– Значит, ты собираешься пойти? – Эдвард никак не мог разрезать мясо и поддел целый кусок на вилку.

– Разумеется, пойду. Мак-Грегоры, можно сказать, моя вторая семья. – Келси отрезала кусочек мяса и отправила в рот, потом перевела взгляд на его тарелку, где лежала отбивная. – Ты никак не справишься, хочешь, я порежу?

Он ничего не ответил и снова принялся пилить отбивную ножом.

– Ты не можешь пойти одна на эту вечеринку.

– Возможно, Лиззи пойдет со мной.

– Исключено.

Она удивленно посмотрела на него:

– Почему?

– Мне не нравится Гриффин Мак-Грегор, и я не позволю ему увиваться вокруг Лиззи. Сегодня я застал их в лабиринте.

– Лиззи попросила меня прогуляться с ней, но я была занята работой и послала вместо себя Гриффина. А в чем, собственно, дело?

– Я не доверяю ему.

– У тебя нет для этого оснований. Гриффин – очень заботливый и любящий. Если бы у них с Лиззи что-нибудь получилось, он стал бы прекрасным мужем.

Эдвард с трудом проглотил кусок и прорычал:

– Что-нибудь получилось? Да ты, наверное, рехнулась? Я прослежу, чтобы он близко не подходил к Лиззи. Она выйдет замуж за человека своего круга. Я не позволю ей связаться с фермером. Это погубит ее. Она станет для общества чужой. Ей будет закрыт доступ в приличные дома. К тому же я видел, как он пытался соблазнить тебя, а значит, имею все основания опасаться, что он будет волочиться за Лиззи.

– Гриффин не гоняется за женскими юбками. И уж точно он никогда не старался соблазнить меня. Мы любили друг друга, как брат и сестра.

– Будешь отрицать, что он целовал тебя?

– Целовал, но по-братски. Эдвард поднялся.

– А Джереми тоже по-братски тебя целовал? Застигнутая врасплох, Келси с минуту ошеломленно смотрела на него, потом с раздражением в голосе сказала:

– Если ты думаешь, что этот поцелуй что-нибудь значит для меня, то ты глупец, и я не желаю с тобой разговаривать.

Она бросила ложку на тарелку, вскочила со стула и, круто повернувшись, направилась к выходу.

Эдвард схватил ее за плечи и повернул к себе.

– Не пытайся наладить отношения Лиззи и Мак-Грегора. Я не допущу этого брака. Ей всего восемнадцать, она еще не знает жизни. Это будет ее первый сезон в Лондоне.

– Ну, если ты лелеешь надежду выдать Лиззи за аристократа, то я тебя разочарую. Конечно, ты можешь найти подходящую партию, обеспечив ей богатое приданое, но она, пожевав, выплюнет беднягу, как кусок несвежего пирожного. А вот Гриффин способен приструнить ее и сделать счастливой. Кстати, Лиззи давно не дитя и прекрасно знает, чего хочет от жизни. – Келси вырвалась из его рук и, подобрав юбки, выбежала из комнаты.

Эдвард хотел вернуть ее, но решил, что этим только испортит дело. Она, видимо, печется о Мак-Грегоре, большом любителе слабого пола. Эдвард хорошо знал этот тип мужчин, поскольку до несчастного случая сам был таким. Совершенно ясно, что ему не удастся пресечь встречи Мак-Грегора с Лиззи. Она с ослиным упрямством стремилась к нему в объятия. Но в его силах заставить Мак-Грегора оставить Лиззи в покое. И Эдвард решил поговорить с парнем начистоту.

Она сидела за столом и рисовала. Кролик расположился неподалеку с кисточкой в руке. Мальчик в нетерпении скрестил руки на груди, и она сердито посмотрела на него:

– Если ты будешь двигаться, я перестану тебя рисовать.

– А ты не можешь поторопиться?

– Я уже почти закончила.

– Слава Богу.

Она сделала последний мазок на акварели и поморщилась, глядя на расплывчатое изображение. Мальчик подошел и заглянул ей через плечо, но, увидев рисунок, не удержался от смеха.

– Перестань! Это не смешно.

– Очень даже смешно.

– Вовсе нет! Хотя ты получился неудачно.

Она прижала к себе кролика, чувствуя, как слезы заструились по щекам. Она принялась раскачиваться в кресле. Он обнял ее.

– Мне жаль, Келси.

– Тебе ничуть не жаль, иногда ты бываешь жестоким.

– Нет, я не хочу быть жестоким – во всяком случае, не с тобой. Скажи, что ты не сердишься.

Он состроил глупую рожицу, чтобы развеселить ее. Она потянулась к нему, на него нельзя было долго сердиться… Внезапно он растворился в воздухе.

– Вернись! Я прощаю тебя, вернись!

Келси проснулась и, сев на постели, вытерла пот со лба. До нее донеслись нежные звуки фортепьяно. Она, хмурясь, посмотрела на дверь в смежную комнату. Эдвард не входил к ней. Она твердо решила, что не пойдет к нему сама, хотя все ее тело жаждало его прикосновений. Он первый должен сделать шаг навстречу. Несмотря на открытое окно, в комнате нечем было дышать. Рубашка прилипла к спине, и она поняла, что не в состоянии спать в душной комнате рядом с бодрствующим Эдвардом. Она откинула покрывало и пошарила в поисках платья, затем выскользнула в коридор, закрыв дверь.

Музыка оборвалась несколькими мгновениями позже, и Эдвард показался на пороге ее комнаты:

– Келси…

Он остановился, увидев, что постель пуста. Неужели он так обидел ее, что она отправилась домой? Или к Мак-Грегору? Наверняка к нему. Эдвард ощутил непреодолимое желание найти и задушить Мак-Грегора. Впрочем, какое ему дело до того, где она сейчас? Пусть даже сбежала к этому молокососу. Может, оно и к лучшему? Не все ли равно: Мак-Грегор или Джереми? Эдварду она все равно не будет принадлежать.

Эдвард вернулся к себе в спальню и бросил взгляд в окно. Полный диск луны висел так низко, что, казалось, вот-вот рухнет на деревья и дома. Вскоре Эдвард увидел в саду Келси в белом платье. Она спускалась по тропинке. Но не в сторону деревни или дома Мак-Грегоров. Облегченно вздохнув, он выбежал из спальни.

Через несколько минут он уже был у озера и на берегу увидел ее рубашку. Келси медленно шла к острову. Вода струилась по ее телу, в лунном свете казавшемуся голубоватым. Он замер, очарованный представшим его глазам зрелищем.

Выйдя на берег, Келси откинула на спину мокрые волосы. Как завороженный, Эдвард скользил взглядом по ее телу – крутым бедрам, высокой груди с темно-розовыми сосками, плоскому животу.

Келси выжала из волос воду, выпрямилась и снова откинула их на спину. Затем медленно двинулась вдоль берега.

Он лихорадочно срывал с себя одежду, не отводя взгляда от обнаженной нимфы, опасаясь, как бы она не исчезла, прежде чем он до нее доберется. Боже! Если он не овладеет ею сейчас, то просто умрет от желания.

Келси между тем растянулась на траве, подложив под голову руки и закрыв глаза. Она приподняла ногу, открыв темный треугольник волос внизу живота, словно искушая его.