. Туз воспользовался этим обстоятельством сполна. Штурмом он взял замок владетеля Саарского, разрушив его до основания. Хозяин замка был повешен, семья его погибла в пламени пожара. Следом был взят Стриингфилдский замок. Пожилого его владетеля Туз пощадил, к неудовольствию подчиненных. Не стал он разрушать и замок, взяв с его обитателей клятву никогда не поднимать оружие против меченых.