официально, перепланировка квартир произведена тайком – казалось бы, нет никакой необходимости жениться, и так хорошо. Велько не опасался, что Олеся внезапно переменится, нарожает семерых шакалят и заставит его резать баклажаны – они спокойно обсудили возможность зачатия и решили, что если Хлебодарная пошлет ребенка, тогда и надо будет шевелиться.

К мысли о срочной женитьбе подтолкнул Гвидон. Обмолвился, что в ноябре надо будет подать заявление на двухмесячный отпуск в связи с уходом в нору. Велько от Олеси прямого приглашения в нору не получал, но Гвидону пару вопросов задал. Тот сказал, что не все волки вытягивают двухмесячный марафон, и это разозлило. Какой-то дрыщ Пахом вытягивает, а он нет? Что это за намеки на волчью половую несостоятельность?

Велько хотел Олесю все время. Не подозревал, что будет так сладко, словно свежий хлеб начали давать вместо заплесневелых корок. Пришлось спросить в лоб: «Почему не приглашаешь?». Олеся ответила, что хотела бы, очень хотела видеть его рядом, а шакалица мечтает спать с волком на новых тюфяках, но удастся ли получить отпуск? Велько ответил, что Гвидон же как-то решил этот вопрос, и выяснение обстоятельств подтолкнуло их к срочной женитьбе. Законный брак с шакалицей давал Велько право на зимний отпуск, а свободные отношения основанием не считались.

Они договорились обойтись без пышной свадьбы – из гостей два свидетеля и Нежданчик, оформление брака в мэрии. Своим родственникам Велько о решении жениться сообщил, но это никого не заинтересовало. А вот давно откладываемое знакомство с родителями Олеси – живут рядом, стыдно, что так и не доехали – наметили на Покров.

Перед крепкими воротами Велько отогнал мимолетное желание сбежать, проводил взглядом Олесю, заходящую в калитку, повернулся и предупредил Нежданчика:

– Веди себя прилично.

Тягостное чувство собственной неуместности исчезло после знакомства и обмена приветствиями. Мама Олеси с гордостью сообщила, что впервые в жизни запекла индейку – «специально для вас, надеюсь, мне удастся практиковать это почаще!» – и повела их на экскурсию по участку. Козы у родителей Олеси были красивые, холеные и наглые. Велько цыкнул на волка, мечтательно пробормотавшего: «Вот бы погонять!», предупредил Нежданчика: «Боднуть могут!» и подкрепился парой сочных зимних груш, висевших на дереве среди желтых листьев.

После прогулки они вошли в дом, наполненный звоном столовых приборов, бормотанием телевизора и громким тиканьем напольных часов в гостиной. Нежданчику подвинули к столу два крепких стула, поставили тарелку на второй и предупредили, что он может превратиться в любой момент.

– Сначала покушаешь, а потом будет сюрприз, – улыбаясь, сообщил отец Олеси. – Вспомнили про один раритет, проверили – работает. Надеюсь, тебе понравится.

Нежданчик погрыз ножку индейки и начал изнывать: если овощные салаты и картошку лисенок ел без проблем, то тыквенное, апельсиновое и лимонное желе, которое мама Олеси торжественно поставила на стол, требовало работы ложкой. В итоге, как и предсказывала Олеся, Нежданчик перекинулся сам, без принуждения – для того, чтобы добыть из бокала ломтик апельсина, просвечивающий через желе.

Велько ел все подряд: жареную и копченую рыбу – отец Олеси сказал, что разрешит им пользоваться домашней коптильней, и они тоже будут делать себе заготовки – индейку, салаты, соленья, выпечку и желе. Волк заинтересовался и сказал, что тоже хочет попробовать желе. Родители Олеси обрадовались, а Олеся пообещала, что шакалица сегодня вечером угостит волка возле норы. Звери тоже хотели отметить Покров – шакалица собиралась погулять в пелерине с ягодками – и желе должно было стать достойным блюдом для праздника.

Наевшийся Нежданчик потребовал свой сюрприз и получил развлечение, которого у Велько в детстве не было, а сейчас, за новыми технологиями, оно как-то и позабылось. Диапроектор с кучей диафильмов. На стене была прикреплена отутюженная белая простыня, в комнате выключен свет, и начался просмотр сказки о медведях и малине. Звука, конечно же, не было, но Нежданчик так повизгивал от восторга, что у Велько к третьему диафильму уши заложило.

Мама Олеси пообещала подарить им диапроектор на День Изгнания Демона Снопа – до этого момента предполагалось заманивать Нежданчика к себе диковиной – а мелкий сразу же предложил спрятать подарок в альфью нору, просматривать фильмы там, и даже изредка приглашать соседей-шакалят, волчат и лисят. Велько объяснил, что в норе будет невозможно перекинуться, чтобы крутить ручку, но Нежданчика явно это не остановило – он ухватил еще одну чашку желе, начал есть и что-то обдумывать.

Расчет родителей оправдался – на следующий день мелкий сам попросился в гости к козам и диафильмам, и Олеся прошептала Велько: «Отлично! Сможем отвезти его к родителям, когда будем уходить в нору. Не оставлять же его на соседей».

Выпросить дозволение на женитьбу оказалось несложно. Велько начал подбирать слова, запинаться, краснеть, пока родители Олеси не замахали на него руками и не сказали, что свое благословение они дают, а как жениться и когда – это им решать самим. Взрослые, мол, уже, и с ребенком, обойдетесь без лишних советов.

Больше всех Покровом остался доволен волк. Олеся, по требованию шакалицы, отнесла к норе большую тарелку с кусками индейки, рыбы и картофельным салатом. И салатницу с трехслойным желе, которую мама подарила четвероногим. Все это было поставлено на вышитую скатерть, после чего Олеся достала из шкафа кофейную пелерину в стиле «этно» с шикарными длинными кисточками и кучей вязаных ягодок. Чего там только не было! И клубнички, и малина, и вишенки, и даже небольшие грозди винограда. Велько осторожно помог шакалице просунуть голову в дырку, завязал тесемки, расправил складки и кисти, погладил огромное мягкое ухо и перекинулся – волк орал, требуя немедленно уступить ему тело.

– Вы сегодня такая красивая и праздничная! – сообщил волк, обнюхав пелерину и попробовав клубничину на зуб. – Восхитительно! Вам очень идет! Вы прекрасны, как… как кремовый торт!

– Рада, что вам нравится, – напыжилась шакалица. – Я сама выбирала и цвет, и ягоды. Двуногая только купила.

Они пошли к норе через весь Плодовый переулок, описывая круг, и позволяя престарелым шакалам вдоволь насмотреться на пелерину. Можно было пробежать напрямую, дырки в заборах волк давным-давно расширил, но звери опасались, что кисти и ягодки зацепятся за столбы и щепки.

– Мне бы хотелось что-нибудь вам подарить, – проговорил волк. – Деньги у меня есть, но я теряюсь в выборе подарка. Двуногий уже купил орхидею, успел первым. И я не знаю, нужна ли вам вторая орхидея. Может быть, что-то в нору?

– Мы с двуногой уже заказали вязаные чехлы для тюфяков. И дверка уже повешена… разве что скрутку. У нас нет скрутки.

– Мы купим, – пообещал волк. – Купим самую большую и лучшую скрутку. Но этого мало. Может быть…

Он еще раз посмотрел на пелерину и предложил:

– А давайте закажем себе торт? Двуногие, вроде бы,