Нет, простому бойцу хватало добычи и в сёлах южной Румынии, но города Венгрии, конечно, богаче, о чём отлично догадывался сам Острожский. Слава богу, воевода отличался здравым смыслом и не жадничал. Особенно после доверительного разговора со своим магаданским другом, где Кожин в основных чертах предсказал наивероятнейшее развитие событий после захвата части турецких земель. Случилось как-то засидеться возле походного костра магаданскому посланнику и киевскому воеводе. Разговор шёл спокойный, обсуждались перспективы мирной жизни после окончания военной кампании. Тут размякший после трудного дня майор и поговорил с князем начистоту.

– Василий Константинович, у нас с вами практически единая цель, несмотря на некоторые особенности её восприятия.

– Вероятно, вы правы, – задумался Острожский, – я убедился в том, что вы поборники православия и русской культуры, русского языка. Хотя и называетесь магаданцами, язык ваш ближе всего к русскому. Только отношение к религии меня несколько смущает, очень цинично вы себя ведёте, без веры в Божье благословение.

– Кто-то из великих сказал, не стоит ждать от господа помощи там, где могут справиться сами люди. Или примерно так… – Подбросил полено в костёр магаданец. – Так и мы, стараемся не обременять господа надеждами и просьбами, коли сами справиться сможем. Вы хорошо играете в шахматы, Василий Константинович, значит, понимаете, что одной обороной партию не выиграть. Так и в жизни, чтобы защитить православие и русский язык, русскую культуру, придётся от защиты переходить к атаке. Не только развивать и защищать русскую культуру среди славян и русских людей, как это делаете вы. Очень хорошо, надо сказать, делаете.

Нужно воспользоваться оккупацией православной Румынии, чтобы активизировать обучение румын русскому языку. Вместе с сербами, болгарами, русинами, чехами и всеми новыми подданными Речи Посполитой.

– Венгров, я вижу, вы туда не включаете? – заметил Острожский, машинально оглядываясь, не подслушивает ли кто опасный разговор.

– Да, венгры католики и не славяне. Пусть ими занимается король, рано или поздно, как бы перед ними ни заигрывали, венгры создадут своё национальное государство. – Николай внимательно посмотрел на собеседника. – Венгры по характеру очень похожи на поляков, шумные, крикливые, заносчивые. Пусть они и бодаются друг с другом. Нам с вами надо работать с православными славянами, не забывая о румынах. Было бы хорошо открывать русские школы для румын, словаков, болгар, сербов, для всех, насколько людей и средств хватит. Причём называть эти школы не польскими, а именно русскими, чтобы люди привыкали к русской грамоте, русскому языку, русским друзьям. Глядишь, через сто-двести лет внуки и правнуки ваших учеников назовут себя русскими людьми. Такими же русскими, какими мы с вами и являемся.

– Возможно ли такое? Нормальные люди не забудут языка своих предков, – усомнился князь. – Даже под угрозами мы не забывали своего языка, своей религии.

– Взгляните на северо-запад, в земли Священной римской империи германской нации. Начнём с острова Руяна, бывшего немецкого Рюгена. Тысячи лет на этом острове существовало главное славянское святилище, пусть языческое, но славянское. Всего триста – четыреста лет назад крестоносцы захватили славянский остров, сейчас там никто не знает славянского языка, все жители германцы.

– Германцы истребили там всех славян, потому и нет их. Мы не можем истреблять всех румын, мы не звери.

– Правильно, а наши противники – иезуиты и католические германские власти – могут это делать, во славу господа, как они говорят. Хотя я согласен с вами, истреблять никого не надо. Надо активно ассимилировать захваченные народы и племена, как это четыреста лет делают германцы. Вы образованный человек, отлично знаете, что некогда немецкая река Эльба носила славянское имя Лаба, Одер назывался Одрой, а славяне жили по всему северному побережью Европы, до французских земель. Потомки этих славян теперь говорят на германском языке, считают себя германцами и крестятся слева направо. Вот так, пока мы с вами стесняемся и сохраняем чистые руки, католики и протестанты отучат наших внуков говорить по-русски. А через двести лет никто и не вспомнит, чем приучали говорить славян по-германски, добрым словом или мечом.

– Чтобы всерьёз заниматься ассимиляцией, как вы говорите, румын и валахов, нужны огромные деньги, – моментально отреагировал князь, отлично знавший стоимость своих образовательных проектов. – Нужна поддержка государства и короля на долгие годы вперёд.

– Насчёт короля ничего не могу обещать, а поддержку государства гарантирую, причём именно на долгие годы вперёд. Только не Речи Посполитой, а Новороссии, заинтересованной в распространении русского языка и письменности, вместе с православием, естественно. Причём письменность должна быть именно нашей, облегчённой, с азбукой из тридцати трёх букв, а не сорока трёх. – Улыбнулся Кожин пониманию собеседника. Если разговор перешёл на конкретные детали, значит, князь согласен с общей идеей, а это самое главное. – Да и цифирь удобную выбрать, а не буквы с титлами. Мы же будем русскому языку учить не самых умных, а всех поголовно. Чтобы каждый тупой селянин мог говорить и писать по-русски, тогда он сам начнёт детей учить именно русской азбуке, потому как иной не знает, а писать и считать своих детей захотят обучить все, особенно если бесплатно. Тогда через полсотни лет румыны по крови станут русскими по духу.

– Как-то это неожиданно, – задумался поражённый размахом миссионерства Острожский. – Согласится ли на это король? Где найти нужное количество учителей, согласятся ли сами румыны? Русские люди сами в школу ходят, а румын чем заманить?

– Полагаю, всё это решаемые вопросы. Во-первых, они православные, а службы батюшки отправляют на церковнославянском языке. Потому я уверен, что поддержка церкви нам будет гарантирована. Особенно при небольшом пожертвовании на нужды самой православной церкви. Что касается короля, тут вам предстоит серьёзная работа. На волне победы следует убедить Стефана Батория объявить официальным языком империи, раз уж она православная, именно церковнославянский язык, назвав его просто славянским. – От понимания огромной работы, Николай поёжился. – Пусть официальных языков будет два или три, к примеру польский и русский. Но поляки не станут холопов учить своему языку, мы отлично знаем их заносчивость. А мы с вами будем обучать русскому языку румын, молдаван, валахов, да ещё своих друзей и сподвижников к этому привлечём. Отчего, например, не ввести каждому православному шляхтичу на своих землях только русскую речь и письменность? Тогда румынские дворяне, торговцы и горожане сами выучат нашу речь, совершенно бесплатно и быстро.

Вам рассказать, как германцы ассимилировали славян на своих землях? – Николай заметил, что князь колеблется, и решил развлечь его историческим примером. – На захваченных славянских землях покорённым племенам запрещалось разговаривать на своём родном языке, православные священники изгонялись либо их просто убивали. Службы на русском языке облагались огромным налогом. Да, впрочем, кому я это говорю? Помнится, на польской Украине евреям отдана на откуп каждая церковная служба у православных священников?