– А тебе и не нужно, – заявил оппонент. – Взгляни на свое лицо.

– Может быть, тебе пора начать судить о женщинах по тому, что они говорят, а не по тому, как выглядят, – ответила она прежде, чем успела подумать.

В этот момент Нэнси услышала, как смеется сидевший на другом конце стола Бретт. Ру поднял голову:

– Ты думаешь, это смешно, приятель?

Американец перестал смеяться.

– Извини.

– Не извиняйся, – сказала Грейдон.

– Кто-нибудь хочет еще пудинга? – оживленно спросила Джорджия.

– Мне! – закричала Лила.

– Но как ты можешь хотеть еще, если не доела то, что у тебя на тарелке? – поинтересовалась хозяйка дома.

Нэнси посмотрела на тарелку Лилы, чтобы оценить, сколько та успела съесть, и заметила, что Бретт что-то вытащил изо рта.

– Что это было? – спросила она.

– Ничего.

– Ты вытащил что-то изо рта.

– Должно быть, зернышко или еще что-то в таком же роде. – У Бретта сделалось виноватое лицо.

– Ты уверен? – спросила его подруга, наклоняясь к нему и взяв что-то с его тарелки. Это не было зернышком. Нэнси держала в руке кусочек пластика. – Всем следует прекратить есть, – заявила она, попытавшись скрыть удовлетворение, появившееся в ее голосе.

Она проследила, как все положили ложки, за исключением Чарли, который решительно ее игнорировал.

– Что? – спросила Джорджия.

– Это было в пудинге Бретта. – Грейдон подняла осколок. – И он достаточно острый.

– Дай посмотреть, – сказала хозяйка, после чего стремительно обошла стол и внимательно посмотрела на кусочек пластика. – О, проклятье, он откололся от ложки, которой я взбивала крем! Не беспокойтесь, он совсем маленький. Честно, я не позволю вам отказаться из-за него от пудинга.

Нэнси смотрела, как краснота распространяется по шее Джорджии и переходит на лицо, и изобразила сожаление.

– Мне бы очень не хотелось, – негромко сказала она. – Но я читала, что один человек разорвал себе артерию, проглотив крошечный кусочек стекла. Возможно, это проявление паранойи, но я не хочу, чтобы кто-то из нас рисковал.

Грейдон не притворялась. Она действительно читала о таком случае. И не хотела, чтобы кто-то пострадал. Конечно, шансы, что у кого-то действительно окажется что-то в пище, были минимальны, и они уже съели основную часть своих порций. Однако Нэнси не могла заставить себя остановиться.

– Там речь шла о стекле в еде, – сказал Чарли. – А здесь в еде пластик.

– Это не «еда»! – взвизгнула Джорджия. – Бретту попался всего лишь крошечный кусочек.

Ложка Лилы стукнула по тарелке.

– Я в любом случае уже закончила.

– Ты же говорила, что хочешь еще. – В голосе Джорджии появились стальные нотки.

– Я передумала, – сказала Брир.

– Я уверен, что с пудингом все в порядке, – вмешался Бретт и снова взялся за вилку. – Правда.

– Пожалуйста, не нужно, – взмолилась Нэнси. – Я знаю, как это глупо, но мысль о том, что с тобой может случиться беда, меня убивает. – Ее друг сверкнул великолепными зубами, и она в очередной раз восхитилась его безупречными чертами.

– Ну ладно, если ты так хочешь. – Бретт оглядел стол. – Она такая взрослая!

Все положили ложки на тарелки. Даже Ру. Нэнси изо всех сил старалась не улыбаться.

– Пожалуй, тогда я уберу со стола, – сказала Джорджия, с трудом сдерживая слезы. – Есть сыр. Сейчас я его принесу.

– Только если ты случайно не побрызгала его цианидом или чем-нибудь в таком же роде! – заявил Ру ей вслед, когда она взяла блюдо с пудингом и с грохотом поставила его на мраморную стойку.

– Какая жалость, пудинг получился просто потрясающий. – Грейдон улыбнулась, передавая свою тарелку Чарли, который улыбнулся ей в ответ. – Извините мою паранойю, но вы же знаете, я всегда была такой.

На самом деле Чарли не знал, какой она была, но он никогда не демонстрировал ни малейшего интереса к этому и не пытался это выяснить. Они с Нэнси не любили друг друга, и это ни для кого не было секретом. Муж Джорджии, как типичный представитель своего вида, считал, что женщины нужны только для отношений. А дружить могут только мужчины. Если девушки не были нежными и хорошенькими, он просто не понимал, что с ними делать. Чарли наслаждался обществом Лилы. Она ему даже нравилась. Эта женщина представляла собой открытую книгу. Ее предназначение – вечеринки, развлечения и глупые замечания, вроде «Подожди, я думала, что единороги уже вымерли, разве не так?», отчего все покатывались от хохота.

И даже сейчас, когда Лила стала полной противоположностью самой идее развлечений, у них осталось достаточно воспоминаний о безумных уик-эндах за городом, которые позволяли им заполнить молчание. «Помнишь, как мы делали дорожки кокса на спине у чучела носорога в кабинете отца Джонти?» – мог сказать один из них, и они принимались смеяться. Для людей вроде Чарли этого было достаточно, чтобы поддерживать с кем-то дружеские отношения.

Нэнси познакомилась с Чарли раньше Джорджии, на какой-то вечеринке, на втором курсе колледжа. Он собрал вокруг поклонников и выдавал речь о том, что каждый, кто захочет, может заработать миллион за декаду, если очень постарается. Нэнси намеревалась его игнорировать, но он налетел на нее, и она разлила свою выпивку. Это было совсем просто. Она ведь выросла на коленях политиков и писателей. Ей оставалось лишь задать ему несколько вопросов, использовать длинные слова и процитировать парочку экономистов, о которых она сама едва слышала. Счастливое воспоминание для Грейдон: подросток Чарли подбирает слова и запинается, отвечая на ее вопросы, а его друзья ошеломленно и молча на них смотрят. В конце концов она спросила, что он читает, и он сказал, что его интересуют история и политика. «Какое счастье, что не экономика», – сказала Нэнси и удалилась под смех всей группы. И Чарли так ее и не простил.

Джорджия ничего не знала про их первую встречу. Во всяком случае, Грейдон не стала ей рассказывать и решила, что Чарли тоже не будет о ней упоминать. Они оказались на одной вечеринке в последний год обучения. Чарли сделал вид, что не помнит ее, и Нэнси ответила ему такой же любезностью. Как странно думать, что у них есть общий секрет от Джорджии, несмотря на то, что Чарли не хочет иметь с Грейдон ничего общего. Ей это нравилось.

– Если все закончили, я выйду покурить, – сказала Лила и встала.

Она пошатнулась, и ей пришлось опереться о стол, чтобы сохранить равновесие. Бокалы и свечи в стеклянных стаканах зазвенели, однако ничего не упало. Впрочем, казалось, Лилу это совершенно не беспокоило.

Джорджия перехватила взгляд Нэнси через несколько секунд после того, как прозвучали слова подруги. Пусть после окончания школы прошло десятилетие, телепатическая связь, возникшая тогда, никогда не исчезнет.