В реку лосось входит сильным и хорошо упитанным. Сначала он интенсивно «играет», высоко выпрыгивая из воды, но постепенно прыжки его становятся реже и ниже. Снижается и скорость движения. К моменту нереста лосось темнеет, у него меняется форма челюстей, цвет мяса становится бледнее, содержание жира в нем резко уменьшается.

Поднимается лосось по реке на разные расстояния. Если, например, находит удобные для нереста места, то откладывает икру в среднем, а иногда даже в нижнем течении. Однако чаще всего он поднимается в самые верховья рек, в мелкие притоки и даже ручьи с чистой холодной водой, быстрым течением и песчано-галечным дном.

Добираясь до мест нереста, лососи могут преодолевать по 1000–1500 километров, а тихоокеанский лосось чавыча способен проследовать по канадской реке Юкон свыше 3500 километров!

Лососей не останавливают ни быстрое течение, ни мелкие перекаты, ни пороги, ни водопады. Перекаты они преодолевают ползком на брюхе, иногда полностью выставив из воды спину. Водопады штурмуют, прыгая на 2–3 метра в высоту. Если первая попытка не удалась, лосось, отдохнув, повторяет прыжок, и так до тех пор, пока не покорит препятствие. А другого выхода у него и нет: ведь чтобы вовремя добраться до нерестилища, приходится спешить.

Ученые долго не могли установить, возвращаются ли лососи в то место, где выклюнулись из икринок, или нет. Исследования велись несколько лет, и в результате было установлено, что, за редкими исключениями, лососи все же возвращаются домой.

Помимо атлантического лосося, длительные путешествия совершают кета, горбуша, нерка, чавыча, кижуч, относящиеся к тихоокеанским или дальневосточным лососям.

Изучая лососевые миграции, ученые столкнулись с рядом любопытных вопросов, касающихся биологической целесообразности далеких миграций, ориентации в океане и нахождения путей в родные реки. Что касается путешествий в море, то объяснение этой «привычки» лососей особых затруднений не вызвало. Дело в том, что таким крупным рыбам при их большом скоплении в реке просто не хватило бы пищи, что неминуемо привело бы не только к гибели единичных особей, но и, возможно, к вырождению всего вида. А вот возвращаются в родные пенаты, по мнению ихтиологов, рыбы потому, что то небольшое количество икры, которое в состоянии выметать самка, очень быстро уничтожили бы многочисленные морские хищники; в итоге – опять возможное исчезновение вида.

По поводу же нахождения дороги домой существует несколько разных точек зрения. Например, жители побережий дальневосточных рек утверждают, что в каждой стае есть вожак, который и приводит косяк к нерестилищу. Некоторые ученые считают, что лососи имеют особое наследственное чутье, которым и руководствуются при возвращении домой. А ряд ихтиологов полагают, что лососи обладают феноменально развитыми органами чувств, с помощью которых могут определить состав воды в родной реке.

Какая из точек зрения ближе к истине, сказать трудно. Но ясно одно: лососи – уникальные рыбы, раз способны за тысячи верст найти дорогу к родному дому.

Многие звери и птицы демонстрируют порой совершенно невероятные с позиций человека навигационные способности. Взять, к примеру, кошек. В истории известны случаи, когда эти домашние любимицы, в силу обстоятельств оказавшиеся за сотни километров от родных мест, рано или поздно возвращались все-таки – исхудавшие, голодные и измученные долгой дорогой – домой.

А о птицах и говорить нечего. Многие известные нам виды – например, аисты, – улетая за тысячи километров от родных мест на зимовку, весной возвращаются чуть ли не в свои прошлогодние гнезда.

Даже лягушки собираются на нерест в один и тот же водоем, причем тоже порой преодолевая многие километры пути.

А угри и лососи? Впрочем, останавливаться на их удивительной способности к ориентации мы не будем, так как об этом рассказано выше.

Теперь же поговорим о морских черепахах – своеобразных гениях навигации. Действительно, как не восхититься существом, способным без компаса и секстанта проплыть в открытом океане 2600 километров, чтобы найти остров шириной не более 10 километров и высадиться на нем?! А между тем не каждый опытный морской офицер, даже имея под рукой и секстанты, и хронометры, может похвастаться тем же самым.

Итак, что же ведет черепах к заветной земле?

Первым объяснить природу столь удивительных навигационных способностей черепах попытался известный герпетолог Арчи Карр, многие годы своей жизни посвятивший изучению этих животных. Карру было известно, что зеленые черепахи покрывают значительные расстояния, добираясь от мест кормежки до гнездилищ. От ловцов черепах он узнал, что когда черепахам удавалось сбежать с баркасов, в которых их перевозили, они обязательно возвращались на те же самые камни, где были отловлены. Преодолевая при этом расстояние в две с половиной тысячи километров!

Чтобы убедиться в достоверности полученных сведений, Карр вместе с сотрудниками прикрепил более чем к 3200 экземплярам зеленых черепах, гнездившимся в Тортугеро, металлические бирки. Впоследствии меченые учеными черепахи были обнаружены в 2800 километрах от Тортугеро – во Флориде, на Кубе, в Мексике и Венесуэле.

Морская черепаха – гений навигации

В 1960 году Карр пометил зеленых черепах на острове Вознесения. В течение 5 лет 9 из них были пойманы у побережья Бразилии, а в 1963 и 1964 годах 5 меченых черепах были снова обнаружены на острове. Другими словами, черепахи совершили длительное путешествие к местам нагула, а затем вернулись для кладки яиц на те же самые места, где были промаркированы, преодолев при этом расстояние в 5000 километров!

Как же черепахи умудряются пересекать находящийся в постоянном движении и лишенный каких-либо вех океан, чтобы высадиться потом на крохотном клочке каменистой почвы, затерянном в бескрайних просторах Южной Атлантики? Ведь по сути, как отмечает сам Карр, с учетом тех невероятных трудностей, которые связаны со столь дальним путешествием, подобное не должно было бы осуществиться.

Однако факты – упрямая вещь. И они требовали объяснения.

В итоге Карр предположил, что зеленые черепахи, гнездящиеся ныне на острове Вознесения, когда-то были случайно занесены сюда из Африки Южным экваториальным течением. Детеныши, родившиеся здесь, благодаря тому же экваториальному течению могли очутиться близ берегов Бразилии, причем опять-таки же случайно. Вероятно, в их «памяти» запечатлелась некая специфическая информация о родине, позволяющая им теперь всякий раз находить обратный путь. Поэтому, достигнув половой зрелости, животные и движутся вдоль всего Бразильского побережья, пока не почувствуют – по вкусу или запаху – близости места своей первой «высадки».

Оказавшись на широте родного острова (или неподалеку от этой широты), они ложатся на нужный курс и в течение 2 месяцев плывут на восток, борясь со встречным течением со скоростью 3–4 узла в час. При этом, несмотря на течения, штормы и обилие хищников, не отклоняются от курса ни на йоту! Выходит, есть какой-то особенный признак, по которому животное определяет, где именно находится остров Вознесения.