Но Винсент, чтоб хоть как-то остудить маршала, заполнил его стакан только льдом и соком.

Тут высокая дубовая дверь открылась, из нее вышли Болотников и Борис Вере, за их спинами стояли остальные банкиры.

– Сос Корович, можно вас?

– Сколько? – жестко спросил их маршал.

– Двести два миллиона, – сказал Бере и развел руками. – Хоть стреляйте!

Маршал посмотрел ему в глаза, потом медленно расстегнул нижнюю пуговицу кителя и достал из кобуры сталинский, инкрустированный перламутром пистолет.

Бере побелел, у Болотникова задрожала нижняя губа, а остальные банкиры отпрянули от двери.

Маршал посмотрел на расширившиеся от ужаса глаза Александры и сказал адъютанту:

– Убери ее, – и кивнул на Винсента: – и его тоже.

Адъютант тут же вытолкнул Александру и Винсента из комнаты.

– Идите отсюда! – сказал он в коридоре.

– Куда? – спросила Александра.

– Куда хотите!

Но не успели они сделать и шагу, как за дверью прозвучал выстрел. Адъютант ринулся обратно, и в открытую дверь Винсент и Александра увидели маршала и совершенно белых Болотникова и Вере. Маршал был хорошим стрелком, и сталинский пистолет не подвел его – пуля порвала пиджак на левом плече миллиардера.

– Ну?! – сказал маршал, сдвигая дуло пистолета чуть вправо.

– Я отдам!… Я отдам сорок… – тут же сказал Бере.

Маршал перевел пистолет на Болотникова.

– Я все отдам! Все, что есть… – затрясся Болотников. – Весь актив моего банка, двадцать семь миллионов! Я отдам…

– No! – крикнул Винсент и рванулся туда, в комнату: – No way! No!…

Гиганты с автоматами на груди успели схватить его только сзади, когда он уже был почти в комнате.

– But he has my money! – отбивался Винсент и кричал: – Yuri! Это мои деньги! Twelve millions belong to my company! You a' sonofabich! Двенадцать миллионов – деньги моей компании! Ты сукин сын! Don't touch my money! He тронь мои деньги!

Банкиры столпились в дверях президентских покоев, глазея на эту истерику, но тут гиганты-автоматчики, уже не церемонясь, вышвырнули Винсента в коридор, а за их спинами, в приемной, маршал жестом вернул банкиров назад, на их места и ушел за ними в президентские покои выжимать из них деньги. Его адъютант закрыл изнутри дверь приемной.

– Oh, my God! – Винсент схватился за голову и вдруг опять закричал в истерике на весь коридор, мешая русские, английские и итальянские проклятия и стуча кулаками в стену президентских покоев: – No! Yobani Russki! You can't do it to me! Vai in culo! Na hay all of you! Mondo boia!

Александра пыталась его успокоить, набежавшие из разных концов коридора охранники тут же схватили его и потащили прочь, но Винсент рвался из их рук, взбрыкивал ногами и орал:

– 1 hate you! Я ненавижу вас! Fuck your president! Fuck your KGB! Fuck your democracy! Vaffanculo!

Охранники протащили его через раму металлоискателя и вышвырнули на лестницу. Винсент кувырком пролетел пролет и упал на мрамор лестничной площадки, но тут же вскочил и в запале ринулся вверх:

– Okay, kill me! Убивай меня! Ya vas ebal! Testa di merda!

Александра буквально повисла на нем.

– Стоп! Come on! Перестаньте! Cool down, please!

Распахнувшийся халат обнажил ее тело в узком купальнике, но что может остановить взбесившегося сицилийца? Он тащил ее на себе вверх по лестнице и орал стоявшим там охранникам, которые уже взвели на него свои автоматы и пистолеты:

– Yes! Shut me! Убивай! Fuck you! Fuck you all! (Да! Стреляйте! Ебать вас! Ебать вас всех!)

Негромкий звук спускаемых предохранителей заставил Александру в панике оглянуться на охранников.

– Не-ет! – задушенным голосом крикнула она и вдруг залепила орущий рот Винсента своим поцелуем. Винсент, замычал, пытаясь вырваться, но Александра обхватила его руками и ногами и, закрывая своим телом от охранников, целовала его взасос.

Охранники наверху рассмеялись и опустили оружие, а до Винсента и через его куртку дошло, наконец, сухое пламя ее обнаженного тела. И – он вдруг возбужденно напрягся, его глаза закрылись, а губы, язык и все его тело с бешеным сицилийским темпераментом ответили на ее поцелуй. И руки сами ринулись вниз, к ее ягодицам, и чресла прижались к ней с явным намерением немедленно пронзить ее всей его неизвестно откуда воспрявшей юношески-буйволиной мощью.

– Эй! Вы! – оторопели охранники. – Кончай тут трахаться!

Но Александра уже и сама оторвала от Винсента свои губы, открыла глаза и очумело встряхнула головой.

– More… Еще… – хрипло попросил Винсент, не открывая глаз и не выпуская ее из рук. Ее горячее тело было совсем рядом и влажные губы – тоже.

– Smetalla! – негромко сказала она. Изумленный этим итальянским «перестань», Винсент открыл глаза.

– Now you can really kill me. (Теперь вы можете меня убить), – сказал он зырящим сверху охранникам.

– Fuck you! – ответили те и ушли.

– Put me down, please. Отпустите меня… – Александра оттолкнулась от Винсента и выскользнула из его рук.

Ремонт после засорения канализации пошел Думе на пользу. На нижних этажах обновили паркет и заменили ковры, во всех туалетах поставили новые финские унитазы, положили туалетную бумагу и повесили электрические рукосушители и надписи: «Посторонние предметы в унитазы не бросать!» Однако какой-то специфический запах остался. «Здесь думский дух, здесь думой пахнет!» – искажая классиков, острили журналисты, постоянно болтающиеся на втором этаже возле конференц-зала в ожидании пресс-конференции Зю Гана, Жир Ин Сэна, Йяв Лин Сана и других политических звезд. Эта небольшая площадка слева от центральной лестницы стала своеобразным клубом по обмену информацией, слухами и догадками, которые через несколько минут реализуются в полукруглом конференц-зале и затем разлетятся по десяткам радио – и телестанций, газетам и иностранным телеграфным агентствам.

– А верно ли, что правительство провело секретный опрос населения и выяснило, что у действующего президента нет шансов выиграть выборы?

– Это секрет полишинеля. Какие бы опросы они ни проводили, результат очевиден: правительство Ель Тзына привело страну к банкротству. История не знает примеров переизбрания президента, который развалил свою страну, позорно проиграл войну и сделал нищими тридцать шесть миллионов человек.

– В случае вашего прихода к власти кто начнет гражданскую войну: буржуазия, чтобы не допустить национализации ее бизнесов, или правительство, которое захочет эти бизнесы национализировать?

– Никакой гражданской войны не будет. Это сказки, которыми действующее правительство пугает народ. Почитайте обращение банкиров к президенту. Они не боятся никакой национализации и предлагают президенту найти компромисс с нами. А не наоборот. Обратите на это внимание.