и подождали, пока господин Андерссон сходит за машиной. Я рассмеялся, когда он подъехал на серебристом Volvo 244DL.

«Что-то смешное, Стив?» — спросила миссис Андерссон.

«Да. Несколько недель назад мой друг заехал за мной на ужин на серебристом Volvo 244DL, и тогда я подумал, что увижу здесь много Volvo. Забавно, что это идентичная модель и цвет!».

«244DL — самый популярный автомобиль в Швеции!» — сказала миссис Андерссон с улыбкой.

Мистер Андерссон подъехал и вышел из машины, чтобы открыть багажник. Мы погрузили мои вещи в машину, и миссис Андерссон сказала мне сесть на переднее сиденье, а сама вместе с Карин села на заднее.

«Итак, Стив, сначала мы отвезем тебя в нашу квартиру, выпьем кофе с печеньем, а потом поедем к Биргит. После этого у нас обед, и, возможно, ты захочешь вздремнуть. После ужина дома мы отвезем тебя посмотреть часть Стокгольма. Завтра мы позавтракаем, а потом посадим тебя на поезд до Гётеборга».

«Мистер Андерссон, на самом деле я поеду в Хельсингборг. Планы изменились. Я объясню позже, но вот мои билеты на поезд на завтра».

«ОК», — сказал он. «Пожалуйста, зови меня Ларс, а мою жену — Анника».

«Спасибо, Ларс! И еще, мне нужно купить цветы, пожалуйста. И мне нужно будет обменять деньги, чтобы я мог за них заплатить».

«Конечно».

Мы отъехали от аэропорта и направились в город. Я на самом деле был в Швеции. Я буду вдали от дома в течение года, или так я надеялся. Я ехал к Биргит, чтобы попрощаться. Все это было именно так, как я планировал. Чего я не планировал, так это того, что моя беременная бывшая девушка будет ждать меня в Огайо.

Книга 3 - Пия. Глава 2: Прощаясь

3 июля 1979, Стокгольм, Швеция

Мы доехали из аэропорта и припарковались за восьмиэтажным жилым домом. Ларс Андерссон нес одну из моих сумок, а я — вторую, плюс моя ручная кладь. Мы вошли в лифт, поднялись на шестой этаж и вошли в квартиру 6B. В квартире было три спальни, большая гостиная с обеденным столом, диванами и телевизором, а также кухня.

«Стив, сними обувь у двери. В Швеции все так делают. Невежливо носить обувь в доме».

«Да, Ларс, я помню это из информации, которую дал мне YFU, но спасибо, что напомнил!»

Я снял обувь и поставил ее на вешалку у двери. Ларс привел меня в комнату, где мы оставили мои сумки. Это была явно девичья комната, а на столе стояли четыре фотографии. На одной были я и Биргит, на другой — Биргит и Мелани, на третьей — Ларри, Биргит и я, а на четвертой — Карин и Биргит. Эта комната принадлежит — ПРИНАДЛЕЖАЛА — Биргит! И я собирался спать здесь. Один. В комнате, которую я должен был делить с Биргит и заниматься с ней любовью каждый день в течение года. Я подавил всхлип и быстро вытер выступившие слезы. Мысленно я видел, как она лежит на кровати и ждет меня.

«Я бы хотел принять душ и переодеться, пожалуйста, если ты не возражаешь», — сказал я, стараясь не подавиться.

«Конечно! Ванная там», — сказал он, указывая. «Не торопись».

Я схватил маленькую сумку с мылом и шампунем, а также другие ванные принадлежности, которые лежали в моей наплечной сумке. Я взял чистые трусы и носки, джинсы и рубашку-поло и пошел в ванную. Раздевшись, я включил душ и установил температуру настолько горячей, насколько мог выдержать.

Я сходил в туалет и потратил почти две минуты, пытаясь понять, как его смыть! Здесь не было традиционного рычага, как дома! В конце концов, я понял, что нужно поднять ручку на верхней части бачка, и унитаз спустит воду. Подумав об этом, я понял, что в этом было больше смысла, чем в рычажной системе, которую мы использовали.

Я залез в душ. Горячая вода приятно струилась по телу, пока я мылся. Закончив, я постоял под струями еще пару минут, затем выключил душ, вытерся и оделся. Я чувствовал себя немного уставшим, но горячая вода помогла прогнать это чувство. Я знал, что функционирую на адреналине и силе воли, но хотел как можно скорее переключить свой цикл сна.

Я положил свою грязную одежду в мешок для стирки, а затем пошел в большую комнату. Увидев Карин, сидящую на диване, я обомлел. Она была так похожа на Биргит! Я потряс головой, чтобы прояснилось, и сел рядом с ней. Анника приготовила кофе и принесла его, а также печенье и несколько маленьких пирожных. Тут до меня дошло, что шведы используют британский английский, и бисквиты — это печенье! Кофе был очень крепким, но я пил его черным, в то время как остальные добавляли в него сливки.

«Отсюда мы можем дойти до церковного двора, где покоится Биргит», — медленно сказал Ларс. «По дороге есть магазин, где можно купить цветы. Сначала мы зайдем в банк по соседству, чтобы поменять тебе немного денег».

Звонить домой было еще слишком рано, учитывая разницу во времени. Я решил, что сделаю это после обеда.

«Спасибо», — сказал я. «Звучит неплохо. Я хочу сделать пару очень коротких телефонных звонков чуть позже. Сейчас еще слишком рано звонить».

«Хорошо», — сказал он.

Мы допили кофе, и я пошел в комнату Биргит и взял письмо, которое написал ей по предложению доктора Мерсер. Я также взял свою фетровую шляпу, фотоаппарат и два рулона пленки.

«Что это за конверт?» спросила Карин.

«Прощальное письмо, которое я написал Биргит после ее смерти. Оно помогло мне справиться с ее смертью».

«Мне ее очень не хватает!» — вздохнула она.

«Мне тоже», — тихо сказал я. «Мне тоже».

Мы спустились на лифте на первый этаж и вышли на тротуар. Мы повернули налево и вошли в банк «Skandinaviska Enskilda Banken», где я поменял 100 долларов в американских дорожных чеках на чуть более 400 шведских крон, обнаружив, что у них нет символа их валюты, как знаки «$» или «£», а вместо них используется «SEK». Мы прошли дальше по улице и Ларс привел меня в магазин с надписью «Blomsterhandel» («Цветочный магазин») на двери. Я выбрал букет, который стоил 75 шведских крон. Я заплатил продавцу, которая, к счастью для меня, прекрасно говорила по-английски. Я поблагодарил ее и мы вышли из магазина.

Мы прошли около двух километров, пока не пришли к старой лютеранской церкви с церковным двором умеренных