Нас возили по городу, хвалили всех латышей, начиная с давнишних времён, громко славили Латвию и красоту её богатой природы. За пару часов мы объехали всё интересное в центре столицы.

После чего, вдруг оказалось, что смотреть больше нечего. Не ехать же на заводы и фабрики и в районы, состоящие из панельных «хрушёвок»? Такого добра и в России имелось достаточно.

Вечером мы посетили органный концерт в Домском соборе, на чём программа закончилась. Второй день оказался «свободным». Руководитель тургруппы посоветовал нам съездить самим в другой городок, под названием Сигулда.

Утром, в столовой сформировалась небольшая компания русских людей. Мы добрались до большого автовокзала и стали читать расписание. Оказалось, что оно всё написано на ЛАТВИЙСКОМ наречии.

У нас создалось впечатление, что мы находимся не в СССР, в СТОЛИЦЕ СОЮЗНОЙ республики, а уже за границей. Но тогда, почему нет перевода на английский язык? Ведь это же не глухая деревня, а центр «европейской державы». Тем более, что в каждой гостинице лежали буклеты, написанные для иностранных гостей.

Самое интересное заключалось в другом. Оказалось, что латыши тогда в Риге составляли сорок процентов всего населения. Остальные являлись посланцами четырнадцати «братских советских» республик.

Мы стояли перед огромным табло, на котором не было места для русской кириллицы. Все путались в перечне хуторов и посёлков и долго искали нужное нам поселение.

Сзади раздался приятный чувственный голос, прозвучавший с ленинградским акцентом: — Молодые люди, что Вы здесь ищете?

Оказалось, что это пожилая латышка. Интеллигентная внешность, прекрасный русский язык, обращение — очень любезное. Она говорит: — Похоже, что Вы все туристы? Я слышала, что Вам нужен какой-то автобус? Куда Вы хотите уехать?

Мы объяснили, куда бы желали отправиться.

— О, собираетесь в Сигулду? — защебетала латышка: — Там есть много всего интересного, есть на что посмотреть! А потом куда двинется Ваша туристская группа?

Мы назвали турбазу, сейчас уже точно не помню, какую и в каком городишке. Он находился на ЮГО-ЗАПАДЕ латышской «советской» республики.

— А турбаза «такая-то». — ворковала она: — Знаю, конечно, отличное место. Из этого места до города Сигулда значительно ближе, чем отсюда, от Риги. Я лично советую Вам не тратить зря время, и съездить оттуда.

Мы согласились со всезнающей дамой, сказали любезной латышке: — Большое спасибо! — и никуда не поехали. День провели совершенно бесцельно, просто шатаясь по скучному городу.

Утром нас погрузили в автобус и отвезли на турбазу. Разместившись в дощатых бараках, мы осмотрелись вокруг, поняли, что заняться здесь нечем и спросили русского местного парня: — Как нам добраться до Сигулды?

— Наш посёлок стоит совсем в другой части Латвии! — ответил инструктор.

Он объяснил, что нужный нам город расположен за Ригой, на САВЕРО-ВОСТОКЕ страны. Поэтому, нам нужно вернуться в столицу. Пойти на автовокзал и ехать в противоположную сторону около часа.

Паренёк был весьма удивлен, нашей необычной историей. Как мог кто-то в Риге сказать, мол, отсюда значительно ближе до Сигулды? Это не могло уложиться в его голове. Скоре всего, он ещё не проникся духом жестокого мщения «русским поработителям Латвии».

У нас опять оказался «незанятый» день. От нечего делать, мы после завтрака, поехали в соседний посёлок. В автобусе оказался здоровый латышский мужик. Он вёл себя так, словно в салоне не было никого, кроме него и трёх разновозрастных членов его чрезвычайно развязной семьи.

Все его родичи совсем ничего не стеснялись. Водитель громко поддерживал их разговор. Всё это никак не вязалось с мифом о сдержанности и большой деликатности людей из Прибалтики. В России себя так вели только пьяные. Да и то не всегда.

Наконец, мы добрались до нужной нам остановки и с облегчением вышли из шумного транспорта.

Парень из нашей тургруппы написал своей девушке короткий отчёт о поездке в «прекрасную» Латвию. Он вложил сообщение в стандартный конверт, который купил ещё в Риге. Молодой человек хотел отправить цидулку домой, а чтобы вдруг не забыть, он всю дорогу держал её в правой руке, у всех на виду.

Мы прибыли на центральную площадь небольшого посёлка. Российский турист увидел людей, сидящих на остановке, подошёл и спросил, где находится почта? В ответ гробовое молчание. Все равнодушно смотрели ему прямо в глаза и не произносили ни единого слова. Они вообще, не реагировали на прозвучавший вопрос.

— Вы что свои письма бросаете просто на землю? — не выдержал парень. Снова молчание. Он обошёл площадь по кругу. Осмотрел стены всех зданий и с трудом отыскал неприметный ящик для почты.

Мы все дружно решили, что здесь собрались жители глухих хуторов, которые не понимают по-русски и двинулись дальше.

Оказалось, что мы ошибались. Все встречные местные жители не отвечали ни на один наш вопрос. Хотя было видно, что они нас замечательно слышали и наверняка понимали.

Сообразив, что так ничего не добьются, наши туристы перешли на английский. Оказалось, что иностранную речь латыши и вовсе не знали. Это было заметно по их растерянным лицам. Вот тебе и «культурная» европейская нация.

Все надписи в городе пестрели только латышскими буквами. Не нашлось никакого дублирования на русский язык. Чтобы купить какую-то мелочь, приходилось заглядывать во все магазинчики и искать именно тот, что торговал нужным предметом.

Все продавцы отпускали товар, исключительно молча, словно глухонемые. Лица у них выглядели удивительно злыми, словно мы их сейчас оскорбили. Нам демонстрировался этакий вариант интифады, борьбы палестинцев с Израилем на оккупированных им территориях.

Один из парней купил бутылку минеральной воды для любимой жены и попросил продавщицу открыть для него эту посуду. Тогда стеклянная тара запечатывалась прочной металлической пробкой с мелкими зубчиками. Для того, чтобы снять её с горлышка приходилось использовать ключ специфической формы. На худой конец, пассатижи.

— На улице пить не положено! — буркнула недовольная принцесса прилавка.

— У вас вся молодежь открыто пьёт пиво на площади. — возразил ей покупатель, прибывший в Прибалтику из далёкой Сибири.

Латышка лишь презрительно фыркнула. Мол, нашим всё можно, а русским нельзя. После чего, демонстративно отвернулась к окну.

Разозлившийся парень взял бутылку «Нарзана» и вышел на небольшое крыльцо. Там он осмотрелся, зацепил край стальной крышки за дверь магазина и рывком открыл стеклянную ёмкость. Жена с благодарностью приняла от него минеральную воду.

Вернувшись на лесную турбазу, мы проболтались до вечера. После ужина спросили инструктора, чем тут можно заняться? Латыш настоятельно посоветовал нам посетить местный пивбар. Забегаловка располагалась в соседнем небольшом хуторке. Делать было особенно нечего, и мы решили сходить.

Инструктор привёл нас в небольшую избу, оформленную в стиле