На деревянных ногах прошествовала в кабинет. Милицейские обнюхали тут каждый угол, каждый квадратный сантиметр. И, естественно, забрали с собой всю пыль, какая была, вместе с отпечатками пальцев и иными уликами. Но сейчас пыль лежала серыми сугробами. Здесь ее было больше всего. Ди опять чихнула и задышала медленнее, осторожнее.

Разбитый монитор отсутстовал. Но системный блок был цел и невредим. Зато дискет – ни одной. «Жулики!» – подумала Ди про ментов и распахнула окно. В комнату ворвался ветер и весело взметнул пегий фейерверк пыли. Ди выскочила за дверь и поплелась в кладовку – за ведром и тряпками.

На обратном пути, полистав справочник, заказала по телефону новый монитор.

Слабоинтеллектуальный труд по дому принес облегчение мозговой горячки. Заколдованная цифирь унялась и больше не мутила душу.

К полуночи в квартире не осталось ни пылинки. Зато в голове появилась свежая мысль: «Ненавижу мыть полы».

Ночью ей приснился сон: она дописала роман и разоблачила убийцу Филиппа. Макс с размытыми чертами лица, одетый полковником милиции, пожал ей руку и преподнес в дар от города большой аквариум, в котором плавали угловатые и глазастые циклопы – астрономические телескопы.

Утром проснулась от длинного и назойливого, как папарацци, тилибомканья дверного звонка. «Монитор заказывали?» Ди зевнула и велела заносить. Пока посыльный подсоединял дисплей, сделала кофе. Две чашки выхлебала сама, третью сунула в руки парню. Парень выпил кофе, после чего громогласно чихнул три раза подряд. «Пыльно у вас там, хозяйка. Всю нюхалку забил себе». С чем и был скоротечно и в меру невежливо выпровожден за дверь. Нахал! Пыльно ему. Это после того, как она едва не языком вылизала каждую щель!

Однако придя полюбоваться на новенький экран, с легким недопониманием ситуации убедилась в справедливости критики. Ровная рыхлая серая пелена лежала на всем, на чем можно было лежать. Первозданной чистотой сиял лишь монитор. Но полу отпечатались следы посыльного. Ди усердно в течение нескольких минут пыталась понять причину редкого природного явления. Но в конце концов плюнула и решила перетащить компьютер в другую комнату, а эту заколотить крест-накрест. Хотя бы старым плинтусом, что в кладовке невесть зачем хранится. И именно крестом, на всякий случай. Жаль, святой воды под рукой нет.

Зов тянулся оттуда, из кабинета.

Впрочем, пыль была везде. Только остальные углы квартиры она запорошила за ночь тонким, деликатным слоем и не так сильно бросалась в глаза.

Чуть погодя Ди засела за машинку, уже переселенную.

Никто никогда не говорил, что музы должны сами ваять шедевры. Но что же делать музе, которая лишилась своего Мастера? Что делать музе, у которой незаконченный роман Мастера отобрал большой кусок души? Одинокой чокнутой музе, которой стало подозрительно ее амплуа?

Роман назывался «Отражение». Файл с тем же названием был последним, который открывали.

Ди щелкнула мышкой, глубоко вздохнула… открыла дверь… и очутилась на улице, обычной городской. В реальности отражения.

Она спешила. Боялась опоздать. В нетерпении ловила машину.

«Куда?» – «Минотавра, тридцать один. Пожалуйста, скорее».

И все-таки не успела. В холостяцкой квартире было тихо. Она прошла в кабинет.

Под потолком гудела большая осенняя муха.

Он был уже мертв. Сидел за столом. Голова в мученическом венце из стекла и пластика. На стол натекла лужа крови.

Ди съехала по стене у двери на корточки. Можно ли прокрутить время и действие назад? Он был последней надеждой. Как теперь узнать?…

Она надеялась, что его любовь воскресит ее. Ведь они любили друг друга?

Воскресит ее память и душу.

Но она не успела спасти его самого.

Теперь все кончено.

Поднялась. Больше здесь делать нечего. Поплелась к выходу из квартиры. Открыла дверь. Раздался какой-то слабый треск. Ди озадаченно разглядывала полоску бумаги, приклееную концами к двери и к косяку и разорванную посередине. Линия разрыва проходила точно по круглому милицейскому штампу. Когда она входила сюда, этого, естественно, не было. С тех пор прошло не больше пятнадцати минут. Но за это время квартира оказалась опечатанной. Сердце громко стукнуло. Ди быстро вернулась в кабинет.

Тот был пуст. Мертвое тело исчезло. Кровь со стола тоже. С улицы внутрь заглядывали вечерние тени, хотя полчаса назад был яркий день. Внезапно она услышала щелчок. Тело помимо воли напружинилось, мысли заметались. Кто-то тихо шел по коридору. Ди отступила вглубь кабинета, притерлась к стене.

Шаги затихли возле двери, в двух метрах от Ди, в страхе окаменевшей.

– Выходи!

Мужской требовательный голос. Но ее будто парализовало. Она молчала, не дышала и мечтала превратиться в тень.

Еще два шага, и Ди увидела прямо перед собой отверстие пистолетного ствола.

– Ты кто? Что тебе здесь надо? – Однако голос мужчины звучал уже не столь повелительно. Ди показалось, что он удивлен.

Всмотревшись в полутьме в лицо незнакомца, она и сама испытала легкий шок.

В его чертах она узнавала себя саму. Только в этом лице напротив было меньше мягкости, меньше плавности – оно принадлежало мужчине. Ди отчетливо ощутила себя разрезанной пополам: две половинки ее самой стоят друг напротив друга и одна целится в другую из пистолета. Но надо было что-то отвечать.

– Ты что, ослеп и не видишь, кто я?

Мужчина цепко оглядывал ее. Потом, очевидно, придя к каким-то выводам, убрал пистолет.

– Ты любовница моего брата? Он рассказывал мне о тебе.

Ди неожиданно для себя окрысилась:

– Не любовница, а любимая. Выбирай слова.

– Ладно. Пускай любимая. Мне все равно. Брат мертв, и мне все равно, кем ты ему была.

– А что тебе не все равно? Ты-то что здесь делаешь?

Мужчина отошел от нее и сел на стул. Расстегнул куртку. Ди продолжала подпирать спиной стену.

– Мне не все равно, кто убил брата. В любом случае я разыщу этого ублюдка и сверну ему шею. Но мне нужна информация. Вот зачем я здесь.

– Что ты хочешь тут найти? Милиция наверняка все выгребла.

Он встал и подошел к окну.

– Чертов манускрипт. – Его кулак впечатался в боковину оконного проема. – У ментов его нет. Они вообще не в курсе. Брат в последнее время контактировал с местной сектой. Он тебе что-нибудь говорил об этом?

Ди помотала головой.

– Нет. А тебе откуда это известно?

– Случайно узнал. Нашел тут одного из этих идиотов. Он сейчас на больничной койке отдыхает. Подрезали недоумка в уличной драке. Ну, я ему организовал родительский день. Он мне мно-ого чего изложил. Был откровенен, как с мамой. Много интересного я узнал.