Андрей махнул рукой и лёг к ближайшей амбразуре. Твердислав потоптался немного и тоже последовал его примеру — свободных бойниц хватало.

Тишина. Наверху — тучи. Внизу — темнота. Спереди — избитая стена. Обгоревший остов танка в одной из самых крупных пробоин в доме напротив. Чего тут опасного? И более того, что здесь интересного?..

Он замер. Прислушался. Машины далеко позади. А вот что впереди, за баррикадой, за стеной напротив? Сила? Злоба? Ненависть? Клыки и когти? Ярость Ведунов? Что?

Твердислав напрягся. Он отлично умел предчувствовать опасность, он обладал чутьём… однако на сей раз неоднократно проверенные на охоте и в бою инстинкты говорили ему — дом напротив пуст. Там нет живых. Там не чувствуется Силы. Там нет и мёртвого металла. Там нет ничего.

Он уже открыл рот…

Как услыхал хохот. Заливистый хохот, как может смеяться девчонка лет тринадцати, отмочив какую-то лихую шутку и выставив кого-то на посмешище.

Первый закон охоты и войны — не дёргаться. Что бы ни случилось. Даже если Ведун вдруг протянет тебе руку и предложит в жаркий день хлебнуть из его баклажки.

Он обернулся медленно. Меч, с которым он так и не расстался, несмотря на косые взгляды Андрея Юрьевича, неспешно описал дугу.

Никого. Молчаливые бойцы замерли у амбразур.

Кроме них, никого нет.

— Ты чего?.. — поднял голову Андрей, и тут из пустого дома напротив хлестнуло огненным бичом.

Т-Р-Е-В-О-Г-А!!!

Истошный вой, пополам с треском, гулом, рёвом и грохотом. Твердислава отшвырнуло от бойницы, точно зверёныша. Дом напротив полыхал огнями, колючими огнями смерти, теми самыми огнями, что пытались убить их в подземельях Острова Магов. И — повторилось прежнее жуткое ощущение: вся убийственная мощь целится сейчас в него, и только в него. А ни одно заклятие не работает…

Мелькнуло искажённое лицо Андрея. Кажется, уже окровавленное. Над головой Твердислава толстенную внешнюю стену с шипением резал огненный нож, добела раскалённые края загибались внутрь. Женщина у соседней бойницы дважды воспользовалась своим оружием — выстрелила, хоть и не из лука, — плечи её вздрогнули раз, другой, а в следующий миг в её бойнице что-то сверкнуло, и тотчас же со змеиным шипением повалил густой белый дым.

— Га-а-а-зы!!! — чей-то вопль слева.

Смерть уверенно наступала. Рядом замер, скорчившись, закрыв руками голову, Андрей. По-прежнему ничего не понимая, Твердислав подхватил раненого на плечо и ринулся к выходу.

…Женщина у бойницы слева лежала и не двигалась.

Едва Твердислав, волоча на себе Андрея, очутился в коридоре, как за его спиной с грохотом что-то рухнуло. Оказалось — плита из какого-то бронепластика, наглухо закупорившая поражённый отсек. Кто не успел, тот опоздал. Тому не повезло.

— “Белый поцелуй”, — хрипел старик рядом с Твердиславом. — Знаю… попадал… новая штука… потом — только в дурку… Противогазы не спасают. Не придумали, значит, пока ещё, как нас спасать…

Машинально Твердислав обернулся, ища глазами травниц и целительниц. В клане они бы уже неслись сюда во весь опор… Впрочем, здесь на подобное рассчитывать не приходилось. Каждый стоял за себя, и один лишь Великий Дух — за всех. За неимением лучшего юноша опустил раненого прямо на пол. И понял, что вынес на себе уже труп. Андрею не снесло, не разворотило, не сбрило — а сожгло, именно сожгло полчерепа. Лицо осталось целым. Броневой капюшон остался откинут — погибшему отчего-то стало лень натягивать его. И вот расплата.

— Пусть будут лёгкими твой путь и твои слова пред Великим Духом, — прошептал парень, закрывая глаза убитому. Пусть спит. В оный день Всеотец даст ему новую жизнь — так что зачем горевать по мужественно погибшему?..

— “Белый поцелуй”, — продолжали бубнить рядом. — Не-ет, без обезвреживания и обеззараживания туда теперь год не войдёшь, уж вы мне поверьте, молодой человек…

Совсем рядом что-то вновь громыхнуло. Примерно в полусотне шагов из пролома в стене хлестнуло пламя, закружилось яростным водоворотом — и угасло, сбитое жёлтыми пенными струями с потолка.

— Огнемётный бластер, — резюмировал старик. — Двойной заряд — первый прошибает броню, второй воспламеняется внутри. Пойдёмте отсюда, молодой человек, за нас взялись всерьёз и, пока не подойдут штурмовики, нечего даже и думать об обороне.

Однако коридор оставался совершенно пуст. Шипение, свист и грохот, бушующие снаружи, заставляли мало что не кричать.

:Нравится? А можем и ещё круче!:

Прежний насмешливый голос. Наверное, так могла бы сказать Гилви, возгордившаяся Гилви, очутись она здесь.

Невидимая холодная ладошка прошлась по разгорячённому лбу.

:Здравствуй, маг. Haile andefaile, man.: Последних слов он не понял. Да и не до того было — катящийся издали рокот взорвался яростным оглушительным громом, всё вокруг зашаталось, по крепчайшим стенам зазмеились трещины. Из доброго десятка проломов так и хлестал огонь — клубился, рычал, плевался дымными струями, рвался в распахнутые двери с противоположной стороны коридора. Из живых вокруг остался один только полубезумный старик — несчастный хватал Твердислава за бронекостюм скрюченными бессильными пальцами, о чём-то умолял, кажется, даже плакал…

— Вставай, — сказал юноша. Ждать здесь было больше нечего… хотя услышать лишний раз тот премилый голосок, пожалуй, он бы не отказался. Но, если он хочет по-настоящему исполнить порученное Великим Духом, едва ли есть смысл бездарно погибать в первом же бою.

…Он брезгливо перешагнул через валявшееся на полу оружие. Ему хватит одного меча. Потому что, если он правильно всё понял, Всеотец ждал от него не только и не столько призовой стрельбы из местных огненных луков.

— Вниз… вниз давай… — проскрипел старик. — Наверху только пламя…

Сам Твердислав предпочёл бы уже знакомый пролом, но дорогу к нему перекрыл огонь, а Пожарное заклятие, разумеется, не сработало. Справа и слева ярилось пламя; а вот прямо под ногами очень кстати оказался вполне симпатичный провал. Внизу Твердислав разглядел уходящую ещё дальше лестницу.

Старик проворно прикрепил невесть откуда взявшуюся верёвку к торчащему из скола стены железному пруту и с неожиданной для его возраста лёгкостью скользнул в пролом. Твердислав не заставил себя ждать, и вовремя — новый взрыв, на голову посыпался мелкий мусор, огненное дыхание обожгло макушку…

— Успели, — выдохнул старик. — Дальше уже легче, молодой человек. Лестница…

Этому этажу досталось меньше, но защитники отступили уже и здесь.

— Надо ещё ниже, — авторитетно заявил спутник Твердислава. — Двумя ярусами. Там отличный выход на трассу… Думаю, все побежали именно туда. Когда в дело идут огнемётные бластеры, у народа на пятках вырастают крылья, — он нехорошо усмехнулся.

Узкая лестница, железные полосы перил. Серые стены. Никого — ни живых, ни мёртвых, никаких следов отступления. Если защитники здания и покидали свои места, но явно не этим путём.