– Не сомневайтесь, запру, – отозвался он.

– Приду завтра и полагаю, вам лучше подумать об отъезде, мистер Галло.

Не дожидаясь ответа, она двинулась ко входной двери. Натянула на плечи куртку и вышла в ночь.

Пол зашел на кухню, отыскал кофеварку и налил кружку какой-то черной бурды. Микроволновка выглядела так, будто ее подняли с «Титаника», но со своей работой справлялась. Неся кружку в здоровой руке и балансируя тарелкой с персиковым пирогом в другой, он вернулся в холл. Телевизор за стойкой регистрации был все еще включен, хотя, судя по звуку, фильм с Джоном Уэйном сменили новости. Проходя мимо, Пол расслышал лишь часть из них.

– И к другим новостям. Власти сообщают, что Джозеф Мэллори, человек, который признался, что за пять лет убил восьмерых туристов в предгорьях Белых гор Аляски, покончил с собой…

Пол бросился к стойке, в спешке расплескивая кофе.

– Мэллори находился под надзором полиции, когда рано утром было обнаружено его тело…

Пол, затаив дыхание, досмотрел сюжет. Тот длился всего тридцать секунд, но к его окончанию Галло чувствовал себя так, словно пробежал марафон. Вернувшись в свою комнату, он набрал рабочий телефон Джилл Райерсон, но сразу попал на голосовую почту. Он позвонил на основной номер участка, его перевели на дежурного, который сообщил, что Райерсон на больничном. Пол начал говорить, но дежурный его уже не слышал: сигнал пропал. Выбитый из колеи, весь дрожа, Пол повесил трубку. Ему оставалось лишь надеяться, что у детектива все-таки была возможность пообщаться с Мэллори о Дэнни.

Обессиленный, он упал на кровать, привалившись спиной к изголовью, рука пульсировала от боли. С противоположной стены на него глядел вытканный образ Девы Марии. Обогреватель был включен на полную мощь, и от горячего воздуха края обоев отклеивались и завивались вокруг коллекции распятий на стенах. Сильно пахло клеем.

Галло ел свой пирог и потягивал кофе, наблюдая, как ближайший к нагревателю кусок обоев, медленно сморщиваясь, отстает от стены. Это доставляло Полу совершенно детскую радость. Стена была обшита деревянными панелями, и он мог разглядеть на них прилипшие кусочки клея. И еще кое-что – безупречную заглавную «Т» и часть буквы «Е», выдолбленные в дереве. Вероятно, кусок какого-то слова.

Пол отставил тарелку, встал с кровати и подошел к отслоившимся обоям. Он зажал торчащий краешек большим и указательным пальцами и рванул изо всех сил. Благодаря теплому воздуху, который с момента приезда Пола постоянно нагнетал обогреватель, клей отошел без сопротивления, и целое полотнище обоев оторвалось от стены.

– Боже мой…

На деревянных панелях буквами разного размера кто-то снова и снова выцарапывал одну и ту же фразу. Пол провел пальцами по линиям, словно прикоснувшись, ощутив их, мог подавить в себе любые сомнения в реальности этого открытия.

«ТЕБЯ ЗДЕСЬ БЫТЬ НЕ ДОЛЖНО».

Снова и снова. Фраза, вырезанная длинными, тонкими заглавными буквами.

«ТЕБЯ ЗДЕСЬ БЫТЬ НЕ ДОЛЖНО».

«ТЕБЯ ЗДЕСЬ БЫТЬ НЕ ДОЛЖНО».

«ТЕБЯ ЗДЕСЬ БЫТЬ НЕ ДОЛЖНО».

Он подошел к другой стене и начал снимать с нее все украшения – распятия, головы животных, гобелен Девы Марии, все вот это. Как только стена обнажилась, Пол, не раздумывая, сорвал обои с деревянных панелей, на которых повторялась та же тревожная фраза.

Дрожа, Пол сел на край кровати и уставился на окружавшие его стены. Через некоторое время он закрыл глаза. Его трясло. «Это твоя работа, Дэнни? Предупреждение, которое ты оставил мне? И если так, то откуда ты знал, что я приеду искать тебя здесь?» Но, конечно, Дэнни бы знал, что его брат именно так и поступит. Ведь были же они единым целым? Всегда, с самого детства. С рождения. Что вызывало следующий вопрос: о чем Дэнни хотел предупредить его в первую очередь? Что за ужас овладевал им?

«Тебя не должно быть здесь», – прошептал ему на ухо голос брата.

– Слишком поздно, – сказал Пол пустой комнате.

Это будет еще одна долгая ночь в Хэнде.

«Гараж Хоупвелла» находился в старом сарае, который переоборудовали, чтобы разместить гидравлический подъемник, стеллажи с инструментами и запчастями и двух скучающих молодых людей в комбинезонах, с перепачканными машинным маслом лицами. Вокруг на участке стояло шесть или семь драндулетов – корпуса древних автомобилей, которые уже давно не напоминали ни одну известную марку или модель, – и несколько бочек из-под нефти, наполненных бракованными механическими внутренностями. У столба на цепи сидел матерый пес, который принялся лаять и брызгать слюной, едва Пол приблизился к сараю. Галло, который с тех пор, как его покусали в детстве, очень нервничал в присутствии собак, обогнул зверя по большой дуге.

Было четверть одиннадцатого утра, и солнце тусклой лампочкой висело за далекими деревьями. Прошлой ночью после своей находки Пол не смог уснуть. Он прошелся по комнате, сделал несколько звонков на рабочий номер Джилл Райерсон, но когда его перебросили на голосовую почту, в отчаянии повесил трубку. Через некоторое время он заставил себя принять душ, а затем, дрожа, заполз в постель. Несколько раз он и в самом деле засыпал, но быстро просыпался от какого-нибудь жуткого кошмара или от звука ветра, гудевшего в деревьях за окном. В какой-то момент он загородил дверь тумбочкой, на случай если старый Мерл Уоррен решит вернуться и повторить свое выступление на бис.

Около пяти утра усталость одолела его, Пол провалился в забытье и безмятежно спал, пока первые лучи солнца не скользнули между планок жалюзи, закрывавших окна. Галло чувствовал себя неважно. Что-то с ним было не так, и дело не только в его биологических часах, пытавшихся приспособиться к разнице во времени. И не только в скоротечности светового дня, подпертого с обеих сторон постепенно удлинявшимися ночами. Пол просто не мог успокоиться, не мог расслабиться. Он чувствовал себя тенью Дэнни… или самим Дэнни; он словно был обречен повторить все те действия, что привели к исчезновению брата год назад. Это было безумие, но ему чудилось, будто он попал в какое-то чужое эхо, в какую-то петлю. Что он – это его брат, а брат – это он.

От перспективы завтракать в закусочной ему стало неуютно, поэтому Пол решил дойти до продуктовой лавки и купить в автомате сэндвич с куриным салатом. И даже к этому торопливому его поступку хозяин отнесся с недоверием, граничащим с подозрительностью, что и отразилось на его лице.

Пол получил свой бутерброд и стакан кофе, положил на прилавок десятидолларовую купюру и поспешил за дверь.

И вот Галло заглядывал в гараж и щурился во мраке. Один из молодых людей в комбинезоне поднял глаза и спросил:

– Я могу вам помочь?

– Я ищу Билла Хоупвелла.

– Сзади, – парень ткнул большим пальцем через свое плечо.

Билла Хоупвелла он нашел за сараем, где он по самые плечи закопался под капот «Форда-Тандерберд» 1962 года выпуска.