Я вздохнула, радуясь за девушку. Пусть я ничтожно мало знала жениха, но была уверена: Ноэль достался лучший мужчина, чем могло бы статься, если бы не наша встреча да неоценимая помощь Керо.

Стоило о нем подумать, как неожиданно поймала себя на мысли, что в этот красивый торжественный момент хочется, чтобы он стоял рядом. Я бы, наверное, не раздумывая прислонилась к его мощному плечу, а может, и за сильную руку взяла. А без него начали одолевать тоска и одиночество, не терзали, нет, но исправно покусывали по очереди. Едва ощутимо, исподтишка, подленько. И пусть я насморк, навязанный Сэбиану, ошибка и просчет, и пусть не любит, но его темный, который разливался прохладной сущностью у меня под кожей, сбивая с толку чужими эмоциями, все равно загадочно грел душу.

После обряда мы уселись за столы перекусить, точнее позавтракать. Керо так торопился завершить в Хемвиле дела и отбыть восвояси, что даже поесть нам с Ноэль не дал перед церемонией. Впрочем, невесте, сидевшей между женихом и мной, от волнения кусок в горло не лез. Из-за скорой перспективы физического закрепления брака, надо полагать. И, судя по горящим страстью глазам Гленира, его не смущает раннее утро, спешка, и… ничего не смущает. Он буквально горит энтузиазмом закрепить свои семейные узы.

Со всех сторон звучали крики, поздравления, пошлые шуточки в адрес молодых, а я рассеянно рассматривала красивые серебряные литые кубки с гравировкой рода Дернейских. Как их еще не растащили в этом бедламе и хаосе…

Керо встал, посмотрел на старшего Сандерского и объявил:

— Пора! А то мы до вечера отсюда не уедем!

Мадеус усмехнулся с пониманием, а я возмущенно уставилась на мужа. Ну кто так свадьбу портит…

А вот дальше я вообще рот открыла от удивления. Мы с мужем отправились наверх, непосредственно на крышу, а молодые, вместо спальни, — во двор.

Пока я, приподняв подол и, к своему стыду, тяжело дыша, преодолевала сотни ступеней, изучая зад мужа, все еще подспудно гадая, куда же девается его хвост, новобрачных должны были устроить со всеми удобствами. Последние пролеты узкой спиралеобразной лестницы я преодолела сидя на сгибе локтя Сэбиана — ему надоело слушать мое сиплое дыхание. Потом, выбравшись на крышу, я воочию увидела всю картину сверху. Место было знакомое: запечатлелось в памяти Сафиры о матери. И все виды отсюда тоже.

Прямо в поле соорудили каркас из жердей и занавесили, отгородив Гленира с Ноэль от нескромных посторонних взглядов. А нам с мужем сверху все было видно как на ладони. Молодожены стояли друг напротив друга, глядя глаза в глаза. Драк поднял руки и начал медленно разоблачать юную жену. Я видела, как дрожит от страха и волнения сестра. Но ее муж оказался понятливым, заботливым мужчиной. Когда они слились в поцелуе, крепко обнимая друг друга, я быстро отвернулась.

Сэбиан, отвернулся менее спешно, но в его глазах не было любопытства и даже намека на пошленький интерес вуайериста. Нет, он был спокоен как удав.

— Почему это должно именно так происходить? И у нас же не так было… в первый раз. Да и у Сафиры с Мердоком подобного что-то не помню, — нахмурилась я.

— Невинных драк именно так привязывают к земле. Первая кровь всегда отдается ей, так полнее и незыблемее связь. У нас будет то же самое, только на моей земле, — флегматично ответил Керо. Потом добавил, бросив на меня внимательный взгляд: — А почему у нее такого не было с мужем — не мне знать.

В шоке от перспектив принародного интима в поле я ответила, не думая:

— Он мужиков любил, а к женщинам интереса не проявлял. И слава всем богам!

Я не выдержала и выглянула из-за плеча мужа вниз: новобрачные, уже полностью обнаженные, стояли на коленях и продолжали целоваться, причем с такой страстью, что завидно стало. И холод их не берет. А вот мои щеки опалило смущение.

Сэбиан облокотился на каменный выступ, притянул меня к себе со словами:

— Насколько я знаю светлых, этот не самый худший из… них. Ноэль с ним будет хорошо.

Я сложила у него на груди руки, пробежалась пальчиками по черному бархату кафтана и прижалась еще теснее, греясь в живом тепле. Заглянула в сумеречные глаза и с невольной улыбкой поинтересовалась:

— Меня, я так понимаю, ты к светлым не причисляешь?

— Нет, — ровно ответил он. — Хоть ты чистокровный смесок, а теперь в твоих жилах есть и моя кровь. — Мгновение помолчал и задумчиво добавил: — Ты не обжигаешь светом, а греешь…

— Может… тепло не от магии зависит, — неуверенно спросила я.

— А от чего? — Уголки его губ чуть приподнялись в ленивой снисходительной усмешке.

— От души… — тихо предположила я.

Он молчал слишком долго, успев этим полностью разрушить мою уверенность в себе, в нас и вообще…

— Да, вероятно, ты права, — глухо произнес он наконец. — Та Сафира подобно снежным горным вершинам ослепляла светом, а потом замораживала до смерти.

Уткнувшись мужу в грудь, я молча радовалась, что даже в этом отличаюсь от предшественницы, и еще — яркому свету, безоблачному голубому небу и теплому ветерку. «Повезло» моей сестренке — в поле, разве что не на грядке, невинности лишаться. Положим, мне предстоит то же самое, всего ничего осталось… но перспектива уже не пугает почему-то.

Я посмотрела в небо, где летали птицы, затем мы с Сэбианом встретились взглядами и с минуту, наверное, разглядывали друг друга. Продолжая обнимать меня за спину одной рукой, вторую он медленно поднял и провел тыльной стороной когтистого пальца по моей щеке. В этой невесомой ласке я ощутила нежность и легкое удивление, а темный излучал загадочное смирение.

— В твоих глазах горит само солнце, ты знаешь об этом? — глухо произнес он, то ли спрашивая, то ли утверждая.

— Зимнее или летнее? — хрипло уточнила я. Так, завуалированно, попробовала узнать, греет ли его «мое» личное солнце.

Керо ухмыльнулся, поняв, в чем суть:

— Летнее, и такое жаркое, какое бывает в полдень на солнцепеке.

Я против воли расплылась в улыбке, а он наклонился и прижался губами к моим. Эх, сладкий получился поцелуй и такой долгий, что возвращаться в реальность пришлось с трудом.

В зал я вновь спускалась на руке у мужа и самым беззастенчивым образом обнимала его за шею. А еще нагло ковыряла пальчиком серые чешуйки у него на висках и нижней части затылка, специально вызывая у него недовольное ворчание. Просто в меня с момента нашей встречи словно какой-то бесенок вселился и тянул на разные шалости. И в любом случае темный выдал своего хозяина, который ворчал для порядка, а на самом деле мои «хулиганства» явно пришлись ему по вкусу.

Ноэль Гленир тоже внес в зал на руках, и оба новобрачных были откровенно счастливы. Золотоволосый драк держал супругу крепко, бережно, как дорогую душе. А та смотрела на любимого сияющими глазами, пусть и зарей алела от смущения.

— Как свидетель слияния подтверждаю — брак законен! — громко заявил мой лорд.