Всего же в ходе Великой Отечественной войны, по имеющимся данным, огненные тараны совершили как минимум 120 летчиков-штурмовиков.

Однако при всем пафосе, которым советская пропаганда окружала, без всякого сомнения, их героические действия, обращает на себя внимание следующий факт. К моменту совершения огненного тарана шестеро — гвардии лейтенант Петр Кривень, старший лейтенант Борис Окрестин, капитаны Петр Зубко и Евгений Иванов, гвардии капитаны Дмитрий Жабинский и Николай Семейко — уже имели звания Героев Советского Союза, а из оставшихся 114 человек это звание затем присвоили только 21 пилоту.

Получается следующая картина. Выше на примере действий флотских штурмовиков было показано, что порой летчики получали звание Героя за огненные тараны, которые не имели подтверждений. И наоборот, те, кто действительно таранил вражеские корабли, танки и автомобили, даже не представлялись к нему. Это было одним из наглядных проявлений известного выражения о «наказании невиновных и награждении непричастных», которое находило подтверждение абсолютно во всех областях советской действительности.

По-настоящему грозной силой советская штурмовая авиация стала к 1944 г. До этого немецкая авиация и наземные средства ПВО более или менее справлялись с постоянно атакующими на всех фронтах волнами «цементбомберов». Об этом говорит хотя бы тот факт, что если по состоянию на 1 июля 1943 г. на фронте насчитывалось 2815 Ил-2, то к 1 января 1944 г., несмотря на непрерывное пополнение, численность штурмовиков даже уменьшилась до 2413 штук. Это неудивительно, так как согласно советским данным в течение 1943 г. было потеряно в общей сложности 3515 Ил-2.

Однако в дальнейшем люфтваффе вступили в постоянную фазу кризиса, связанную с большими потерями на всех огромных театрах боевых действий, нехваткой летчиков и топлива. А противовоздушная оборона наземных войск, железнодорожных станций, опорных пунктов и других объектов в ходе постоянного отступления уже не могла быть организована должным образом. А зачастую носила вообще импровизированный характер.

В связи с этим численное превосходство советской авиации, в том числе штурмовой, стало все больше переходить в качество. Низкая точность бомбометания, недостаточная бомбовая нагрузка и слабая летная подготовка экипажей компенсировались многочисленностью и частой периодичностью ударов по одним и тем же целям. Получалась ситуация, когда, даже если только 10–15 % самолетов точно выполняли поставленную задачу, противник все равно нес большой урон в живой силе и технике. Как отмечает Вальтер Швабедиссен:

«Массированное применение штурмовиков наблюдалось в тех местах, где советское командование хотело добиться решающих результатов, в то время как на других, второстепенных участках фронта действовали лишь незначительные силы штурмовой авиации»[108].

Однако, по немецким данным, даже в этот период действия «цементбомберов» приносили скорее психологический, чем военный эффект. «Оценивая советскую штурмовую авиацию, можно констатировать, что несмотря на бесспорные результаты, которых она добилась, следует признать — она никогда не играла решающей роли в войне», — писал Швабедиссен.

Немцы отмечали следующие особенности действий советской штурмовой авиации в последние годы войны:

— существующая тактика подхода к цели была сохранена и улучшена;

— атаки волнами на позиции войск стали все более и более частыми, в отличие от используемой прежде тактики атаки в составе эскадрильи;

— летчики полнее использовали погодные условия, особенности местности и легче находили цели;

— советские штурмовики избегали боя с немецкими истребителями и, насколько это было возможно, пытались избежать массированного огня зенитных средств ПВО[109].

К 1 июня 1944 г. общая численность штурмовиков Ил-2 на фронте достигла 3797, а по состоянию на 1 января 1945 г. вышла на максимальный за войну показатель: 4171 самолет. Тем не менее потери штурмовых полков по-прежнему оставались огромными и в предпоследний год войны достигли цифры 3344 машины. Только в 1945 г., когда из-за значительного ослабления сил люфтваффе немецкие истребители в небе стали редкостью, а наземная противовоздушная оборона также значительно ослабла, «черная смерть» наконец смогла продемонстрировать все свои боевые возможности.

Как отмечали сами немцы, к концу войны операции советской штурмовой авиации достигли высокой степени эффективности и наносили существенный урон вермахту.

Пиком массированного применения Ил-2 стала Берлинская операция (16 апреля — 2 мая 1945 г.). Штурмовая авиация 2-й воздушной армии была представлена тремя авиакорпусами:

— 1-й гвардейский штурмовой Кировоградский краснознаменный ордена Суворова авиационный корпус генерал-лейтенанта Рязанова;

— 2-й гвардейский штурмовой авиационный Владимир-Волынский краснознаменный корпус генерал-майора Слюсарева;

3-й штурмовой авиационный Ленинский корпус генерал-майора Рубанова[110].

Каждый из них в апреле 1945 г. имел в своем составе две штурмовые дивизии трехполкового состава и одну истребительную авиадивизию (самолеты Як-1, Як-3, Як-9 и Ла-5).

На завершающем этапе войны штурмовая авиация 2-й В А использовалась для содействия наземным войскам при форсировании водных преград, ударов по окруженным группировкам противника, отражения его контрударов и непосредственной поддержки сухопутных войск в ходе наступления.

Штурмовая авиация использовалась массированно на направлениях главных ударов. При прорыве немецкой обороны 70 % Ил-2 совершали вылеты на поддержку своих войск. В ходе боевых действий, когда борьба развернулась на подступах к Берлину, штурмовики наносили массированные удары по 9-й и 12-й немецким армиям. В течение нескольких дней Илы бомбили и обстреливали войска и технику, а также оказывали поддержку 4-й гвардейской танковой армии, отражавшей контрудар генерала Венка на Берлин.

«Значительную лепту внесли штурмовики 2 ВА в дело срыва этого замысла командования немецких армий, — сообщалось в отчете о боевых действиях 2-й воздушной армии в Берлинской операции. — Своими ударами они уничтожали большое количество живой силы и техники врага, оказали большое влияние на деморализацию его солдат и офицеров и нарушение управления войсками. После ударов штурмовиков часто пехота противника бросала оружие и разбегалась по окружающим лесам»[111].

Способы действий штурмовиков в ходе операции изменялись в зависимости от обстановки. Так, при прорыве обороны, когда требовалось нанести в ограниченное время мощный удар с воздуха, Илы действовали большими группами по 100–110 машин. В промежутках между массированными ударами производились беспокоящие атаки мелкими группами. Сопровождение танковых армий во время наступления производилось, как правило, более привычными мелкими группами по 6–12 штурмовиков, а в период преследования отходящего противника на задания вылетали группы по 8–12–18 Ил-2. В сложных метеоусловиях и при плохой видимости штурмовики действовали парами и четверками.