Но это я узнал лет через семь. А тогда мне было непонятно, почему этот невесёлый дяденька сам сел в кабину, а мне с отцом предложил или открытый кузов, или на все четыре стороны…

Естественно, что отец выбрал первое. Главврач вполне мог свалить хрупкие аппараты куда попало.

Но и это я тоже узнал нескоро. А тогда минут в пять прямо окоченел. Мороз был под тридцать, и до места, где мы жили, тоже примерно столько же, но уже километров. Вы, конечно, поняли, что дело было зимой, и ветер прибавлял к тридцати ещё градусов десять, если не больше. В общем, замолотил мой смуглый папочка по кабине и стал просить, а после требовать, чтобы дяденька взял меня в кабину.

– Машина больничная, а я главврач! – сказал дяденька. – Не нравится – голосуйте! Ловите попутку!

Но в 1953–54 году – не как сейчас: час можно было простоять, пока какая-нибудь машина или забитый до рекордов Гиннесса маршрутный автобус проедет. К тому же аппаратуру отец выбивал с большой кровью. В самой Алма-Ате того не было, что он выписал для больных бывшей казачьей станицы Талгар.

Что ни говорил мой родитель, как ни возмущался и удивлялся – дяденька главврач был непреклонен. Наконец шофёр не выдержал и снял с себя огромный бараний тулуп, а отцовское демисезонное пальто набросил себе на плечи.

Главврач даже не поёжился в своей купеческой шубе…

Так мы и доехали с отцом в обнимку, растирая нос и щёки…

Конечно, после этого мой принципиальный папочка не здоровался с этим светочем здравоохранения, и, на его счастье, того скоро сняли то ли за какой-то внеплановый и рукотворный трупяк, то ли за безграничное хамство. Но если бы он услышал то, что услышал я, когда стал свидетелем перепалки шофёра с хирургом, то не знаю, чем бы всё закончилось. Отец мой был хоть и худенький, но в вопросах чести и совести заводной до смертоубийства. На счастье хирурга, да и моего родителя тоже, он в это время полез в кузов поправить какой-то ящик с аппаратом.

– Я с жидом срать рядом не сяду, а не то, что на колени брать! Мало их Гитлер покоцал!.. Говно на говне! – спокойно и с достоинством сказал дяденька хирург и поплотнее подоткнул под себя шубу.

А не так уж и много лет назад у нас в Нетании, что на Израилыцине, тоже очень характерный для нашей немилосердной эры инцидент приключился. Американцы в очередной раз собрались бомбить Ирак, потому что от его руководителя можно было в любой момент ждать ракетных подарков с отравляющими веществами или с боевой сибирской язвой (Бедные народы! Кто ими правит!). Говорят один кубик этой, ни в чём не повинной, заразы миллион двуногих гарантированно успокаивает на век. Вот и взволновались подданные звезды Давида, так как в первую очередь это могло постигнуть их. И толпы за противогазами выстроились такие же, как ещё недавно в Союзе за колбасой. Я бы тоже встал, да не могу. Любая очередь мне уже не по зубам. Стоит увидеть человек десять, тупо и трусливо смотрящих друг другу в затылок, и у меня сразу же начинается нервное истощение и дистония. Так и дождался я со всей своей семьёй без противогазов и запасов воды и пищи разрешение ситуации…

Но в этом эпизоде речь не обо мне. Люди стояли по нескольку часов, и одна русскоязычная гражданка отлучилась на некоторое время в туалет. А когда вернулась, её не пустили. Другая, тоже, на её беду, русскоязычная, дама из очереди вступилась за неё (остальные русскоязычные позорно притворялись ивритянами). Так вот, эта гражданка заступилась – и была избита полицейскими и охранниками. Говорят, что четыре первых и шесть вторых свалили её с ног на бетонный пол и пинали ногами.

Но это не главное!

Главное то, что некоторые коренные израильтяне из очереди и почти все израильтяне полицейские, которые приехали или были привезены в Израиль тоже совсем недавно, в течение всего этого премилого события исступлённо брызгали слюной и пожеланиями проваливать "грязным русским" в свою дурацкую Россию и, получив там противогазы, подавиться своим купленным за тридцать сребреников еврейством (знание своей истории похвально!).

Ненависть к евреям из СССР хлестала такая, что ещё кому-то из очереди стало плохо. Говорят, что он тоже был русский, но, опять же, с большим, классически еврейским носом…

Конечно, чтобы стать и быть ЧЕЛОВЕКОМ, надо всё время держать ухо востро. Чуть-чуть расслабился – и скотское мурло из тебя так и полезло… Тем более, что все рождаются с установкой, что Я – это Я, и уже только поэтому Я всегда лучше, чем ТЫ. Но этот необходимый для самоидентификации и развития младенцев и малых деток самообман и гонор просто смешон, когда ты уже созрел и способен осознать, что в действительности Я – это ТЫ, а ТЫ – это Я, и МЫ – это и Я и ТЫ, и те, кто жил вчера и будет жить завтра. И невозможно на таком уровне чувствовать себя выше, унижая кого-то. А такие крайние формы шовинизма, как расизм и национализм, вообще ни в какие ворота не лезут…

Был у меня приятель (мир его праху!). Да вы с ним уже знакомы – Гринкевич Николай Николаевич! Дожил он до почтенных седин, а как был зелёным с одного боку, таким и остался. Талантливый и интересный, он был ярым антисемитом, а вернее – юдофобом. При его душевных качествах, великолепном разностороннем образовании и природных задатках это было такое несчастье, что не дай вам Бог! Только он позволял просыпаться в себе этому недокормленному умом и опытом зверю, как превращался в ничто. А вернее – в звероскотину! То есть – ничего человеческого в нём не оставалось! Поэтому я признаю только две нации и две расы: ЧЕЛОВЕК и дерьмо! Причём, в данном конкретном случае. Остальное – политика! То есть борьба за власть и сферы влияния. И, пожалуйста, без улыбок! Разговор довольно серьёзный. Особенно для тех, у кого без определения, какой он нации, обмен веществ в организме нарушается. Политики приходят и уходят, а люди веками захлёбываются в крови, слезах и изначально ни на чём не основанной обоюдной ненависти. Так что реверансы и поклоны ни перед кем я выписывать не собираюсь. Меня в далёком псевдосоциалистическом прошлом, сначала в течение суток пытались зарезать только за то, что я русский, а потом застрелить за то, что я еврей (да вы и с этим моим удовольствием уже познакомились в эпизоде "Тьматаракань"!). Так вот – сначала хотели зарезать, а потом застрелить… А уж сколько раз били морду, оскорбляли и дискриминировали – не счесть. И кое-какие мысли, естественно, появились. Для тех, кому ещё мало досталось…

Я не против того, чтобы немцы назывались немцами, американцы – американцами, евреи – евреями, а папуасы – папуасами. Наоборот, я готов голову положить за то, чтобы они и все остальные были тем, чем есть, а не сплошной серой или бурой массой. Но если спор о качестве, то я вижу только две нации и две расы: ЧЕЛОВЕК и дерьмо. Опять же, – в каждом конкретном случае. Остальных для меня – нет!

Нация – это культура! И больше ничего. Никакой крови! Ни красной, ни жёлтой, ни голубой, ни серо-буро-малиновой в полосочку. И если ты личность со своей культурой, ты тоже – нация!

– Пяти миллиардам, а в будущем бесконечным биллионам и триллионам избранных наций мой привет и любовь!

Вот что сказал Бог.