– Погоди, ещё и зарплату тебе повысит. И вообще ей уже на пенсию пора. Ну, по старому стилю. Самое время достойную смену готовить. Думаю, двигать тебя для начала ей в замы.

– Ой! – Алиса прижала руки к груди. – А Валентина как же? Она опытней меня и стаж у неё больше.

– Ну, ладно я старый пень! – Главный инженер всплеснул руками. – Мне лень уже пользоваться служебным положением, пора думать о вечном. Но ты-то чего?

– Чего я? – не поняла Алиса.

– Почему не хочешь воспользоваться моим служебным положением? Ну, как моя любовница?

– Но мы ж с вами понарошку! – испугалась Алиса.

Хотя чего, спрашивается, пугаться? Мужчина он красивый и не такой уж и старый. Может, и правда? Но нельзя же так вот в лоб! А с другой стороны, просила же у этого космического сущего крепкое плечо, в смысле заступника. Вот тебе и заступник. Да ещё какой! Этот Игорь дурацкий просто смутил её, сбил этим вот «не Шварценеггером». А главный инженер тоже, между прочим, никакой не Шварценеггер. Совсем-совсем не Шварценеггер.

– Конечно понарошку! – успокоил её главный инженер. – Однако ты этим можешь воспользоваться по-настоящему. Сечёшь? – Он постучал кулаком себя по лбу.

– Но начальником всё равно лучше Валентину.

– А вот это уже не тебе решать. Иди, работай, а то сроки у нас как всегда горят! Ну, и если иногда скрасишь мне обеденный перерыв в нашем кафе, возражать не буду. Мне, знаешь ли, тоже выгодно орлом выглядеть, а то не ровён час и меня на пенсию спишут.

Алиса вернулась к себе в отдел и погрузилась в расчёты. Незадолго до окончания рабочего дня Мегера заявила:

– Алиса Викторовна, я бы хотела, чтобы вы задержались и проверили кое-какие расчёты наших подрядчиков. Какие-то нестыковки у нас с ними постоянно.

Неожиданно Алиса опять вспомнила Светика. В голове сразу всплыл достойный ответ: «А ты сама, такая хо-хо, не хочешь остаться и проверить»?

– Почему это нельзя сделать в рабочее время? – поинтересовалась Алиса, стараясь не рассмеяться.

– Сроки! Алиса Викторовна, вы забываете про сроки!

– Сроки сроками, но у меня на сегодняшний вечер совершенно другие планы, – сообщила Алиса, представив почему-то небритого Игоря в шортах и с бутылкой виски в руке, лежащего русалкой у неё на кровати.

– Хорошо, тогда в другой раз, – удивительным образом не стала спорить Мегера.

Действительно в положении любовницы главного инженера много преимуществ.

В этот момент у Алисы зазвонил телефон.

– Угадай кто? – спросил Игорь, когда она ответила на звонок.

– Что-то я вас, мужчина, никак не узнаю, – ответила Алиса.

Ведь за три дня, которые они не виделись, и за которые от него не было ни слуху, ни духу, вполне уже можно и подзабыть, кто это вообще такой.

– Это потому что я, наконец, сбрил бородищу! И спешу, так сказать, предстать во всей красе пред очи ея, ее, сия и проч.!

– А портфель с секретными документами при вас? Ну, чтоб срочно ознакомиться перед очами ея? Так сказать, для пущей важности.

– Портфель в сейфе, представлению не помешает.

– Замечательно! А вот очки наденьте, пожалуйста, вам идут. Где и когда желаете предстать?

– Так я уже тут.

– Где?

– Хожу у тебя под окнами. Туда-сюда, туда-сюда! Пробовал кричать «Алиса, выходи», но безрезультатно.

– Сейчас буду! Оставайся на месте. – Алиса нажала отбой, выключила компьютер, схватила сумку и понеслась к двери.

– Алиса Викторовна! – окликнула её Мегера.

Алиса тормознула в дверях, повернулась и объявила:

– А на завтра я беру отгул!

«Такая хо-хо», – добавила она мысленно, выскакивая из помещения.

– Легкомысленная вертихвостка, – донеслось следом.

Когда она въехала во двор дома, сразу увидела его, вышагивающего у её подъезда этаким щёголем в дорогом костюме с цветами в руках. Он был чисто выбрит и ни капельки не похож на того небритого, пьяного, лохматого, полуголого мужика, каким она увидела его в первый раз. Действительно, парень хоть куда! Кстати, вполне себе Шварценеггер, ну, почти.

– Это что за сикараха, как называется? – спросил он, ткнув букетом в сторону её автомобиля, когда Алиса припарковалась на своём месте и выскочила из машины.

– Равон. Вообще-то он Шевроле, только маленький.

– Симпатяга.

– Ты тоже, – не удержалась Алиса.

– Тут, понимаешь, дел накопилось, пока меня не было. Серьёзных. Очень серьёзных. – Он заглянул Алисе в глаза, и она поверила, что дела у него и вправду были очень серьёзные и неотложные. – Пока разрулил, то да сё, а вчера приехал домой и подумал, что мне чего-то очень-очень не хватает. Вот прямо до зарезу! Привык я, знаешь ли, с тобой совместно проживать.

– Какое совпадение!

– Что будем с этим делать?

– Цветы давай сюда и целуй меня срочно! Сколько можно тянуть?!

В то время, когда где-то в Питере Алиса с Игорем уже спали, крепко обнявшись, на верхней палубе лодки, дрейфующей в открытом море, осуществлялась третья заключительная стадия ритуала взаимодействия с великим сущим.

Вовка лежал на палубе в позе эмбриона, чему совершенно не мешал его большой живот. Эмбрион искрился синим шаром, который чем-то похожим то ли на молнию, то ли на джедайский меч переплетался с такими же молниями исходящими от великого сущего. Великое сущее, однако, представляло собой не светящийся шар, как говорила колдунья, а напоминало картину виденную Вовкой в каком-то монастыре в Милане, ну, знаете, ту, где Иисус с апостолами за столом. Название картины Вовка не запомнил, он никогда не засорял мозг несущественными деталями. Вовка просил сущее, чтобы всё вернулось на свои места, шеф опять советовался бы с ним по всем вопросам, а придуманные им удачные схемки по использованию цифровизации принесли бы свои плоды. Сущее в ответ слегка посмеивалось, что Вовка расценил как благосклонность.

Детка тоже старалась изо всех сил представить великое сущее в виде светящегося шара, как учила Жанна, но оно почему-то походило на Шрека из мультфильма. Детка решила на всякий случай попросить у этого Шрека, чтобы у Вовки всё получилось, как он хочет, а вот ей самой надо бы немножко славы. Она очень хотела бы спеть в телевизоре на Новый год вместе с какой-нибудь знаменитой певицей. Можно даже именно со Славой. Они же ведь так похожи. Детка как-то видела на Славе одно тёмно-синее платье, которое бы и ей тоже очень пошло. Вот было бы здорово, если б они вместе со Славой в одинаковых платьях спели что-нибудь такое новогоднее, желательно на английском языке. Ведь у детки особенно хорошо получается петь в караоке именно на английском языке. А если в караоке получается, значит и со Славой непременно получится, тем более, что к Новому году у неё никакого живота уже и не будет. У неё будет бэбик! Кстати, можно петь и не в платьях, вернее в платьях, а сверху шубы, да, небрежно так на плечи накинуты, из чернобурки или белые. Именно так. Новый год же!