— Хорошо, лучше завтра приезжай ко мне в клинику. Я посмотрю тебя на УЗИ, все же это огромный стресс.

— Обязательно, спасибо за заботу.

— Юль… — он делает паузу, видимо решая сказать или нет, — может ты лучше у нас поживешь?

— Это будет лишним. Со мной все хорошо. Ничего не болит, только плечо, но это пустяк. Не переживай, завтра увидимся. Спасибо тебе.

— Я тебя понял, береги себя.

Матвей сбрасывает вызов, а я продолжаю смотреть на экран телефона. Не знаю, стоит ли звонить Демьяну и что-то рассказывать. Это будет некрасиво с моей стороны, но ряд пропущенных вызовов говорит, что он переживает. И все же вместо звонка я пишу ему смс:

“Со мной все хорошо. Не переживай”.

Больше не знаю, что писать и отправляю сообщение. Вижу, что еще звонила Маргарита Аристарховна, но смелости ей перезванивать не хватает. Тем более я уверена, что она все уже решила с Егором. А мы с ней поговорим завтра, когда я буду знать, что ей сказать.

Я сижу в комнате час и просто сверлю взглядом стену. Выходить в коридор нет ни малейшего желания. Я понимаю, что где-то там за дверью другая женщина. Наверняка она утешает его, говорит ласковые слова. Несмотря на то, что я сделала и как поступила, мне все еще больно осознавать, что у него есть другая. Осознаю, что не задумывалась об этом и считала, что будет не больно, но ровно до того момента, пока не увидела это глазами.

Вдобавок ко всему перед глазами кружатся события прошедшего дня. Артем, кровь, падение, удар и крики. Мне страшно закрыть глаза, потому что все это снова и снова возникает в воспоминаниях.

Забираюсь под одеяло и стараюсь уснуть но дверь в комнату открывается. Я тут же слышу приятные ароматы от готовки еды, в животе начинает урчать, потому что я так и не поужинала с Демьяном, а потом было как-то не до еды. В мыслях быстро проносится осознание, что пока я здесь лежала, они там весело готовили еду, разговаривали, может быть даже целовались.

— Юль, идем поужинаем. Сегодня адский день, а ты голодная наверняка, пошли, тебе нужно поесть, — он говорит совершенно спокойным тоном, но от него у глазам тут же подкатывают слезы.

Я не вижу его, потому что лежу спиной к двери. Думаю о том, что, возможно, рядом с ним Юля. Держит его за руку и ждет, когда незваная гостья встанет и соизволит к ним присоединиться.

— Егор, я хочу уехать. Не хочу тебя стеснять и доставлять неудобств, — смотрю на луну, которая ярко освещает комнату.

Она ассоциируется у меня с Егором, с его холодностью и остраненностью, а еще ненавистью, направленной только на меня.

— Доставляешь, — соглашается он со мной, — но все равно останешься здесь. Давай, идем.

По его тону я все так же ничего не понимаю. Он практически открытым текстом говорит, что ему неприятно мое нахождение в его квартире, но в то же время не отпускает от себя и не позволяет вызвать такси и уехать.

Я поднимаюсь с кровати, поправляю задравшуюся футболку, неловко перевожу взгляд на Егора и замечаю, что он один. Ну хоть что-то радует. Пришел за мной не с ней.

Прячу живот под тканью футболки и направляюсь к нему. Не представляю, как мы будем ужинать втроем: я, он и его Юля. Я в его одежде, которая, несмотря на чистоту и запах порошка, все равно принадлежит ему и он ее одевал. От этого осознания тело приятно покалывает. Чувствую, как малыш в животе, видимо, поняв, что сна не будет, начинает толкаться.

— Как ты себя чувствуешь? — он касается моего живота ладонью и заглядывает в глаза, желая узнать ответ.

Егор делает это настолько легко и непринужденно, что я не сразу нахожусь, что ответить. Я совсем не понимаю его. С одной стороны он всем своим видом показывает, что ему неприятно находиться рядом со мной, а с другой он делает все это. Я совершенно ничего не понимаю, но все же отвечаю:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Нормально.

Чувствую, как малыш внутри снова начинает шевелиться, вижу, как Егор напрягается и тут же одергивает руку, разворачивается и идет на кухню.

Не понимаю такой смены настроения, поэтому мне требуется время, чтобы перевести дух и успокоиться. Перед Юлей я должна держать лицо, обязана быть сильной и не показывать своих слабостей.

Выхожу из комнаты, тихо прикрываю дверь и появляюсь на кухне. Взгляд тут же цепляется на столовые приборы на столе. Их здесь только для двух персон. Я удивленно вскидываю брови и отхожу назад. Юли еще нет, поэтому я решаю скрыться до того, как она поймет, что им нужно будет потесниться.

— Ты куда? — интересуется Егор, замечая мои маневры.

— В комнату, — едва слышно говорю я.

Слезы подступают к глазам, поэтому я разворачиваюсь и стремительно иду к комнате, но не успеваю даже открыть дверь, как меня разворачивают и прижимают к стене:

— Юля, — почти рычит Егор. — Какого хрена произошло?

— Я не хочу ужинать, — уже сквозь слезы говорю я. — Не хочу, отпусти.

Я пытаюсь вырваться, но Егор не позволяет, вместо этого перехватывает мои руки и притягивает к себе. Прижимает к груди и нежно целует в висок. Рыдания пробивают меня, потому что все это обман. Муляж. Неправда. Они планировали поужинать с Юлей, а я неожиданно согласилась и вышла к ним. Идиотка.

— Ну же, что произошло? — настаивает Егор, но я лишь упрямо мотаю головой. — Юля, — он повышает голос, и я, наконец, решаюсь:

— Не хочу быть третьей лишней для вас.

Егор громко вздыхает и прижимает меня к себе крепче, не позволяя вырваться.

— Какая же ты глупая. Юля ушла почти сразу. Ужин я готовил для нас с тобой.



— Егор, — у меня пересыхает во рту.

Становится сложно говорить, но еще тяжелее думать.

Его близость всегда сводила меня с ума: когда он касался кожи и проводил по ней губами, нежно но уверенно. Перед ним чувствовала себя маленькой девочкой. А сейчас, на миг, мне показалось, что все изменилось. Он не такой, как прежде…

Юля ушла или он прогнал, не могу сказать, но его губы на моем виске заставляют думать именно то, что у них и не было таких близких отношений. Тем более, я в доме не нашла ни одной женской вещи, значит ее тут не было. А если мужчина влюблен, то он позволяет посягнуть на свою территорию.