Ее лицо изменилось, на меня повеяло уже позабытым ощущением холодка. Черты лица некромантки заострились, и она растянула губы в неестественной улыбке. Так мог бы улыбаться мертвец, взбреди ему в голову проявлять эмоции.

— Итак, Леонард?

Алан тем временем бросил красноречивый взгляд на дочь, и Агата отступила на шаг от меня, чтобы ни у кого и мысли не возникло, будто мы пара. Впрочем, если бы Вольфганг не нашел этот повод, подобрал бы другой. Скорее всего, он уже получил внушительный аванс, раз рискнул бросить вызов прямо перед началом приема.

— Бой насмерть, ваше сиятельство. Я согласен даже уступить, разрешив вашему ученику использовать все, что у него есть здесь и сейчас. Я же, — он встал так, чтобы его было лучше видно окружающим, и поднял руку ладонью вверх, — разберусь с ним одной только своей магией.

Между пальцев Леонарда заплясали крохотные молнии. Позер красовался перед публикой, но я никак не мог понять, о чем он вообще думал, на что рассчитывал.

— Я не могу позволить, — покачал головой Алан, все еще не уверенный, но Салэм его остановила.

— Барон, мне же не придется доставать свой жетон, чтобы подтвердить свои полномочия? — скучающим тоном спросила она. — Он так не идет к моему платью.

— Разумеется, нет, — кивнул хозяин вечера, и, обведя взглядом гостей, проговорил громче: — Дуэль пройдет здесь и сейчас. Прошу всех в сад.

Салэм на меня больше не смотрела, но я прекрасно чувствовал на себе ее магию. Холодок поглаживал меня по ладони, будто искоренительница вложила свою руку в мою. Я даже не посмотрел, куда там пропали Дия с Марком, глядя на профиль своей учительницы.

Зато Гриммен меня нашла быстро и, встав за правым плечом, пробормотала:

— На нем полно артефактов, Киррэл, каждая пуговица, каждая бляшка.

Я взглянул ей в глаза и с благодарностью кивнул. Это многое объясняет, видимо, наниматель заранее побеспокоился, чтобы его протеже не помер от магического удара, раз не пожалел денег на такие расходы.

Но это не отменяет главного вопроса — кто же новый хозяин у Леонарда Сальона, и кому я уже успел насолить, что на меня спустили местного бретера?

* * *

— Вы уверены, что нельзя решить разногласия миром? — осведомился Блэкланд, оглядывая нас.

— Нельзя, — решительно кивнул мой оппонент, вздернув подбородок.

И хотя понятно, что он пытался выглядеть гордо, этот двадцатилетний щуплый сопляк смотрелся смехотворно. Увешанный по-женски огромными золотыми украшениями, сынок соседнего барона Вольфганга, он совсем не производил того мужественного впечатления, на которое рассчитывал.

— Нельзя, — поддержал его и я, но решил дополнить свой ответ: — Нельзя быть таким идиотом и расхаживать по земле безнаказанно. Мой противник чрезвычайно туп, раз бросил мне вызов.

— Киррэл! — воскликнула за моей спиной все еще пунцовая от стеснения «невеста», Агата Блэкланд.

Я совершенно спокоен. Убить придурка необходимо, иначе найдутся другие претенденты на руку баронессы. И всем плевать, что я никаких на нее планов не имею — им ведь главное доблесть свою показать и выскочку поставить на место.

И то верно: я всего лишь демонолог, без богатого титула и пока все еще без диплома. Мне не суждено метать фаерболлы или разить врага молнией. В местном обществе одаренных я практически никто, чернь.

— Я заставлю тебя молить о пощаде! — в глотке опытного чародея клокотало.

Самый известный и сильный, ни разу не проигравший маг был взвинчен и собирался показать мне мое место, моей невесте — свое превосходство, а высшему обществу — свою доблесть.

Он выиграл уже далеко не одну дуэль, большинство из которых, правда, проходили на территории академии Крэланда, и исход там не был летальным. Но, уверовав в свою непобедимость, мальчишка намеревался перейти к «взрослым» дуэлям, где противника не щадят.

По сигналу Блэкланда мы отошли на двадцать шагов и обернулись лицом к лицу.

Колокольчик звякнул в руке барона, и сразу же раздался грохот. Молния летела мне в грудь, но рассеялась слишком быстро. Мои щиты оказались даже не задеты — чары Вольфганга-младшего развеялись прежде, чем мальчишка меня достал.

Чародей свел глаза к переносице, где зияла дыра, покачнулся, как пьяный, и рухнул лицом в траву, демонстрируя отсутствующий затылок. Какую-то даму громко вывернуло на баронскую лужайку, еще одна упала в обморок. Друзья погибшего ошарашенно молчали.

— Магия-шмагия, главное — у кого калибр больше.

Я демонстративно усмехнулся и, провернув в руке свой артефактный револьвер, усиленный этернием и заклинаниями демонического арсенала, воткнул его в кобуру. Кивнув Блэкланду, отошел в сторону, где стояла с бокалом вина в руке графиня фон Ней.

— Быстрая победа, — улыбнулась мне Салэм. — Выпьешь?

— Нет, спасибо, — покачал я головой, поправляя плащ так, чтобы револьвер не было видно со стороны. — Может быть, поговорим наедине? Уверен, Алан Блэкланд с радостью предоставит нам одну комнату для деловой беседы.

— Деловой ли? — с улыбкой уточнила ее сиятельство.

— Ну, это зависит от того, как много у нас будет времени, — подмигнул ей я, взмахом руки подзывая слугу с подносом, заставленным серебряными бокалами с вином. — Но я надеюсь, что переговоры пройдут благоприятно для нас обоих. Так как, ваше сиятельство, уделите мне немного вашего личного времени?

— С радостью, барон Шварцмаркт, — поиграв бровями, ответила моя учительница.

Сад поместья Блэкландов.

Вот, почему так важно подготовиться, прежде чем приступать к убийству мага.

Коротко стриженный мужчина с седыми висками смотрел, как слуги Блэкландов заворачивают в плащ тело погибшего юнца. Парень понадеялся на выданные ему артефакты, и невдомек ему было, что все они числятся похищенными из особняка Вольфганга. Теперь же всплывет эта история, и погибший Леонард окажется еще не только изгнанником, но и вором. А тот факт, что ему покровительствовал принц Равенов, ударит по правящему роду. Не слишком сильно, разумеется, но, как известно, вода камень точит. А что артефакты ему передал другой человек, никому и не известно.

Мужчина повел взглядом вокруг, оценивая сборище молодых аристократов. Барон Райдер на мгновение встретился с ним взглядом, но ничем не выдал, что они знакомы.

И правильно, ни к чему лишние поводы. Окружающие сейчас в шоке от скоропостижной кончины молодого благородного, но потом начнут анализировать произошедшее, и странное переглядывание двух баронов лишнее.

Бросив последний взгляд на тело, мужчина залпом осушил бокал с вином и, натянув на лицо благодушную улыбку, направился в сторону меридийской баронессы. Вредить ей он не станет, просто пообщается, осторожно выспрашивая, как ей в Крэланде после этой войны, и не портит ли кто очаровательной девушке настроение, намекая на недавний конфликт между странами.