— Я могу… — расправил плечи полковник.

— Вы нужны мне сейчас именно в этом качестве, а Польше — в качестве живого и свободного участника сопротивления, — отрезал Алексей. — Действуйте.

— А может, подождем Питера. Он в городе, но скоро вернется, — произнес, заходя и прикрывая за собой дверь, телохранитель.

— Нет, Иван, — покачал головой Алексей. — Если они пришли просто ради разговора, он нам не нужен, а если за другим… вы их не остановите. Зовите.

Через минуту в комнату вошли два дюжих молодца в строгих костюмах, всей своей внешностью демонстрирующие, как должен выглядеть истинный ариец, а именно: здоровье через край и полное отсутствие мысли на лице. Иван, прикрыв входную дверь, стал за их спинами. Вытянувшись перед Алексеем, один из посетителей щелкнул каблуками и произнес по-немецки:

— Гауптштурмфюрер СС Отто Майер. Мой помощник, оберштурмфюрер[43]Петер Хауэр.

— Слушаю вас, офицеры, — ответил на том же языке, поднимаясь, Алексей.

Оценив опытным взглядом собеседников, он уже понял, что перед ним никакие не переговорщики, а бойцы группы захвата, не слишком искушенные в риторике, но весьма искусные в рукопашном бою и стрельбе.

— По нашим данным, в вашем доме находится человек, совершивший ряд преступлений против рейха, некто Ян Лисовский, — проговорил Майер. — Мы требуем его выдачи.

— Не знаю, о ком вы говорите, — пожал плечами Алексей.

— Перестаньте валять дурака, генерал, — с напором произнес Майер. — Всё вы прекрасно знаете. Мы давно следим за вами и давно намеревались порекомендовать прекратить вашу антигерманскую деятельность. Сейчас же вы очень сильно задели интересы рейха. Выдайте нам Лисовского, и никто не пострадает.

— Вы так боитесь за свою жизнь и здоровье? — поднял брови Алексей.

Поморщившись, Майер сделал знак головой своему помощнику. Тот направился к лестнице, ведущей на второй этаж. Двумя мощными прыжками Иван догнал его и ухватил за плечо. Эсэсовец резко ударил его локтем под ребра и тут же, развернувшись, нанес сокрушительный удар по шее. В то же мгновение Алексей скользнул навстречу Майеру. Эсэсовец попытался нанести ему боксерский прямой удар в челюсть. Алексей поднырнул под атакующую руку и снизу, распрямляясь, влепил противнику хук. Майер охнул и стал оседать, а Алексей рванул к его помощнику. Тот уже выхватил пистолет, вскинул, но выстрелить не успел — противник был уже рядом. Сместившись с линии огня, Алексей перехватил руку немца и поднырнул под нее, выполняя классический прием дзю-дзю-цу сихо-нагэ. Эсэсовец выронил пистолет и с диким криком совершил сальто в воздухе. Что делать, людям свойственно кричать, когда их рука ломается сразу в трех местах. Опустившись на колено, Алексей рубанул противника по шее ребром ладони. Тот затих.

Поднявшись, Алексей ногой откинул в сторону пистолет, осмотрел поле боя, быстрыми шагами направился к телефону и набрал номер. Когда он обернулся, то увидел, что на верхней площадке лестницы стоит Екатерина и с ужасом смотрит вниз. За ее спиной тут же возник Лисовский.

— Что здесь произошло, Лёша? — произнесла Екатерина, прижимая руки к груди.

— Мы поспорили по поводу одного места из Блаженного Августина, — ответил Алексей и, отвернувшись к стене, быстро заговорил в трубку по-английски: — Полиция, это Алексей Татищев. На мой дом совершено нападение…

* * *

Алексей остановил «вольво» у подъезда, распахнул дверцу и бросил Питеру:

— Загони машину в гараж.

— Хорошо, — кивнул телохранитель, пересаживаясь на водительское место.

Вообще-то водить машину было его обязанностью, но, когда Лисовский был доставлен в аэропорт, Алексей сказал, что хочет сам сесть за руль. К левостороннему движению[44]он уже привык и теперь с большим удовольствием провел мощную машину от аэропорта до дома.

Войдя в прихожую, Алексей скинул пальто, сменил обувь, и тут к нему вышла Екатерина.

— Лёша, — произнесла она, — там тебя ждет какой-то товарищ из советского посольства.

— Из советского? — Алексей искренне удивился. — Что ему нужно?

Жена пожала плечами. Алексей чмокнул ее в лоб и направился в гостиную. Там, против напряженно сидящего в кресле и держащего руку на кобуре Ивана, на диване сидел Павел и нервно курил, стряхивая пепел в поставленную перед ним пепельницу. Пройдя в комнату, Алексей положил руку на плечо телохранителю и произнес:

— Все нормально, свободен.

Иван кивнул, поднялся и вышел, прикрыв за собой дверь. Алексей уселся на его место и принялся рассматривать старого врага. Тот тоже вперил в него ненавидящий взгляд. Молчание длилось с минуту, после чего Алексей проговорил:

— Слушаю.

— Я прибыл к тебе по личному приказу товарища Сталина, — с напором произнес Павел.

— Значит, ты на дипломатической работе? — поднял брови Алексей.

— Нет, я командующий Североросской армией.

— А звание у тебя советское? — поинтересовался Алексей.

— Я генерал-майор народной армии Северороссии, — пояснил Павел.

— Замечательно, — хмыкнул Алексей.

— Ты понимаешь, что все кончено? — поморщился Павел.

Алексей молчал.

— Мы уже сломали хребет Германии и всему фашистскому блоку, — продолжил Павел. — Падение Северороссии — это лишь вопрос времени. Но если Оладьин будет сопротивляться так же, как и сейчас, это еще месяцы упорных боев. Погибнут десятки тысяч людей. Это нужно предотвратить. Ты популярный человек и в североросской армии, и в политике. Ты не замарал себя сотрудничеством с нацистами. Все объясняют твою отставку несогласием с союзом с Гитлером. Если ты выступишь в печати и призовешь прекратить сопротивление, это поможет избежать многих жертв.

— Бели северороссы сложат оружие, означает ли это, что советские войска останутся на нынешних рубежах, а независимость страны будет сохранена? — спросил Алексей.

— Нет, — покачал головой Павел. — В этом случае ты бы нам не был нужен. Оладьин обратился к Сталину месяц назад именно с таким предложением. Но Иосиф Виссарионович непреклонен. Армия Северороссии должна быть разоружена, а на ее территорию введены оккупационные войска. Только это обеспечит спокойствие на наших северо-западных границах.

— Только это обеспечит советизацию Северороссии, — поправил его Алексей.

— Чтобы ты был спокоен, — скривился Павел, — на Тегеранской конференции Сталин дал союзникам обязательство не нарушать государственный суверенитет Северороссии.

— Но не давал обещания не делать ее социалистической страной, Если американцы и англичане еще испытывают иллюзии, то поляки, литовцы и латыши уже хорошо знают, что ввод советских войск и безраздельная власть Кремля — это одно и то же. И мы с тобой это тоже хорошо знаем. Я не раз говорил тебе, что для меня между фашизмом и коммунизмом стоит знак равенства. Я бы призвал прекратить сопротивление, если бы считал, что есть хоть один шанс избежать установления коммунистического режима в Северороссии. Но на этих условиях — нет.