Тем временем торговцы из расположенных по пути лавок наперебой зазывали прохожих, предлагая самые разные товары — горки неизвестных пряностей самых ярких цветов, дивные ковры, развешенные в похожих на пещеры задних помещениях, высушенные стручки и семена из Аравии, мед из Северной Африки, полированные медные чаны. Потом на пути оказалась еще одна лавка с амулетами и статуей суровой богини с множеством округлых грудей. Когда они попытались пройти мимо, торговец высунулся и махнул им рукой.

— Зачем вы останавливались у Пазузу? Плохой бог. Бог ветров — приносит обжигающие суховеи и насылает болезни. Пускает стрелы недуга. Держитесь от него подальше. — Он помахал маленьким изображением своей богини. — Артемида! Материнство! Плодовитость! Никаких болезней! Лучше!

Терпение Иоиля иссякло.

—. Мы не почитаем других богов! — рявкнул он.

— Почему? — Торговец, похоже, удивился.

Наконец они выбрались из тесного, темного проулка на более широкую улицу, и Иоиль вздохнул с облегчением.

— Ну и местечко! Мне кажется: каждый, кто держит там торговлю… — Он не договорил и лишь покачал головой.

Мария по-прежнему ощущала внутри себя чуждое присутствие, но ей не оставалось ничего иного, как идти вместе со всеми, пытаясь держаться прямо. Ее состояние походило на то, что она испытывала, будучи на сносях, но ведь тогда оно доставляло ей радость и скрывать свое положение не было нужды.

— Вот!

Иоиль остановился перед широким дверным проемом, за которым находилось просторное помещение, по обе стороны от входа уставленное рядами глиняных амфор различных размеров, от больших, по пояс взрослому мужчине, до совсем крохотных. Их окраска менялась от темной, землисто-коричневой, до почти красной.

Хозяин, толстяк, похожий на один из своих округлых сосудов, встретил покупателей на пороге и любезно их приветствовал. Звали его Руф, и он был известен как человек, который никогда не упустит выгодную сделку.

— Я Иоиль, представитель семейного предприятия Натана из Магдалы, а это мои помощники Иаков и Ездра. — Двое его спутников поклонились. — Я направил тебе послание с указанием наших потребностей. Как я понимаю, для свадьбы Антипы потребуется значительное количество нашего гарума.

Хотя Руф и пытался не подать виду, насколько впечатлило его услышанное, у него непроизвольно поднялись брови.

— Ах да. И о каком количестве пойдет речь?

— Пировать будут семь дней… Я не имею представления, сколько соберется гостей, но думаю, что пять сотен… Возможно, нам понадобится одиннадцать сосудов с вином.

Это было на один больше, чем заказывал Хуза.

Руф погладил гладко выбритый подбородок.

— И ты не хочешь, чтобы гарум кончился раньше времени? Понятно. А сосуды какие предпочитаешь — поменьше или побольше?

— Я полагаю, что амфоры побольше более практичны, ведь мне надо поставить гарум на семь дней празднества.

— Но они не так красивы, — указал Руф, — а ведь речь как-никак идет о царской свадьбе.

— Нужно еще учесть перевозку, — заметил Иоиль. — Ведь сначала пустые амфоры надо доставить отсюда в Магдалу, а потом, уже заполненные, снова сюда, во дворец. Какой размер лучше для этого подойдет?

— Большие, — вынужден был признать Руф. — Они покрепче и требуют меньше упаковки. — Он пригласил покупателей внутрь. — Входите, я покажу вам, что у нас есть.

Они последовали за ним в прохладное, прибранное помещение. Мария увидела там расставленные аккуратными рядами образцы амфор — маленькие на полках, большие на полу.

— Вот эти очень старые. — Руф кивнул на стоящие в углу сосуды. — Но амфоры есть амфоры. Их вид со временем почти не меняется. У меня есть образчики с Сицилии, им лет четыреста, не меньше. А с виду как нынешние. Правда, глина с годами становится хрупкой, только так их и различаешь.

Он постучал по одной амфоре; гулкий звук указал, что сосуд пуст.

— Но ближе к делу. — Купец повернулся к полкам. — Для гарума я бы рекомендовал вот такие.

Руф положил руку на сосуд средней величины, по форме — нечто между продолговатыми амфорами для вина и пузатыми, коротенькими кувшинами для оливкового масла. Как и у других амфор, у него имелись две ручки и выемка на дне, позволявшая надежно закреплять сосуды при транспортировке и дававшая возможность вращать их вокруг своей оси.

Марии предложенный образец показался простоватым, не для царской свадьбы, но, по правде сказать, ей трудно было сосредоточить взгляд, так что полагаться на свое впечатление она не могла.

— Мы можем предложить несколько вариантов с дополнительными украшениями, чтобы сосуды соответствовали предстоящему… событию. — Произнося слово «событие», Руф с опаской огляделся по сторонам, словно пытаясь угадать симпатии покупателей и то. насколько безопасно говорить в их присутствии. — Можем, например, написать красными буквами на видном месте название вашего заведения, а еще предоставить какие-нибудь особенные пробки.

— По-моему, это хорошая идея, — согласился Иоиль. — Наш гарум наверняка понравится, и, если люди будут видеть на амфорах имя поставщика, многие потом тоже захотят обратиться к нам с заказами.

— А ты хочешь, чтобы царский двор снова обратился к вам?

Вопрос Руфа мог быть и проверкой, и вызовом.

— Да. Нам бы хотелось получить более широкую известность.

— Двор Антипы связан с разными странами, — промолвил Руф, кажется, без особого подтекста.

— Это всем известно.

— И с римлянами, и с другими.

— Римляне едят так же, как и все остальные люди, и почему бы простому человеку из Галилеи не извлечь из этого пользу? — весело спросил Иоиль.

— Золотые слова, — энергично закивал Руф. — Истинная правда. Вот, давай я запишу твой заказ. Думаю, чтоб с запасом, вам потребуется восемнадцать амфор.

Он подошел к столу, где лежали его счетные книги, и извлек лист папируса. Склонившись над ними набрасывая первые строки, купец промолвил:

— Кстати, возможно, эта свадьба и впрямь поможет тебе обзавестись новыми богатыми заказчиками. Ты знаешь, что римский император отзывает Валерия Грата и заменяет его на нового прокуратора Понтия Пилата? Если ему понравится твой гарум, ты можешь не только стать его поставщиком, но и получить кучу торговых привилегий. А римляне охочи до гарума, они любят все пряное.

— Новый прокуратор? — Иаков, похоже, огорчился. — Почему?

— Грат пробыл здесь уже десять лет, — ответил Руф. — Может быть, он устал управлять нами. Может быть, мы… — Купец не закончил фразу. — Короче говоря, теперь нами будет править этот Пилат. Он уже на пути сюда.

— А что ты о нем слышал? — Этот вопрос задали все, чуть ли не хором.

Конечно, здесь, в Тивериаде, такого рода новости узнают гораздо раньше, чем в Магдале.