Минш не сбрасывает ей картинку на линзы, так что Флай терпеливо ждет. Ира выводит машину к Каньонам, к высокой бетонной стене склада. Стена покрыта граффити от и до, подписи уличных художников наслаиваются друг на друга десятками, но все же... Все же одна картина выделяется среди остальных. Недавняя, еще свежая.

Это... она. Это ее образ. Это то, как она запомнилась улицам, и это, черт возьми, признание лучшее, на которое она могла рассчитывать.

Флай выходит из машины. Минш оглядывается на нее и машет рукой в сторону граффити.

— Э-эй! — восклицает он. — Я всегда говорил, что стиль не скрыть ничем!

На стене Ангел Разрушения: тонкая фигура безупречна и выразительно женственна, небесно-голубой комбинезон в крови и копоти; огромные острые крылья за спиной, штыри и суставы впиваются в плоть в варварской, отвратительной имитации вживления экзоскелета; лицо неземной красоты и чудовищные клыки, оскаленные в уродливом подобии улыбки.

Последних у Флай еще нет, но теперь она думает, что совсем не прочь заменить себе челюсть. Это подойдет ей, конечно. Отличный штрих к образу, который впервые ей нравится.

Отличное начало ее новой жизни.