желанием или я просто устала быть одна и хотела ласки и тепла.

– А вы… вы виделись после… после того … что случилось в парке? – задает такой болезненный для нас обоих вопрос Костя.

– Нет. Это была последняя наша встреча. После того, как ты ушел, мы поговорили. Я призналась ему в любви, а он сказал, что ему со мной сложно и что я падкая на деньги и типа поэтому тебя выбрала, а не его. И целовалась с тобой, вместо того, чтобы к нему с вещами переезжать. Я пыталась с ним поговорить, достучаться, но бесполезно. Моей любви ему видимо мало. А в своих чувствах он мне так и не признался. В итоге я ушла. На следующий день я ему написала. Извинилась, снова призналась в любви и сказала, что хочу быть с ним. А он написал, «А я тебя нет», а после заблокировал меня везде и после этого больше не звонил, и не писал, хотя прошло уже полтора года. Полтора чертовых года…

– В которые ты все гадаешь любит он тебя или нет… – верно заключает Костя.

Я молчу. Все же понятно без слов, тем более выводы Костя сделал верные.

– А ты… Ты все еще его любишь? – осторожно спрашивает он.

– Не знаю. – честно отвечаю я. – Иногда мне кажется, что да и в моей голове проскальзывают мысли о том, что Паша меня до сих пор любит и если я напишу первая, то мы снова будет вместе и снова будем счастливы. А иногда я думаю, что я больше его не люблю, и вообще никогда ему не нужна была, раз он снова сбежал. Я его не понимаю. Вообще. И ты знаешь… это и убивает меня больше всего. Вот это подвешенное состояние, когда не была поставлена жирная точка в отношениях.

– А может ты напишешь ему, и сама поставишь ее?

– Не хочу. И не могу.

– Почему?

– Просто боюсь.

– Чего?

– Того, что будет дальше…

– Ты боишься быть с ним или боишься больше не быть со мной?

– Не знаю, Костя, не знаю. Честно. Наверное, и того, и того.

– Ох, Ника. – только и может ответить Костя, который до сих пор переживает, что в моей жизни снова объявится Паша и я в очередной раз побегу к нему сломя голову.

Суббота

Больше о Паше мы с Костей не разговорили, чему я была безмерно рада. Мне не хотелось его вспоминать, потому что в моей жизни наконец появилось что-то типа счастья и спокойствия, но спустя пару месяцев он напомнил о себе сам. Точнее о нем напомнил его друг, Макс, тот самый, с которым они сначала вместе жили в общежитии, а потом и на квартире.

В последние месяцы я очень много рисовала и Костя сделал мне очередной сюрприз. Он организовал рождественскую выставку моих работ в местной галерее. Мероприятие было скорее камерное, только для своих, потому я была очень удивлена, когда среди гостей вечера увидела Макса со спутницей. Не меньше был удивлен и он.

– Ника, какой сюрприз, не ожидал увидеть тебя в таком месте…

– Да и я тоже. Встреча на футболе была бы куда более логичной.

– Вот уж точно! Ты до сих пор за коней болеешь?

– Конечно! Мое сердечко навеки с ними.

– И с Пашей, конечно же. Кстати, где он? За шампанским пошел?

– Возможно. Но точно не мне. И точно не здесь.

– Как? Вы разве не вместе? Он же меня просил с квартиры съехать, потому что в ближайший месяц собирался тебе предложить жить вместе и все такое. Я был уверен, что вы вместе, тем более он после этого пропал и общаться перестал. Решил, что он теперь все свое время тебе посвящает, даже злиться не стал из-за этого. У вас же все как раз налаживаться начало, без дурацких этих качелей.

– Съехаться-то он мне одним чудесным утром все же предложил, а вот вечером того же дня, когда я впервые призналась ему в любви, сделал мне отворот поворот.

– Ого! Хотя вполне себе ожидаемо. Это же Паша. Бегать то от тебя, то к тебе – это прям его любимое занятие.

– Ну, как видишь, в этот раз обратно не прибежал.

– А ты…

– А я устала ждать возращения Гудини, сняла с себя ошейник Хатико и завела отношения с нормальным парнем, который мне вот это вот все и организовал.

– Так это твоя выставка? Круто, Ник, поздравляю. И с выставкой, и с нормальным парнем. Пашка, конечно, мой друг, но я знаю, как сильно он потрепал тебе нервы своей «любовью». И легко могу понять, почему ты устала ждать, когда он закончит зализывать свои раны и станет нормальным парнем. Я бы, будь на твоем месте, сдался бы еще в первые месяцы, а ты вон сколько с ним промучилась. Надеюсь, оно того стоило. Но, вообще, из всех подружек, что он приводил, ты мне больше всех нравилась, так что он кретин, что тебя отпустил. Уверен, Паша сейчас сильно жалеет, что рядом с тобой уже не он.

– Наверное. – только и могу сказать я.

– Привет! Я Костя. – мой парень, вернувшийся ко мне не с шампанским, которое я не пью, а с соком, протягивает руку.

– Макс. – некогда лучший друг Паши отвечает на рукопожатие. – Так это ты тот счастливчик, которому удалось завоевать сердечко Ники?

– Собственной персоной. А ты?

– А я тот, кто наблюдал как ее сердечко просрал другой.

– Так ты друг Паши, Макс, который вместе с ним жил?

– Вот это осведомленность. У Ники походу от тебя секретов нет.

– Как у меня от нее.

– Вот теперь я понял, почему ты выбрала его. – улыбается мне Макс. – А теперь прошу меня извинить, вернусь к своей спутнице, тем более она как раз хотела одну из твоих картин приобрести. Ей будет приятно узнать, что я знаком лично с такой талантливой художницей. Еще и клубничное молоко вместе с ней под футбол попивал.

– С меня автограф. – улыбаюсь я в ответ.

Как только Макс отходит от нас, Костя уточняет:

– Ты как?

– В порядке. Это был всего лишь Макс, а не он сам. Да и побеседовали мы мило.

– Тогда давай вернемся к гостям? Там парочку человек действительно заинтересованы в приобретении твоих картин.

– С радостью. – улыбаюсь я уже своему мужчине, стараясь выбросить из головы того, кому в ней не место.

Среда

Теплое утро. Я наслаждаюсь красивым видом из окна. Весна только вступает в свои в права и на деверьях появляются почки, но я