Он теряет себя… Теряет!

Последняя мысль холодной бритвой прорезала сознание Кондора. «Господи, он действительно теряет себя! Снова теряет! Препарат, введенный психологом, не стимулятор, а снотворное! Обычное, банальное снотворное класса ТД, способное пробить защитный барьер наносинтона и отключить его мозг. И поэтому теперь он засыпает. Но ведь ему нельзя спать! Его ведь предупреждали, и не единожды. Если он заснет, его мозг навсегда погрузится в липкое месиво воспоминаний, утонет в океане грез, захлебнется собственными мыслями и уже никогда не вернется обратно в реальность. Какой же он глупец, черт возьми! Так легко дать обмануть себя мог только полный идиот. Теперь он впадет в кому, его беспомощное тело поместят в специализированную закрытую лечебницу НРП, где долгие годы он будет лежать на белоснежной постели, поочередно проживая жизни баскопа Кондората Ару, князя Кондора Игрея или журналиста Артема Ливагина, а, возможно, все его грезы сплетутся в один огромный искрящийся клубок безумия, и однажды он увидит себя, въезжающего в свой великолепный замок на белой „Волге“. Или, возможно, будет охотиться за нелегальными трансмерами, вооруженный арбалетом или мечом. Нет, он не желает подобного исхода! Слишком просто сойдет это с рук Крейду и его прихвостням. Он не предоставит им подобной возможности. Не теперь!

– Сукин сын! – изо всех сил борясь с наступающим сном, прошипел Кондор, глядя на психолога, нависшего над ним. На лице Еторо вновь появилась ставшая столь ненавистной отвратительная улыбка.

– Успокойся, Кондор, – посоветовал продажный врач. – Скоро все закончится и ты окажешься в лучшем из миров, какой только сможет нарисовать твое бредящее сознание.

Кондору захотелось сорвать эту мерзкую ухмылку с лица предателя, но руки не повиновались ему. Тело отключилось быстрее мозга. Времени оставалось совсем немного, необходимо было срочно найти выход. Он ведь не человек, он наносинтон. Неужели биоинженеры и нанотехнологи, проектировавшие его тело, не предусмотрели подобного? Что-нибудь, ну хоть что-нибудь, мешающее заснуть. Какой-то препарат, импульс, волшебное слово наконец!

Кондорат! Помоги!

Наркотическая вуаль накрывала сознание, путала мысли, застилала глаза. Океан мыслей, несущий волны безумия… Он приближался, шипел, яростно бился о скалы разума, разбрасывая клочья ядовито-желтой пены забвения. Он наступал, он поглощал, он топил. И когда, казалось, уже не будет спасения от этой ревущей пустоты, Кондор вдруг вспомнил… То немногое, что осталось в нем от настоящего Кондората Ару, вновь проснулось. «Иккенетол», – вкрадчиво прошептал голос из подсознания, подсказывая Кондору тот единственный путь к спасению, который он так искал.

Да! Конечно! Иккенетол! Синтетический гормон, выделяемый надпочечными железами. В экстремальной ситуации иккенетол в десятки раз ускоряет расщепление СП-белка, переключает нанореакторы организма в термоактивный режим, использующий энергию горения атомов водорода, и координирует процессы обмена веществ, вследствие чего многократно повышается реакция, увеличиваются сила и выносливость тела, но, что самое главное на данный момент, он стимулирует высшую нервную деятельность организма. Стимулирует работу мозга! То, что нужно! Пусть Кондор не в силах вывести снотворное из своего организма, но он сможет бороться с его воздействием, подавить наркотический эффект и не дать усыпить себя. Только вот есть одна проблема… Железы не работают спонтанно. Необходимо заставить их. Но как?! Раньше его обучали всем премудростям управления собственным телом, но теперь это выжжено из его сознания.

«Ару! Ару, черт тебя дери! Куда ты опять пропал, когда так нужен?! Помоги мне! Помоги!»

