— Ага. Но этот посыльный, наверное, будет знать, где их искать?

— Ну, наверное, будет знать, Слепая. — Броррок вздохнул. — Слушай, девочка, я на самом деле особо не спешу. Мне бы только дожить. Как по мне, то можем договориться даже через два года. А лучше всего, знаешь, плыви-ка ты в свою сторону, ибо мне так хочется в ту Таланту, что я аж копытами перебираю, смотри, о! — Броррок начал перебирать копытами. — Все? Ну тогда, цыпа, мне пора. Где, пусть меня закоптят, встретимся через два года?

— Погоди, я просто спросила. — Она развела руками, и от этого жеста вперед выдвинулось такое нечто, что Броррок даже выругался под нос. — Значит, говоришь, капитан, что взял бы меня на «Кашалот»?

— Все больше сомневаюсь, сто тысяч шлюх.

— Капитан, — сказал Мевев.

— Гм?

Офицеру не очень хотелось говорить при Брорроке и его рыжем лоцмане, но Риди не спешила отойти перекинуться парой слов.

— Здесь твой корабль и твоя команда.

— «Гнилой труп» пойдет в Таланту так быстро, как только сможет.

— О! — сказал Броррок, с явным сожалением глядя на Тихого. — Но ты, цыпа, помни, чтобы взять с собой парочку своих, ибо я тебе своих ребят для забав с посланниками не дам. Заодно и уберегут тебя от старого… хе-хе… — Броррок закашлялся и утер глаза. — Я, видишь ли, только выгляжу не столь грозно, но еще, девочка, еще… как ухвачу, то… так могу за попку цапнуть, что взвоешь. Пусть лучше тебя берегут.

— Сама себя поберегу.

— Возьми кого-нибудь с собой, говорю! Я знаю, что ты меня не боишься, так просто… пошутил. Но нескольких своих тебе надо при себе иметь хотя бы для виду! Даже если тебе для работы с посланниками они не нужны.

Мевев задумчиво качал головой.

— Что-то все это дурно пахнет, — сказал он.

— А что тут дурно пахнет, юноша? — возмутился Броррок.

— Сейчас я говорю со своим капитаном, — сказал Тихий, не глядя на Броррока и кивая в сторону двери. — Капитан?

— Но чего ты хочешь?

— Чего хочу — скажу, но только тебе.

— Да иди ты с ним, Слепая! — не выдержал старик. — Если у твоего офицера к тебе дело, то с ним и болтай. Я тут ничего у тебя не украду.

Тюлениха неохотно встала и пошла к двери. Мевев последовал за ней, и они уединились возле грот-мачты.

— Он подумает, будто я его боюсь! — возмущенно заявила она. — Что мне не хватает смелости говорить при нем все, что думаю! Чего ты хочешь? Я не боюсь посланников!

— Посланники — потом. Броррок.

— Что — Броррок? Мне в самом деле надо его бояться?

— А что, не боишься?

— Нет!

— Ну тогда… наверное, стоит.

— Кого? Броррока? Я знаю, кто такой Броррок, но никого не боюсь. Что он мне может сделать?

— Может сдержать слово и отвезти посланникам твою глупую башку, капитан. Отрезанную. Откуда ты знаешь? Какой ему смысл становиться врагом посланникам? Он разве что-то имеет против них? Зато против тебя имеет, я знаю.

— И отрежет мне голову? — задумалась Риди. — А как он мне ее отрежет?

— Когда будешь спать.

— Могу не спать, ты же прекрасно знаешь. Буду злая и уставшая, но если надо, могу вообще не спать — что, в самом деле не знаешь?

— Знаю, но…

— Отравить он меня тоже не отравит, могу не есть, — прервала она его. — Буду ходить голодная, но даже не похудею, хоть за целый год. Об этом ты тоже знаешь. Яды мне, впрочем, не вредят, во всяком случае, я от них не умру. Что тебе еще сказать из того, о чем ты и так знаешь?

— Ничего.

Но Риди уже понесло.

— Что он меня не задушит, потому что дышать мне, собственно, тоже не нужно? — издевательски спрашивала она. — Вы меня уже вешали с Неллсом на рее! Ну и что? Я немного похрипела и вывалила язык. Только и вышло из повешения Прекрасной Риди, что я подергалась и загадила палубу. Даже тебе не понравилось, хотя тебе ничего никогда не нравится.

Воспоминания о ее выдающихся деяниях доставляли ей наслаждение, и годился любой подходящий случай.

Мевеву вовсе не хотелось вспоминать о том, как он вешал Риди. Похоже, она уже забыла, что они говорят о Брорроке. Он посмотрел на мачты, поднял взгляд к серому небу, послушал шум моря и свист ветра, качая головой.

— С чего он так торопится? Несколько дней тащился за нами, а теперь ни с того ни с сего ты должна сойти с корабля и плыть на его лощеной лоханке.

— Он объяснил, почему тащился и почему нужно спешить.

— Ты что, во всем ему веришь?

— А почему я должна ему не верить? Впрочем, он меня боится. Видел, какая у него была физиономия, когда я перерезала пополам нож?

— Это самый выдающийся негодяй на Просторах. Ты ему и в подметки не годишься, капитан.

Он выбрал глупейшую тактику из всех возможных; у капитанши аж перехватило дыхание.

— Я… что?

— Он потопил сто парусников, прежде чем ты появилась на свет. Они блевотину бы с выгодой продал. Ему удавалось перехитрить любого — союзника, врага… кого угодно. Боялся он только одного моряка, твоего отца. Того, настоящего.

— А что ты вообще об этом знаешь?

— То же, что и все.

— И дочери, говоришь, не боится?

— Боится? Капитан, ему на тебя наплевать. Он в сто раз умнее, чем ты. Он тебя подзадорил, а ты идешь за ним словно теленок на веревке.

— Нет, это мне на тебя наплевать, — сказала она.

— Хочешь показать, будто его не боишься? Давай, капитан, сожжем этот его плавучий хлам! Наконец-то старый Броррок откинет копыта! — Мевеву пришла в голову мысль получше, чем пугать умную Риди Брорроком. — Только скажи, и устроим ему уборку на корабле. Скажи — сделать?

— Я с ним разговариваю. Он гость на моем судне. Я его пригласила.

— Пусть возвращается и готовит свои орудия. Китар тоже. А что, собственно, Китар тут делает?

— Не знаю, наверное, Брорроку был нужен быстрый корабль. Он собирался искать меня по всему Шереру, он же говорил. Если бы нашел позже, то, наверное, мы поплыли бы в Таланту на «Колыбели».

— Капитан…

— Хватит! — Она топнула ногой, так что звякнули браслеты, а перстни заскрежетали о доски. — Я иду с ним! Я уже сыта по горло всеми этими посланниками! Посылают на Агары какую-то бабу, чтобы меня задобрила, а сами нанимают Броррока! Надо отрезать пару голов, и ни одна не будет моя. Что ты так всего боишься? И с каких пор? Я возьму Неллса и несколько парней из Гарды.

— На сто с лишним парней Броррока?

— Они будут меня охранять.

— У Неллса до сих пор ребра ободраны. А даже если бы и нет, то…