Я вновь уставился на кинжал теневым зрением, потом – обычным. Ничего не изменилось. А ведь чем старше вещь, чем насыщеннее его история, тем причудливее она выглядит в Тени. Некоторые предметы с особенно сложной биографией в теневом зрении меняются до полной неузнаваемости. Вот оно что… Испивающий Тень выглядел слишком обыкновенным!

«Ты маскируешься! – Я с уважением погладил рукоять. – Хитрая железяка! Чуть не провел меня!» – И почувствовал легкий толчок в ладонь. Словно уловил пульс на рукояти кинжала. Испивающий Тень признал свое поражение и ответил мне.

– Хорошо… – произнес я вслух. – Дело сделано. Теперь нужно подумать, как бы не превратить победу в поражение.

– Ты о чем? – Оторвавшись на секунду от монитора, Женька бросила на меня встревоженный взгляд. – Ведь все получилось, как ты планировал?

– Так-то оно так, – не без простительного самодовольства ответил я, машинально крутя в руке кинжал. – Но я ведь не пирожок на базаре увел. Как только Агата узнает, что это моих рук дело, а она узнает это очень быстро, сразу явится сюда, чтобы порубить меня на бефстроганов и скормить крысам. И у нее есть все шансы осуществить это желание.

– Она сможет, – подумав, согласилась Женька. – Тебе надо скрыться.

– Не выйдет, – возразил я. – Она устроит облаву и все равно рано или поздно меня разыщет. Учитывая ее способности – скорее, рано. Да и нет возможности сейчас прятаться, что-то должно случиться в ближайшее время, я это чую.

– И что же тогда?

– Я должен закончить дело как можно быстрее. Мне придется опережать Агату хотя бы на шаг. И все время действовать, ни на минуту не оставаться на месте.

– Хороший план, – кивнула Женька. – Может прокатить. Значит, ты сейчас…

– Приму душ и лягу спать.

– Спать?!

– Угу. – Я встал и, не удержавшись, зевнул. – Извини.

– Погоди, а что ты мне втирал насчет «действовать и не оставаться на месте»?

– Жень, поимей совесть! – Я опять зевнул, едва не свернув челюсть. – Я всю ночь не спал, да и операция была совсем не простой! Если я не посплю хотя бы часика два, то вообще перестану соображать. Агата все равно раньше десяти из постели не вылезает, так что немного времени у меня есть.

Я закрылся в ванной, стянул одежду и, встав под душ, подставил лицо горячим струйкам воды. Это меня всегда успокаивает. Так бы и стоял – и час, и два. А лучше набрать бы ванну… Нет, нельзя! Я в ней сразу засну!

Я с сожалением выключил воду и принялся вытираться. Глянул мельком в зеркало. М-да… неплохо бы побриться.

Взгляд остановился на кинжале, который я зачем-то приволок с собой в ванную. А что, забавная идея! Мало кто может похвастаться тем, что побрился древним вампирским артефактом…

«Фокс!!!»

Я замер, оторопело глядя в зеркало. Рука с Испивающим Тень застыла всего в нескольких миллиметрах от горла.

«Ах ты, зараза!» – Я положил кинжал на полку и присел на край ванны. Мне показалось, я услышал разочарованный вздох артефакта.

«Фокс, от этой штуки надо избавиться как можно быстрее! – В голосе Хайши явственно звучали нотки отвращения. – Он слишком опасен!»

«Ты права… Проклятье!»

«Что?»

«Я-то надеялся выспаться!»

1485 год, Испания, Сарагоса

Крыша нагрелась под Агатой, и ведьма поймала себя на том, что глаза слипаются, а голова так и норовит улечься на сложенные руки.

Она не спала по-настоящему уже четвертые сутки. Не возвращалась домой. Не появлялась в тавернах и людных местах. Передвигалась только ночами, заодно воруя еду в лавках.

Не верила колдуну.

Слишком сладко пел Ивор про бескорыстное желание помочь людям. Непохож он на доброго дедушку, как ни старается выглядеть таковым. А вот на большого хитреца очень даже похож. Вон как ловко обложил ведьму! Той и деваться некуда было, только радостно согласиться на союз. Но искренни ли его посулы уничтожить кинжал повелителей? Проверять честность колдуна Агата не собиралась.

Ведьма осторожно потянулась, разгоняя застоявшуюся кровь. Замерла. Инквизитор вышел из дома, постоял немного во внутреннем дворике, словно раздумывая, стоит ли куда-нибудь идти. И вернулся в дом. Агата шепотом помянула всех духов плодородия.

Недавно кто-то пустил по Сарагосе слух, будто бы на отца Арбуэ хотят напасть в отместку за притеснения инквизиции. Если по чести, так и было за что! По новому кодексу Торквемады инквизиторам вменялось налагать штрафы на обвиняемых и арестовывать имущество осужденных. В Арагоне, где существовал древний закон, запрещавший конфискацию имущества, недавно изданный кодекс вызвал особое возмущение. Арагонские дворяне обратились к королю и папе с просьбой урезонить инквизицию, но никакого результата это не дало. Поговаривали, что королевская чета имеет с конфискованного имущества немалый профит. Вот и решили гордецы припугнуть попов. Только кто-то из заговорщиков оказался не в меру болтливым, и теперь Петр Арбуэ, которому отвели роль показательной жертвы, постоянно был настороже.

С одной стороны, Агате стало проще следить за инквизитором, но с другой – у Теодора не было возможности напасть на Арбуэ. Станет ли он дожидаться удобного момента или, в конце концов, решит удовлетвориться другой жертвой? В Сарагосе было еще несколько сильных магов, но до уровня Арбуэ они даже все вместе недотягивали.

Агата упрямо продолжала следить за инквизитором.

Но очень уж хотелось спать!

К вечеру сонливость окончательно одолела ведьму, но, когда в тишине скрипнула дверь, Агата немедленно вскинулась, будто сторожевая собака. Инквизитор все-таки покинул дом.

Агата поспешила за ним, прикрывшись завесой невидимости.

Нервно озирающийся по сторонам инквизитор шагал быстро, почти бежал, и до церкви они добрались минут за десять. Никто так и не попытался напасть на отца Арбуэ, никто, как решила Агата, даже не следил за ним. Возможно, слухи о предстоящем покушении основывались всего лишь на чьих-то выдумках. Ведьма поднялась по ступеням церковного крыльца вслед за инквизитором, но у дверей остановилась. Здание окутывало сложное мощное колдовство. Агата даже не смогла определить всего, что было намешано в заклинаниях, накладывавшихся одно на другое, словно капустные листы. Ясно было только, что самой колдовать в таком месте лучше и не пытаться – неизвестно, какое из церковных заклинаний и как отреагирует на это. Ведьме пришлось снять даже завесу невидимости.

Скромно прижимая к груди шляпу и прихрамывая, сеньор Прайя вошел в церковь. Почему бы благочестивому идальго не посетить церковь, пусть даже и ночь на дворе?

Можно было обойтись и без лицедейства. В церкви никого не было, кроме Петра Арбуэ. Инквизитор же так погрузился в молитву, что не услышал шагов Агаты. Ведьма поспешила укрыться в глубокой тени за колоннами. Арбуэ был сейчас один и совершенно беспомощен, словно поросенок, которого охотники привязывали к пальме, выманивая крокодила на берег. Если Теодор вообще собирался объявиться, то лучшее место и время трудно было представить.