— Мы внутри, — тихо сказала Ники.

Я огляделся, рефлекторно сканируя местность на предмет зомби. Но тут не было никого, кроме нас двоих. Мне почему-то казалось, что мы на пороге огромной пещеры. Хотя, глядя наверх, видел небо — низкое, в черных тучах, и тяжелое, словно каменный свод.

Особенного страха я не ощущал. Только легкую слабость и удушье, будто вошел в плохо проветриваемое помещение.

— М-да. Темновато, — проговорил я, пытаясь понять, что меня так гнетет.

Взглянул левым глазом, правым — никакой разницы. Все та же тьма вокруг. Это меня и в самом деле почти напугало. Точнее, я почувствовал себя очень неуверенно. Словно ослеп и оглох.

Фонарь светил нам в спины. Перед нами на земле лежали две длинные тени. Это зрелище почему-то подбадривало меня. Вокруг простирался то ли пустырь, то ли скошенное поле, только сухие метелки бурьяна шелестели в темноте.

— Ну что, прогуляемся немного? — сказала Ники.

Я кивнул. Хотя и чувствовал себя так, словно за спину мне повесили туристический рюкзак и каждую секунду подкладывают в него еще одну банку тушенки.

— Хотелось бы осмотреться. Все-таки не каждый день я бываю на том свете…

— Здесь не на что смотреть, — ответила Ники. — Тут, чем ниже, тем интереснее. А это так… приграничье. Пустые земли.

Я все-таки решил хотя бы отойти от ворот. Но идея оказалась скверной. Каждый шаг давался с большим трудом. Я прошел всего-то полтора десятка метров, а устал так, словно шагал целый день в гору. Силы иссякали с такой скоростью, будто из меня на ходу вытекала кровь.

А вокруг была все та же тьма и шелест сухой травы, и ничего особенного не происходило.

Вскоре я остановился, тяжело дыша. Воздух казался разреженным, как в горах.

— Леша, ты чего? — с тревогой спросила Ники. — Тебе плохо?

— Устал, — прохрипел я. — Пошли-ка обратно.

Я уже пожалел, что сунулся сюда. Как бы эта прогулочка не встала мне дороже, чем я хотел… Вот черт, устроил себе поход на тот свет с гарантией!

— Боишься? — понимающе спросила Ники. — Ничего, ты еще отлично держишься! Почти не подаешь виду. Обычно людей, которые сюда попадают, прямо-таки корчит от ужаса…

Ники ошибалась, и сильно. Ни малейшего страха я не испытывал. Только страшную усталость.

— Ники, — сказал я, едва ворочая языком. — Если мы сейчас не повернем, тебе придется меня нести.

Ники засмеялась было, но ее смех тут же оборвался, когда я рухнул на колени.

— Какой ты бледный, — заметила она с тревогой, заглядывая мне в лицо и трогая ладонью лоб. — И холодный! Странно… Вход был открыт по всем правилам, ты должен быть полностью защищен…

— Хочу пить, — выдавил я, заваливаясь на бок.

Ники выругалась.

— Рано расслабился! — воскликнула она, хватая меня под мышки и пытаясь вернуть в сидячее положение. — Вставай, сталкер несчастный!

— И спать, — добавил я, закрывая глаза.

— Леша! Ты с ума сошел! А ну проснись!!!

Вопли Ники все отдалялись и отдалялись, пока не утихли. Я, к своему удовольствию, остался в тишине, темноте и покое. Так бы и лежал… до самого воскрешения. Вот только пить хотелось все сильнее.

Перед глазами снова возникли весы. На одной чаше у них было перышко, а на другой — кусок свежего мяса с кулак размером. Кусок, естественно, перевешивал. Вдобавок он еще и пульсировал.

«Да это ж сердце!» — понял я вдруг.

От этого зрелища мне стало жутко. Я моргнул, прогоняя видение, и открыл глаза.

Я лежал на скошенном поле под черным небом, а передо мной маячил силуэт человеческой фигуры.

«Ну вот и мертвецы, — подумал я, закрывая глаза. — А пить-то как хочется! От бутылки минералки я бы не отказался!»

— Устал, милок? — раздался прямо над ухом вкрадчивый голос. — Не думала я, что ты сюда полезешь… Ну-ка пошли со мной. Там выспишься…

«Ха-ха!» — ответил я мысленно. Пошли! Да мне и пальцем не шевельнуть!

В следующий миг я почувствовал, что меня поднимают в воздух.

В первый миг я растерялся. О таком меня не предупреждали! Что делать, если мертвец ничего не предлагает, а попросту хватает и куда-то тащит?

— Бабушка! — раздался позади возмущенный крик Ники. — Это что еще такое?! Сто раз говорила — не лезь в мою личную жизнь!

Бабушка?! Любопытство победило сонливость. Я распахнул глаза и уткнулся носом в пыльное драповое пальто. Старая ведьма без всяких усилий держала меня, перекинув через плечо. Впрочем, я был уверен, что она способна и не на такое.

— Это, дорогуша, уже не твоя личная жизнь, — злорадно заявила она, обращаясь к Ники. — Зря ты сюда притащила своего дружка…

— Отпусти его! — бросила Ники высокомерно. — Тебе его тут не удержать!

— Вот еще, возиться, — хихикнула старуха. — Он и сам скоро умрет.

— Умрет? Но почему? Ведь я все сделала правильно!

— Твоя защита поставлена на человека. А он кто? — ехидно спросила бабка.

— Человек! — ответила Ники запальчиво, но не очень уверенно.

— Вот на столько! — Бабка отмерила двумя ногтями, насколько. — Лишь потому-то он еще трепыхается. А так бы умер сразу, мгновенно, как шагнул за Врата. Нижний мир не про таких, как он. Не знаю, чем ты думала, когда повела его сюда…

В голосе Ники зазвучали панические нотки.

— Но ведь Грег сам послал его сюда! Грег всегда знает, что делает!

— Стало быть, знает, если решил от него избавиться! И прекрасно, поддерживаю. Недаром мне его свет сразу не понравился…

— Не может быть! — крикнула Ники. Кажется, бабкины предположения насчет Грега ранили ее прямо в сердце. — Вранье! Отпусти его, не то папе расскажу!

— Да пожалуйста. Я ничего не нарушаю. Все по правилам.

Я почувствовал, что меня швыряют на землю. Ни малейшей боли от удара я, кстати, не испытал. Наверно, это было плохим признаком. В следующий миг Ники была уже рядом. Она приподняла меня и крепко прижала к себе, словно пытаясь объятиями защитить от зловредной старухи и всего Нижнего мира.

— Э… Ники… — прошептал я. — Грег не посылал меня сюда.

— Что?!

Ники уставилась на меня в ужасе.

— Он просто сказал подумать… о смерти и возвращении… Но про Нижний мир мы не говорили. Прости…

— Леша, что ты наделал!

Я не ответил. Новое ощущение охватило все моё тело. Меня начало трясти, все сильнее и сильнее. И от этой тряски что-то нехорошее происходило с моим телом. Чего-то ему жутко не хватало — так глина без воды превращается в серый прах. Вот и моя плоть таяла, рассыпалась пылью, протекая сквозь пальцы Ники.