– Что-то вы, девочки, не в том месте гуляете, – сказал человек за рулем, высунувшись из окна.

– Езжай быстрее! – крикнула Ирина, втягивая в машину Катю.

– А где это мы? – пропыхтела та.

– Ты уж лучше молчи, – зашипела Ирина, – я с тобой дома поговорю, балда несчастная! Ты хоть понимаешь, что, если бы у твоего Шурика не встала его развалюха, мы бы сейчас…

– Да что такого? Что бы он нам сделал, двоим-то? – слабо возражала Катя.

– Подозрительно он себе вел, вот что! – отрубила Ирина. – И вообще, он очень скользкий тип. А ты язык распустила! Все вывалила: и о камнях, и о Валеке своем. А ведь это не твоя тайна, насчет камней. Ведь сама говорила, что Люсьен просил тебя молчать!

– Ой, – пискнула Катя, – а я так обрадовалась, что Валек на свободе, что все остальное из головы вылетело…

– Хорошо хоть Жанку ему не заложила и профессора Померанцева, – ворчала Ирина.

Водитель домчал их до дома очень быстро.

Через семь минут к оставленной на дороге «шестерке» подъехал джип. Сева Шрам был так озабочен, что по звонку Шурика приехал сам.

– Ну? – коротко спросил он.

– Вы бы еще дольше ехали! – возмутился Шурик, от страха он стал наглым.

– Двух баб удержать не мог?

– Думал, вы их перехватите… Моя колымага встала вот не ко времени…

– Встала, говоришь, – зловеще спросил Сева, – ну, ты не волнуйся, больше тебе ездить на ней все равно не придется…

– Стойте! – завопил Шурик. – Я знаю, где она сейчас! У подруги живет, тут недалеко, адрес записывайте!

Александра Матросова толкнула тяжелую дверь, и на нее сразу же, как снежная лавина на одинокого лыжника, обрушилась волна звука, света и запаха. Из многочисленных динамиков несся то ли рок, то ли рэп – Матросова не слишком разбиралась в этих стилях, лучи цветных прожекторов метались по залу, выхватывая из полутьмы лица танцующих, то безжизненные и опустошенные, то, наоборот, неестественно оживленные, нос щекотали запахи разгоряченных тел и дешевых пряных духов.

Александра двинулась между рядами танцующих в дальний конец зала, к стойке бара, за которой колдовал смуглый мужчина в ослепительно-белой рубашке, с черной запятой маленькой пижонской бородки.

Неожиданно из толпы выдвинулась рослая широкоплечая блондинка с падающей на глаза сожженной перекисью мелко завитой челкой. Поправляя на ходу упорно уползающую к поясу мини-юбку, блондинка заступила Александре дорогу и процедила сквозь зубы:

– Ну и куда мы так торопимся?

– На твои похороны, – ответила Александра и сделала попытку обойти блондинку.

Однако та, сдув завесившую глаза челку, шагнула в сторону, снова оказавшись на пути Матросовой, и прошипела:

– Я тебя научу вежливо разговаривать! Ты тут первый раз, и заруби на своем прыщавом носу – здесь и без тебя тесно! Тут приличные девочки работают, и шалавы вроде тебя никому не нужны!

– Вежливо разговаривать со старшими? – издевательски протянула Матросова. – Ой, простите, тетенька, я вас сперва не разглядела! А тут что – всем пенсионеркам скидка?

– Да я тебя сейчас по полу разотру! – взвизгнула девица и бросилась на Александру, растопырив длинные малиновые ногти.

Матросова, которая аккуратно посещала занятия по физической подготовке, ловко уклонилась, отступила в сторону и молниеносно подсекла ногу блондинки в громоздкой туфле с загнутым кверху длинным носком. Та удивленно охнула и свалилась лицом вниз на краю танцпола. Танцующие расступились, образовав кружок, в середине которого остались две девушки, и заинтересованно наблюдали за происходящим. Должно быть, такие сцены не были здесь редкостью. Александра хотела продолжить движение к бару, но блондинка вскочила и с визгом бросилась на нее.

– Нет, но ты мне определенно надоела, – вздохнула Матросова и резко выбросила ногу, носком туфли нацелившись в колено соперницы. Та замерла, как будто налетев на каменную стену, и со стоном осела на пол. На лице сквозь толстый слой косметики проступила мертвенная бледность.

Окружающие зааплодировали. Александра раскланялась, как цирковой фокусник после удачного трюка, и снова двинулась вперед, но рядом с ней возник поджарый парень в черной водолазке и прошипел прямо в ухо:

– Ты что тут устраиваешь? Нам скандалы не нужны, Люка здесь постоянно работает, и все девочки только через нее устраиваются! А ну, выметайся отсюда немедленно!

– Молодой человек, – Александра округлила глаза, – вы меня с кем-то спутали, я тут по делу и ненадолго. Мне бы только с Котей поговорить…

– Все нормально, Стасик, – послышался рядом негромкий голос. – Девушка ко мне, у нас разговор!

Парень в водолазке поднял руки, как бы показывая, что устраняется, и бесшумно растворился в толпе. На его месте оказался тот самый бармен, к которому пробиралась через зал Александра – ослепительно-белая рубашка, черная запятая бородки, только лицо уже не казалось таким бодрым и загорелым, оно заметно побледнело и осунулось от испуга.

– Александра Ивановна, – прошептал бармен. – Зачем же вы сюда? Это же очень опасно! Мы ведь с вами договаривались… если вам что нужно, звоните, как всегда, на мобильный… встретились бы в условном месте… поговорили бы, как обычно… а то, не дай бог, меня с вами кто-нибудь из братвы срисует, мне же тогда кранты! Сами знаете, по лезвию хожу!

– Сам виноват, – вполголоса ответила Матросова, – кто школьникам наркоту толкал? Ты на меня молиться должен! Я тебя из-под такого обвинения вытащила… сколько тебе светило?

– Да, мелкую рыбешку вроде меня вытащили, чтобы акулу поймать…

– Котя, я к тебе пришла не дискуссию на моральные темы разводить, не ток-шоу на тему «Молодежь и наркомания» или «Должна ли секретарша спать со своим начальником». Ты мне срочно нужен… точнее, не ты, тебя бы я предпочла никогда не видеть, а нужна мне кое-какая информация, причем очень срочно, так что некогда в испорченный телефон играть!

– Ага, а на меня вам наплевать! Что Котю, может, из-за вашей информации зарежут – это вам все равно…

– Тонко подмечено, – усмехнулась Матросова. – Мне на уродов, которые детей дурью травят, глубоко наплевать.

– Да эти дети мне сто очков вперед дадут! – повысил голос бармен, но тут же спохватился и перешел на шепот: – Александра Ивановна, я вас очень прошу…

– Расскажешь, что мне нужно – сразу уйду, и ты меня больше не увидишь. Будешь юлить – тебе же хуже.

– Спрашивайте, только скорее, – проговорил Котя с тяжелым вздохом.

– Что ты знаешь про Севу Шрама и камешки? – вполголоса спросила Александра, не сводя глаз с лица своего собеседника. По тому, как он сразу отшатнулся и как забегали его глаза, она поняла, что попала в яблочко.

– Какие камешки? Ничего не знаю ни про какие камешки… а Шрам к нам вообще давно не заходил… Какие такие камешки?