– Посмотри на меня, – сказал он.

Джанга медленно повернулась, в ее слезящихся глазах горело презрение.

Джордан выдавил еще одну улыбку, больше похожую на гримасу, и отошел к противоположной стороне крохотной комнатенки.

– Что, тяжело, да?

Она проследила за его движением взглядом и в ответ цокнула языком.

– Я дам тебе только один шанс мне все рассказать. А потом вытащу… инструменты.

С этими словами он изобразил пальцами кавычки в воздухе.

– Считаешь себя самым умным, да? – спросила старуха. – Тебе и правда кажется, что «Улей» сможет держаться в воздухе бесконечно?

Он сложил руки на груди и поднял брови. Несмотря на жгучее желание избавиться от нее, ему было любопытно услышать, что она ему скажет.

– Я видела закрытые файлы, касающиеся ИТК. Я знаю, чем они занимались во время войны, и что создали. Ты эти файлы тоже видел, но так ничего и не понял, а капитан Эш тебя не научила.

Джанга дернулась к нему.

– Думаю, в этом-то и проблема. Такому самовлюбленному дураку не понять, что такое воображение.

Джордан стиснул зубы.

– Если мне недостает воображения, то почему ты не указала мне, что я что-то проглядел?

Женщина покачала головой.

– Я не учу дураков самым очевидным вещам.

Джордан собрался было ударить кулаком по стене, но решил не тратить на это силы. Он усилием воли расслабил плечи, полез в карман, извлек пистолетный патрон и бросил на пол перед ней.

– Видишь? Я собирался лично всадить тебе в череп пулю, но потом решил не тратить ее зря. У меня насчет тебя другие соображения.

Джанга зашипела на него с видом дикого зверя, которым, как представлял капитан, она, собственно, и была. Он отошел к стене.

– Знаешь, мне было совсем не трудно убедить всех, что ты просто старая, никому не нужная ведьма, у которой в голове винтиков не хватает даже больше, чем этому кораблю. Но ты ведь и дальше продолжала вещать, выуживать сведения и копать все глубже, правда?

Джанга натянуто улыбнулась.

– Ты что, действительно ни о чем не догадываешься? И понятия не имеешь, что некоторые члены твоей команды на самом деле приходят ко мне за советом? В том числе и дайверы, которых ты так ценишь.

– Кто? Катиб? – спросил Джордан, поправляя манжеты своего безупречного белого кителя. – С ней я уже разобрался.

– Я сказала хеллдайверы, во множественном числе, – произнесла она.

Эти слова словно ударили Джордана под дых. Не может быть. Дайверы, все как один, его уважали. И никогда ничего не стали бы делать за его спиной.

– Не лги мне. У меня глаза и уши по всему кораблю.

– Да, но их явно недостаточно. Совсем недавно я говорила сразу с тремя твоими людьми.

Джордан отошел от стены, склонился над женщиной и прорычал:

– Кто они?

Джанга опять засмеялась.

– Я скорее умру, чем назову их тебе.

– Ну хорошо, этот вопрос я улажу, но сначала заставлю тебя умолять меня о смерти.

Он подошел к люку и дважды постучал.

– Инструменты, сержант, – произнес Джордан, когда ему открыл Дженкинс.

Полицейский вернулся с небольшой сумкой и протянул ее в открытый проем. Капитан закрыл люк, поставил сумку на стул и расстегнул «молнию». Он никогда еще не пользовался инструментами, не хотел пользоваться и сейчас, но он не позволит отобрать у него контроль над кораблем.

Надо обязательно выяснить, кто его предал.

– Ты сейчас скажешь мне, кто именно к тебе приходил, иначе тебя ждут очень большие неприятности.

Женщина на миг застыла в нерешительности, у нее задрожали губы, но, когда с них слетели слова, голос звучал твердо.

– После моей смерти на этом корабле больше не останется никого, кто мог бы дать людям надежду. Поэтому я позаботилась о том, чтобы мое пророчество не умерло вместе со мной. Они постигнут правду о поверхности и о том, где мы обретем новый дом. А заодно узнают о человеке, который их туда поведет. И не обольщайся – это совсем не ты.

Раздался стук, Джордан повернул голову и увидел Дженкинса в открытый люк.

– Сэр, только что был активирован пусковой шлюз. Два тоннеля.

Джордан вскочил на ноги.

– Что? Кто приказал?

– Никто не приказывал, сэр. Похоже, что Майкл Эверхарт и Лейла Брауэр сделали это по собственной инициативе.

Джордан резко повернулся к Джанге, та улыбалась. Это было уже слишком. Он лишь попусту терял с ней время.

– Тебе смешно, да? Посмотрим, как ты посмеешься, когда я посажу тебя в пусковой тоннель и сброшу на столь дорогую твоему сердцу землю.

__________

Уивер шел по станции очистки воды, пытаясь отыскать пропавшего дайвера. Одна рука лежала на винтовке, другой он сжимал батарейный блок, готовый выдернуть его из гнезда, если его окружат сирены. Крики боли Эндрю стихли, вопли тварей теперь доносились лишь изредка. Они были где-то на этой станции, однако Уивер до сих пор не мог их найти в похожем на пещеру зале.

За всю жизнь ему еще ни разу не приходилось бывать в таком огромном помещении. Сквозь чернильную темноту луч его фонаря не мог дотянуться до дальних стен.

Он водил фонарем из стороны в сторону, освещая широкие лужи воды, попадавшиеся на пути. У края резервуара справа от него плавала какая-то красная жижа. Склонившись, чтобы внимательно ее рассмотреть, Рик услышал, как по стене зацокали когти.

Он выпрямился и поддел пальцами батарейный блок, готовый выдернуть его из гнезда. Звук затих вдали. Уивер сделал еще несколько шагов, остановился и посветил на стены. А когда двинулся дальше, луч мигнул. Он поднял руку и постучал по фонарю. Уловка сработала, яркий луч прорезал мрак до дальней стороны зала.

Увидев первую сирену, Уивер замер. Она возникла из середины похожего на луковицу кокона и склонила набок свою коническую, безглазую голову. Затем схватилась костлявыми лапами за край гнезда, поросшего густой щетиной, и подтянулась наверх, будто какое-то гротескное насекомое, охотящееся за добычей. Таких коконов, как у нее, с потолка свисала целая дюжина.

На стене внизу рассыпались веером тени, по залу разнесся протяжный вой. Перед тем как выдернуть батарейный блок, Уивер мельком увидел, что между гнездами повисло что-то еще.

Он нашел Эндрю.

Шлем дайвера упал на грудь, а когда Уивер посветил на тело и внимательно присмотрелся, у него перехватило дыхание. Мускулистые руки и ноги, благодаря которым Эндрю и получил прозвище «Бочка», теперь больше походили на пряди сыромятной кожи. По стене водопадом стекала густеющая кровь, которую сирены поменьше лакали с пола.