Правда, продолжается вырубка амазонских лесов. Но — кто знает? — не скроют ли еще до конца XXI века эти самые леса улицы и площади бразильской столицы?

Точно так же не предвидится никакого кризиса перенаселения. Оно конечно — сегодняшние темпы роста населения поражают: миллиард душ каждые тридцать лет! Но долго ли может так продолжаться?

Сегодня особенно активно рождают детей бедные страны третьего мира — китайцы, индусы, чернокожие африканцы… Это позволяет газетам утверждать, будто через столетие эти народы и станут единственными обитателями планеты.

Не верьте газетам. Взгляните на ситуацию непредвзято.

В Африке свирепствуют СПИД, малярия, проказа и прочие прелести. Рожают детей здесь много, это правда. Другое дело, многие ли из этих детей выживают?

В Китае иметь более одного ребенка противозаконно. Но даже если не брать в расчет такие крайние меры…

Посудите сами: хорошо одеть, накормить и дать образование одному ребенку всегда легче, чем дюжине. Кроме того, дети мешают карьере. Чем богаче общество, тем меньше САМИ родители хотят иметь много детей.

Да, сегодня планета населена гуще, чем триста лет назад. Но полтора тысячелетия назад на Земле жило В ДВА РАЗА БОЛЬШЕ народу, чем тысячу лет назад.

Региональные конфликты, в которых гибнут как раз те юноши, которым нужно ухаживать за девушками… Повсеместное узаконивание абортов (в России от рук собственных мам ежегодно гибнет больше людей, чем СССР потерял за все время Второй мировой)… Реклама презервативов, контрацептивов и «систем планирования семьи» в развивающихся странах…

Стоит ли перечислять долго?

Возьмусь утверждать, что еще мы с вами станем свидетелями резкого изменения демографической ситуации на планете.

Не подумайте, будто я берусь вас к чему-то призывать. Учить, как можно противостоять ходу истории.

Противостоять нечему. Все уже произошло. Просто откройте глаза и посмотрите на факты.

Империи, поделившие мир в начале ХХ столетия, УЖЕ распались. Все до единой. Сепаратные движения окраин невооруженным глазом видны и у двух выживших гигантов — в Китае и США.

Возьмусь предположить, что не за горами момент, когда Пекин окажется не в состоянии удержать уйгуров и тибетцев. В любом случае, даже при сохранении номинального единства страны, тяга китайских национальных окраин к самостоятельности будет расти с каждым десятилетием.

Вопрос с США сложнее. Скорее всего, ни нынешнее, ни следующее поколение так и не увидит падения этого колосса на глиняных ногах. Однако та Америка, которая известна нам по голливудским фильмам и в которую так по-детски верят сами янки, давно в прошлом.

Уже сегодня негры составляют большинство населения некоторых штатов. Уже сегодня федеральный округ Колумбия предлагают сделать первым целиком «черным» штатом. Уже сегодня английский язык повсеместно тесним испанской речью…

Скорее всего, при сохранении внешнего фасада («Соединенные Штаты Америки. Оплот демократии») реальное наполнение последней империи мира будет непрерывно меняться.

И пусть во внешней политике американцы ощущают себя хозяевами положения. Их поезд давно ушел. Ничего глобального наступающие века нам не несут.

Наступившая после второй мировой эпоха — это эпоха МАЛЕНЬКИХ войн между МАЛЕНЬКИМИ государствами.

Людей, способных сплотить народы в громадную и величественную империю, в сегодняшнем мире просто не осталось. С одной стороны, это приводит к распадению наднациональных государственных образований. С другой — людям иногда бывает просто лень связываться с агрессорами, претендующими на их земли и свободу.

Иначе говоря, государства могут развалиться, а могут ненадолго расширить свою территорию. В обоих случаях перед нами детская потасовка, возможная лишь потому, что взрослые отлучились из класса.

В маленьких мирках нет места «большим» людям. Эпоха «большого искусства» также осталась позади.

Все книги и картины давно написаны. Все симфонии сыграны. Уже сегодня ничего принципиально нового в этой области невозможно не то что создать, но хотя бы представить.

Дело отнюдь не в вырождении. Дело в ориентации на определенные образцы.

Было время, и люди всерьез верили, будто образование — это престижно. Будто человек обязан тянуться к высокому. В те мифические времена люди ходили в оперу или музей, даже если лично им это не казалось интересным.

Теперь персонажи типа Бивиса и Батхеда демонстрируют всем желающим: каждый ценен таким, какой он есть. Даже пахнущим чесноком, пукающим в присутствии дам и не способным отличить Будду Шакьямуни от основателя рок-банды «Нирвана».

На смену индивидуальной культуре идет анонимное творчество масс. Чем дальше, тем больше оно будет приобретать черты новой священной традиции.

Знакомая нам с вами религиозная ситуация изменится очень скоро. Она уже меняется.

Сегодня слышится много разговоров об «исламской угрозе». Вряд ли читатели, родившиеся через пару столетий, поймут, о чем идет речь.

Ислам больше, чем многие другие религии, приобрел черты «предания», «национальной религии», «завещанного отцами». С исчезновением нынешних народов это создаст для ислама множество сложностей.

Полтора тысячелетия назад на тех же землях, где сегодня живут мусульмане Передней Азии, горели сакральные огни зороастрийцев. Сегодня единственный более или менее известный зороастриец — певец группы «Queen» Фредди Меркьюри, чьи предки происходили из парсов Индии.

Оказавшись в положении национальной религии народа, который исчез, зороастризм не пережил последовавшего кризиса. Подозреваю, что наступающие сегодня «Темные века» создадут такую же проблему для очень многих культов.

Что сказать о буддизме? Дремучая азиатская доктрина доказала свою живучесть. Жуткий взгляд на мир, сформулированный древним индийским принцем, регулярно находит себе новых последователей.

Человеку сложно поверить в любящего Отца… поверить и доверить Ему собственную жизнь. Куда проще прятаться за частоколом модных тибетских словечек.

Скорее всего, под тем или иным обозначением буддизм выживет. Словно змея, меняющая кожу, но остающаяся той же, это учение будет еще долго ползать по мутным обочинам истории.

Конечно же, большие испытания ждут и Церковь Христову. Впрочем, что ей, которой было сказано, что она переживет небеса и землю, все изменения этого самого изменчивого из миров?

В прологе этой книги я писал, что наука никогда не занимается смыслами.

Наука — да, не занимается. Но как жить человеку, если он не понимает, куда грядет? Там, где нет пути и истины, нет и жизни.