«Твое тело – совершенная машина, – вновь прошептал далекий голос. – Машину можно включить. Только поверни нужный рычаг».

Включить машину? Повернуть рычаг… Тело наносинтона – сложнейший механизм, полностью самодостаточная система, более совершенная, чем организм любого другого существа. Универсальная по сравнению с телом человека. Мощная биосинтетическая машина и мозг, как пульт управления. Находишь нужную кнопку, нажимаешь ее, система начинает работать. Все чертовски просто.

И Кондор «нажал кнопку». Нажал так, как только позволило его затухающее воображение. Он представил железы, дремлющие в бездействии. Маленькие упругие шарики, разбухшие от неиспользованного гормона. Нежно, словно боясь повредить, он сжал их невидимыми пальцами сознания, легонько надавил, и вот наконец освобожденный из своего заточения иккенетол уже сочится сквозь микроскопические капилляры желез, смешивается с кровью и струится по артериям, наливая тело Кондора невиданной доселе силой.

Сознание вернулось практически мгновенно. Подобного эффекта Кондор не ожидал, но был чертовски ему рад. Действие гормона оказалось столь мощным, что моментально заглушило действие снотворного, прояснив мозг. Словно еще минуту назад он находился в абсолютно темной комнате, а затем кто-то взял и включил свет.

– Сукин сын, – вновь повторил Кондор, с ненавистью глядя на психолога. С удивлением обнаружив, что его пациент приходит в себя, врач вновь перестал улыбаться и, схватив со столика молекулярный шприц, подступил к Кондору. – Пошел! – рявкнул тот, тычком ударив психолога в грудь. Пытаясь удержаться на ногах, Еторо схватился за столик, он опрокинулся, инструменты со звоном посыпались на пол. – Хотел усыпить меня! – прорычал Кондор, вскакивая на ноги. – Как бы это было просто. Иртадизация, ментальная топь или как ее там… и никто не докажет, что это сделано преднамеренно. Всякое бывает. Пациент случайно уснул, дожидаясь результатов психосканирования. Сказалась нервная нагрузка и стрессы последних дней. Он уже никогда не расскажет, что произошло на самом деле, а результаты анализа крови всегда можно подтасовать, не так ли? Но, очевидно, сегодня не ваш день, доктор!

Психолог, не отрывая от Кондора испуганных глаз, встал с пола.

– Что все это значит? Успокойтесь, – проговорил он, осторожно поднимая руки и показывая, что они пусты. – Я вам не враг.

– Это уже интересно, – криво ухмыльнулся Кон­дор. – Может, вы еще найдете рациональное объяснение произошедшему только что?

– Стимулятор активизировал вашу память, – тут же нашелся врач. – Вместе с ней возбудился центр абстрактного восприятия. Не знаю, что вы там себе вообразили, но это только временные галлюцинации. Такое уже бывало раньше, я же предупреждал.

– Идиотская улыбка на твоей физиономии – тоже бред? – зло спросил Кондор.

– Улыбка? – Еторо нахмурился. – Мне кажется, вы сами закрыли эту тему десять минут назад.

– К черту десять минут! Ты улыбался только что и сказал мне, что я окажусь в лучшем из миров. Ты хотел усыпить меня, сукин сын!

– Немедленно прекратите это! Я не потерплю подобных оскорблений! – Психолог даже взвизгнул от возмущения. – Я не улыбался только что и тем более не разговаривал с вами! Это все ваше подсознание придумало! Вы правы, сказалось напряжение последних дней, и теперь вы в каждом готовы видеть убийцу. Немедленно вернитесь назад в кресло и дайте свою руку. Я сделаю вам дополнительную инъекцию, и мы продолжим. Не сопротивляйтесь, иначе я не смогу вам помочь. Своим противодействием вы вредите только самому себе. Если желаете, можете отказаться от дефрагментации. Вам это нужно больше, чем мне.