– Ты умеешь хранить тайны?

– Не уверена….

– И тем не менее эту постарайся сохранить. Я прохожу службу в спецназе.

– Где?

– Отряд специального назначения. Правильно это называется «Подводные диверсионные силы и средства». ПДСС. Диверсанты-разведчики…

– Вот как… – Она даже опустила камеру. – А почему ты мне раньше не сказал?

– А это что-то меняет? Информация о личном составе ПДСС является государственной тайной. У нас даже место прохождения службы и должности не указываются. Верней, указываются, но всякая ерунда типа «старший каптенармус».

– Вот как. – Она прикусила губу. – Я даже не знала… И что твоя служба – опасная?

Я улыбнулся:

– Кто-то считает, что да. Но я с самого детства на флоте, для меня боевой корабль – что родной дом, и никакая служба не опасная…

– А тебе уже приходилось убивать?

Заметила?!

– Извини… – Юлия смотрела на меня, смотрела прямо в глаза, – я глупость сморозила. Ну, прости, ладно?

– Нет. Воевать мне еще не приходилось. – Каждое слово словно процарапывалось через враз пересохшее горло. – А убивать и подавно. На войне не убивают, на войне воюют, малыш…

– Слушай, ну прости…

– Ничего страшного… Просто давай забудем. И поговорим о чем-нибудь другом…

Сегодня мы впервые принимали такие меры предосторожности, приходя к Ивану Ивановичу. Почти у самой двери Али вдруг подал сигнал опасности – слежка! Ничего внешне подозрительного, просто «ритуальное омовение» перед намазом, когда обеими ладонями проводишь по лицу сверху вниз, обычный жест для мусульман, но для нас он означал опасность. Пришлось расходиться и почти час крутиться по улицам, петлять проходными дворами, пытаясь сбросить «хвост». Я поступил довольно просто: вошел в армянскую лавку, где торговали пряностями, внезапно перескочил через прилавок и проломился к задней двери, сшибая на пол товар, сопровождаемый громкими негодующими криками хозяев. Потом пробежал два квартала, петляя, ныряя в малоизвестные улочки и проходные дворы – и залег на крыше одной из малоэтажных пристроек к старому дому, проверяя, нет ли за мной кого. За пятнадцать минут – никого, кто бы меня интересовал.

– Опаздываете, господа…

– Были причины, – коротко бросил я, усаживаясь.

– Как отдохнули? – Иван Иванович смотрел на нас в упор, и я вперся в него взглядом, пытаясь понять, есть ли в его вопросе двойной смысл, подтекст или нет. Иван Иванович это заметил и рассмеялся:

– Полноте, князь… Дела амурные меня мало интересуют. Меня интересует, пришли ли вам в голову какие-либо светлые мысли за время отдыха в столь благословенном Богом месте…

– Да я и не сомневался в природе вашего интереса, господин действительный статский советник, – в тон ему ответил я.

Берген вдруг понял одну вещь, очень важную для себя. В каждой профессии бывают люди, которые делают ее хорошо. Виртуозы, мастера, асы, спецы. Они делятся на две категории: одним это словно дано Богом с рождения, другие добиваются такого мастерства упорными тренировками. Есть и третья категория – у которых талант не только от Бога, но и развит тренировками, это гении – профессионалы от Бога, их практически невозможно переиграть. Так вот, князю Воронцову талант разведчика подарил Бог – и упускать его из вида после завершения операции просто преступно. Если, конечно, он, да и все они останутся в живых…

– Итак, господа… Для затравки разглашу немного совсекретной информации из Санкт-Петербурга. Вчера состоялось закрытое межведомственное совещание. Есть очень нехорошие сигналы – причем они взаимно дополняют и подтверждают друг друга…

– Какие именно?

– Через десять дней на территории Британской Индии состоятся крупномасштабные военные учения, в них может быть задействовано до полумиллиона человек. Учения залегендированы как сухопутные – однако в индийских портах, прилегающих к району учений, спутниковая разведка обнаружила значительное, можно даже сказать, беспрецедентное сосредоточение десантных средств. Четыре из пяти крупных британских военных десантных транспортов находятся там. Кроме того, там же околачиваются шесть крупных гражданских круизных лайнеров, ни один из которых там в это время быть не должен. Официально они поставлены на ремонт, но доков не хватает, и они вынуждены дожидаться очереди. Это при том, что та же спутниковая разведка указала по меньшей мере два пустых дока в самой Великобритании, куда можно было бы встать на ремонт без очереди. А ведь каждый день простоя таких судов – это огромные убытки, судоходные компании никогда не пойдут на это добровольно. Это при том, что лайнер «Куинн Виктория» снят с трансатлантических рейсов в САСШ, а в тех же САСШ он мог бы встать на ремонт в их свободные доки и это обошлось бы дешевле, по крайней мере на десять процентов. Но нет – в общем и целом десять крупных транспортов сконцентрированы именно там…

– Десантная операция? – предположил я. – Но куда? К нам сюда? Средиземное море простреливается ракетами насквозь. Если они рассчитывают на то, что «Цесаревич» ушел на учения, так они совсем рядом, ему буквально несколько дней хода до нас. Кроме того – как насчет тяжелых самолетов с противокорабельными ракетами? Береговых мобильных комплексов противокорабельных ракет? Персия[98]? Хотят оторвать ее от нас, воспользоваться ее специальным статусом? Это еще больший бред, из Персидского залива живыми они не уйдут, с обоих берегов он, считай, наш. Дальний Восток? Там они напорются сразу на две авианосные группы. Нет, бред полный…

Иван Иванович тяжело вздохнул.

– Очень точные слова, князь, – бред полный. Именно такую резолюцию изволили наложить на аналитический доклад его высокопревосходительство, военно-морской министр Кокорин. Слово в слово – бред полный.

– А Государь?

– А кто же осмелится войти к Государю с докладом, на котором рукой министра начертано «Бред полный». А между тем почему-то в британском флоте уже месяц как отменены все отпуска…

– Но не осмелятся же они напасть на нас? Они слабее нас, даже если они нанесут удар по флоту – сухопутные силы сметут их с любого плацдарма, им не удержаться на нашей земле!