Победа полностью досталась халифу, вследствие чего его престиж и авторитет неимоверно выросли. Он обошелся с Айшой благородно, отправил ее в сопровождении свиты из женщин в Медину, где ей запретили выходить из дома и вмешиваться в дела страны. Оставив наместника в Басре, Али устроил столицу в Куфе и стал править Персией, Месопотамией, Египтом, Аравией и Хорасаном — всем, что по праву стало его владениями, за исключением Сирии, по поводу которой он почти не испытывал беспокойств, охватывая мысленным взором достигнутое.

Поступая столь благодушно, Али совершал роковую ошибку, так как Сирией правил человек в полном расцвете сил, сочетавший в своем характере, как говорили, недюжинную храбрость, красноречие и обаяние Юлия Цезаря, честолюбие, изворотливость и снисходительность Августа, а также хитрость, лицемерие и жестокость Тиберия. Потомок Омейи, сын заклятого врага Мухаммеда — Абу Суфьяна, родившийся в тот самый год, когда пророк искал убежища в Пещере, Муавия давно принял ислам и теперь беспрестанно воевал. В 651 году он был наместником на Кипре, который он потерял, но впоследствии отвоевал. В том же году он взял Родос, разрушив, как утверждает сомнительная молва, знаменитую статую Колосса и перепродав ее бронзу какому-то иудею. Он обшарил все восточное Средиземноморье, раскидал флот византийцев и заставил весь мир трепетать при звуке арабского имени. Назначенный Омаром на должность наместника в Сирии и продолжая служить при Усмане, он заложил основы своей непомерной личной власти в регионе. Дабы усилить ее, он возбудил чудовищную ненависть, когда после убийства Усмана выставил в Дамаске, как знамя, окровавленную одежду Повелителя Правоверных и призвал подданных искоренить всех тех, кто был причастен к этому гнусному преступлению. Историки пишут, что пятьдесят тысяч человек,[70] на щеках и бородах которых не просыхали слезы, чьи глаза были красны от рыданий, обнажили мечи и торжественно поклялись, что не успокоятся и завещают свою жажду мести детям детей своих, пока кровь халифа не будет отмщена.

Таков был человек, и таковы были его воины, противостоять которым в беспощадных войнах предстояло Али. Правда, обладая многочисленными преимуществами, Муавия не спешил ими воспользоваться и не хотел вступать в открытую войну, не заручившись поддержкой Амра, на которого он хотел бы рассчитывать, того самого Амра, который столь доблестно сражался в Египте. Случилось так, что этот прославленный герой, отправленный Усманом на покой, мирно жил в Палестине. И вот теперь он с готовностью признал Муавию истинным халифом и пошел с ним на соглашение, рассчитывая, что и сам он, быть может, в случае успеха, мог стать правителем Египта. Ради таких целей была собрана почти восьмидесятитысячная армия, которая стала угрозой для Али. Тот в свою очередь вывел против нее из Куфы девяностотысячное войско, и, когда оно достигло пределов Сирии, противники остановились в виду друг друга возле места, именуемом Сиффин, на Евфрате, севернее Пальмиры, недалеко от северной окраины Месопотамии.

Войска вышли навстречу друг другу летом 657 года. Месяц ушел на последовательные попытки примирения, затем три месяца или больше происходили нерешительные вылазки с той и другой стороны. Противники проявляли явное нежелание проливать мусульманскую кровь. Тем не менее смертельная схватка была неминуема. Когда храбрейшие воины обеих армии лежали в пыли, а отрубленные головы катились, как мячи, по земле, залитой потоками крови, сирийцы стали уступать противнику. Амр в страшной спешке обратился к Муавии и приказал ему послать своих воинов с листами Корана на кончиках копий, с криками: «Это священная книга Аллаха! Вот что должно решить, в чем разница между мусульманами! Если жители Сирии и Ирака будут истреблены, кто же тогда будет проповедовать ислам?» Уловка возымела желаемый эффект: сторонники Али отвечали, что они с готовностью принимают Коран. И, несмотря на все попытки халифа возобновить сражение, которое, он видел, должно было окончиться в его пользу, славная победа не далась ему в руки. Решено было предоставить требования противной стороны на суд двух выбранных человек. Муавия отступил в Дамаск, а халиф — в Куфу.

Так получилось, что от Али представителем был благонадежный, но простодушный и недалекий человек, тогда как Муавию представлял не кто иной, как сильный и ловкий Амр, повсеместно признанный самым находчивым человеком своего времени. Эти двое встретились в Куфе через восемь месяцев после битвы и Амр, при помощи еще одной, достаточно прозрачной уловки, сумел повернуть дело на пользу Муавии. Суд не пришел к решению, стороны же еще больше ожесточились во взаимной вражде, без конца осыпая друг друга проклятьями. Между тем восстание против Али принялись готовить хариджиты,[71] обвиняя его в том, что он доверил людям решать вопросы, ответ на который был известен одному только Аллаху.

Бунтовщики собрались у Нахравана, близ того места, где в будущем будет построен Багдад, на восточном берегу Тигра. Там Али обнаружил и разбил их силами армии, которую он подготовил для похода на Сирию против Муавии (658 г.). Одержав победу, Али обратился к армии с призывом идти с ним на Сирию, но воины отказались, и ему пришлось отпустить их обратно в Куфу. Оставшиеся хариджиты разбрелись по всему мусульманскому миру. Их называли еще мутазилитами,[72] причем данное направление существует до сих пор как радикальная ветвь шиитизма. Признаки существования этой секты прослеживаются со времен Мухаммеда, однако подлинным ее основателем был Басил ибн Ата, который со времен Хашима высказывался против учения о свободе воли и предопределении. Он горячо и успешно отстаивал свои взгляды среди искушенных мыслителей Басры, откуда со временем они разошлись по всем уголкам мусульманского мира.

Сирия оставалась единственной страной в регионе, не подвластной Али, но беда началась в Египте, ибо Муавия сумел скомпрометировать наместника Али, который был отозван, а на его место был поставлен Мухаммед, сын Абу- Бекра. Муавия продолжал сеять раздоры, широко пользуясь самым распространенным в тогдашней Европе оружием — ядом. Он совершенно расстроил планы Али и расчистил дорогу для Амра, который захватил власть, к чему изо всех сил стремился. Схватив Мухаммеда, сына Абу-Бекра, он сжег его живьем в ослиной шкуре. Поступок этот вызвал гнев сестры погибшего, Айши, которая бессильно призывала гнев Аллаха на головы Амра и Муавии. Тем временем Муавия не прекращал набегов на владения халифа, несмотря на возмущения растущей как в Дамаске, так и Куфе оппозиции. В 659 г. Муавия захватил Басру, которая ненадолго осталась без прикрытия сильного гарнизона, но Али двинул на город войска и силой вернул его в свое подчинение.