Стянув одежду и бросив ее куда попало на пол, я навис над Хлоей, опираясь на руки и ноги. Не касаясь ее, еще нет, просто вбирая ее в себя: спутанные темные локоны на ослепительно белой простыне, закрытые глаза с едва трепещущими во сне ресницами, влажные, красные, зовущие губы. Ниже шеи ее тело пряталось в коконе из одеял, и уставившись на то местечко, где у нее бился пульс, я почувствовал себя хищником. Возбуждение от того, что я могу сделать с ней что угодно – поцеловать, разбудить, заняться с ней сексом, – было таким же острым, как два года назад, когда мы впервые остались наедине в отеле.

Приподняв одеяла, я скользнул к ней и понял, что на ней надета только моя футболка. Под ней Хлоя голая. Такой она мне нравилась больше всего: руки и ноги, тяжелые спросонья, низкие непристойные звуки.

Я придвинулся к ней ближе, и только тогда она поняла, что я рядом. Она приняла душ и больше не пахла незнакомой женщиной, источая привычные ароматы цветов и лимона. Я поцеловал изгиб ее груди в вырезе футболки и отодвинул ткань, чтобы провести языком по ее животу от пупка до бедра.

Любопытные пальцы пробежали по моим волосам; самые кончики погладили подбородок и обвели мой рот.

– Я думала, что вижу сон, – прошептала она, окончательно просыпаясь.

– Нет, это не сон.

Ее руки снова скользнули в мои волосы, ноги широко раздвинулись – она знала, что я здесь и собираюсь дать ей то, что ей нравится больше всего на свете. Передвинувшись, чтобы оказаться между ее бедрами, я нагнулся и слегка подул на ее промежность, поддразнивая и наслаждаясь тем, как она выгибается подо мной, притягивает ближе к себе, тихо постанывает. Это мой любимый танец: целовать ее бедра, ноги, выдыхать совсем рядом с ее самым нежным местечком. В номере было прохладно, но ее кожа уже покрылась капельками пота, и я легко проскользнул пальцем в самую глубину. Моя Хлоя вскрикнула – одновременно с облегчением и желанием.

Она не просила меня ускорить темп, потому что если чему и научилась за это время, так это тому, что в ответ я буду ласкать ее еще медленнее. Она в моей постели, в моей комнате, уже моя жена во всех смыслах, и я не собирался никуда торопиться, особенно сейчас, когда я мечтал о ней всю ночь и никуда не спешил утром.

Я дал ей почувствовать свое дыхание и свои пальцы, поцеловал ее живот, попробовал на вкус кожу. «Черт, как она прекрасна, – подумал я, – когда ее руки вытянуты над головой в поисках опоры, которой не хватает ее телу». Ее бедра двигались передо мной, извивались, и наконец я больше не мог сдерживаться, стремясь ощутить ее тепло и сладость. Я нежно поцеловал ее, закрыв глаза и наслаждаясь остротой ощущений.

Я хотел большего. Как всегда, я хотел одновременно пробовать ее на вкус и трахать, и в ту секунду, когда мой язык скользнул по маленькому выступу ее клитора, я потерял голову, широко открыв рот и впиваясь в нее, смакуя, посасывая. С криком она вцепилась мне в волосы и начала двигать бедрами по направлению ко мне, и мы слились в едином знакомом ритме. Она была шелковистая и теплая, ее ноги скользнули мне на плечи, смыкаясь, и единственное, что я теперь слышал, были ее приглушенные мольбы и шорох простыней, когда она двигалась ко мне.

Ее тело не могло решить, чего же оно хочет, – ласки языка или давление губ, поэтому я решил за нее, изголодавшись после ночи торопливого секса украдкой и отсутствия интимности. Я вобрал ее в рот, посасывая и напоминая: вот так я тебя люблю, нежно и страстно.

Я совершенно потерялся в тебе.

Я так хорошо знал ее тело, все его ямочки и изгибы, аромат. И хотя поначалу я хотел подразнить ее, я не мог; ее наслаждение предшествовало моему. Она быстро кончила, ее ноги ослабели, спина выгнулась, потом ее стоны стихли и бедра перестали дрожать. Она приподнялась на локтях, наблюдая за мной.

Я поцеловал ее пупок, задирая футболку и обнажая ее полные нежные груди.

– Привет, милая.

– Ты хорошо провел вечер? – спросила она, еще сонная и пьяная от удовольствия.

– Это определенно было интересно. – Мои зубы нашли нижнюю выпуклость ее груди, язык очертил изгиб, скользнул к соску.

– Беннетт?

Я притормозил свое наступление на ее грудь, взглянул ей в лицо и заметил некоторую неуверенность.

– М-м-м?

– Ничего, что мы это сделали? Ничего, что я вмешалась в твой мальчишник? Имею в виду, я же практически присвоила твой первый вечер.

– Ты думаешь, я хоть сколько-нибудь удивлен, что ты решила явиться в клуб?

Она закрыла глаза, слегка улыбаясь. Но только слегка.

– Не удивиться – не значит обрадоваться.

Я дернул футболку, поднимая ее еще выше и связывая руки Хлои у нее над головой.

– Для мальчишника у нас есть целый уик-энд. Хорошо, что ты приехала. – Я наклонился и прильнул губами к ее шее. – На самом деле, если ты когда-нибудь прекратишь свои безумные выходки, перестанешь вести себя глупо от того, что ты меня хочешь… я немного расстроюсь.

– Немного? – я слышал улыбку в ее голосе.

Глядя на ее лицо, разбросанные по подушке волосы, потемневшие от желания и удовольствия глаза, я ощутил, что проваливаюсь назад во времени. Как мы тут оказались? Эта женщина подо мной – та же самая, которую я презирал много месяцев, которую трахал одновременно с ненавистью и вожделением. А теперь она в моей комнате, на моем мальчишнике, с кольцом моей бабушки на пальце и с руками, связанными моей любимой футболкой, которую она давным-давно присвоила.

Хлоя склонила голову, ловя мой взгляд.

– О чем ты задумался?

Я закрыл глаза и сглотнул.

– Просто вспоминаю.

Она выжидательно смотрела на меня.

– Просто вспомнил, как все было, и…

– И?

– Думал о том, как у нас все началось… и что я чувствовал. Пытался вспомнить последнюю женщину, которая была у меня до тебя… Кажется, я тебе не рассказывал о том вечере.

Она рассмеялась подо мной.

– Не думала, что у нас будет настолько романтическая беседа. – Она слегка поерзала и потерлась скользкой кожей о мой член.

– Просто послушай, – прошептал я, наклоняясь, чтобы поцеловать ее. Отодвинувшись, я продолжил: – Она была моей спутницей во время благотворительного приема для «Миллениум Органикс». Ты там тоже была…

– Я помню, – отозвалась она, глядя на мои губы.

– На тебе было надето это платье… – выдохнул я. – Черт. Это платье. Оно было…

– Красное.

– Да. Но не просто красное. Алое, как пожарная машина. Кричаще красное. Ты выглядела как пылающий маяк, как дьяволица… если подумать, так оно и было. Однако моей спутницей была Эмбер, и…

– Блондинка. Высокая. Силиконовые сиськи? – уточнила она, явно вспомнив ее. Мне стало приятно, зная, что ей настолько не все равно, что она даже помнит мою подружку двухлетней давности.