— Насколько вам помогают общаться между собой Маяки Жизни?

Данному вопросу Спин не удивился, потому что уникальное умение боларов видеть незаметные для других лучи сразу ставило разумные растения в привилегированное положение. Да и между собой они таким образом могли общаться как угодно и на какие угодно расстояния. На вопрос царственной огианки, лидер боларов ответил довольно подробно:

— Маяки Жизни с каждым днем становятся для нас словно вторая речь. Уже разработан специальный язык знаков, различных по продолжительности, который правда требует определенного умения и практики. Но единичные наши собраться уже могут бегло общаться на этом языке. В нашем отряде тоже разработаны и употребляются масса новых знаков, сигналов и передаваемых приказов. Так что в данный момент мы не только можем послать сообщение нашему собрату на корабль «Две радуги», но и имеем представление что именно творится как в Экане, так и в Эмране. А если и разлетевшиеся во все стороны группки что-либо интересное заметят или разыщут, то сразу нам дадут знать с помощью имеющихся у них маяков Жизни. Насколько я понял, вы вспомнили о чем-то важном?

Действительно, как раз в этот момент Огирия взмахами ладошек попросила слова:

— Дело в том, что мы совсем забыли про местных дознавателей, которым передали пойманную группу разбойников. Тати пленяли путников на большой дороге и продавали затем менсалонийским пиратам. Как раз сегодняшним утром дознавателями Экана готовилась засада на пиратский баркас, с целью обнаружения в дальнейшем мест расположения опорных баз, которые подозреваются в шхерах крупных островов. Поэтому предлагаю отправиться к тому месту берега прямо сейчас и поскорее все выяснить. Может, и для нас отыщутся определенные, полезные новости.

После такого предложения глазки Спина, на длинных, гибких телескопических жгутиках поднялись и завращались во все стороны. Примерно также, только на свой, человеческий манер стали осматриваться и находящиеся рядом Галиремой Бабу, Алехандро и ордынские представители отряда. Но в пределах видимости не оказалось даже единственного звена отправленных во все стороны боларов. Не говоря уже об затерявшихся в высоте драконах. Только координирующий действия своих собратьев Караг, завис над плотами на высоте ста метров. Именно его и позвал Спин определенным щелкающим звуком, поясняя после этого Огирии:

— Раз такое дело, мы полетим сами, а вы потом отправите нам вслед еще нескольких наших разведчиков.

— Нет, я лечу с вами! — безапелляционно заявила царственная огианка, — Я не собираюсь здесь умирать от тоски и пропустить хоть какое-то развлечение. Уж мой-то вес вас не затруднит?

— Нисколько, — заверил подлетевший Караг, но сразу получил в ответ возмущенное возражение со стороны энормианцев:

— Мне кажется, в первую очередь надо взять меня, а не женщину. Тем более что именно я являюсь руководителем отряда, — приподняв подбородок, заявил Алехандро. Но ему не совсем с должным почтением возразил Бабу Смилги:

— Вот именно поэтому тебе надо оставаться на гаспиках, а отправить к берегу самого сильного человека.

— Ага, сейчас! Отправлю! Прямо в город твоего имени. Забыл что тебе еще его надо продолжать обследовать и открыть все оставшиеся тайны? По приказу Фаррати, его супруги и просьбе Первого Светоча Энормии?

— Причем здесь город? — обиделся гигант, но болары дальше не стали слушать продолжение старого спора. Они резво подхватили улыбающуюся огианку и взмыли в воздух с наказом:

— Если вернется какое-либо звено разведчиков, и им больше нечего будет делать, пусть летят за нами следом, а остальные внимательно следят за нашими сигналами. Да и вам советую после включения Маяка для тех, кто еще не вернулся, идти полным ходом на гаспиках прямо на сближение с континентальным берегом.

Глядя им вслед, никто не скрывал своего сожаления, но больше всех выглядели недовольными и обеспокоенные шесть Эль-Митоланов из свиты сопровождения Галиремы. Впервые их владычица так беззаботно оторвалась от них и улетела вдаль с малоизученными, почти неизвестными своей разумностью боларами. Правда сама Огирия была совершенно иного мнения, и больше всего мечтала выпытать из разумных растений информации во время полета. Тем более что поставила себе определенную задачу: узнать все подробности про истинное предназначение зеленых шариков. Ну, или по крайней мере, про то, как они себя представляют в этом мире в ближайшем будущем. Если великие колдуньи хотели чего-либо добиться, — то еще никогда не знали поражений. Тем более что умели варьировать разными путями достижения собственных целей.

Разговор начался еще при планомерном наборе высоты.

Тогда как далеко позади, на злополучном корабле контрабандистов без всяких видимых причин назревали трагические события. «Две Радуги» шел на максимально возможной при данном ветре скорости. Порой чуть увеличенные волны или мерная зыбь кренили судно довольно сильно набок или роняли корпус во впадины разверзающейся пучины. Но скорей такие фортели получались из-за большой скорости, чем от излишнего волнения на море.

Правда команде приходилось в такие моменты усиленного крена хвататься за что угодно на палубе, а сидящему в «Ласточкином гнезде» болару, лишний раз напрягать свои переплетенные с древесиной корни. Пожалуй впервые разумное растение оказалось на такое громадной «качели» с гигантской амплитудой, но ему это раскачивание только нравилось. Трое Кзыров держали себя на ключевых местах корабля лишь небольшой толикой своей чудесной силы, тогда как плененных капитана и его помощника крепко привязали к основаниям мачт. Пусть мол, любуются стремительным плаванием. Большинство экипажа находилось в своих кубриках и выскакивали наверх лишь после пронзительных свистков боцмана.

К моменту начавшихся событий капитан как раз стал приходить в себя и осознавать случившееся с ним во время допроса Галиремы. И кажется, что ему от этого стало только хуже. С легко читаемым ужасом на лице он время от времени стал покрикивать в сторону ближайшего «змеиного»:

— Я вам все расскажу, только не давайте ей больше ко мне притрагиваться!

Видимо не понимал, что в его россказнях больше не нуждаются. А может и в самом деле знал нечто такое, могущее дать ему шанс на помилование. Как бы там ни было, но об этом уже никто не узнал.

Совершенно для всех неожиданно, «Две Радуги» с хрустом и треском вдруг стали останавливаться, зарывшись носом во встречную волну. Двухметровый вал воды прокатился по всей палубе до самой кормы, смывая за борт все незакрепленное, что попалось на его пути. К сожалению, смыло и одного из Кзыров. Создалось впечатление, что судно неожиданно напоролось на жесткую мель. От такой остановки несколько мачт сломалось и опутанные парусами реи рухнули вниз. «Ласточкино гнездо» тоже сорвалось с места как камень из пращи и улетело далеко вперед. Наверное, именно это и спасло всего чуток не долетевшего до воды болара. Он по инерции пролетел еще далеко вперед, отцепившись от мешающей клетки, и только затем стал подниматься вверх, заодно с ужасом рассматривая разламывающийся корабль. Деревянные борта трещали и лопались как картонные, шпангоуты ломались словно ивовые прутики, а рухнувшие мачты с белыми парусами укрывали нечто ворочающееся и огромное. И только поднявшись чуть выше, болар понял: что остановило, а теперь уничтожает «Две Радуги» — гигантский, обвивший ее несколько раз своим телом поблескивающий змей. Мало того он в своем стремлении убивать оказался не единственным. По бокам из воды выпрыгивало до тридцати странных зверей, напоминающие морских коньков переростков, потому как достигали высоты в полтора метра. И за каждый такой прыжок выпускали в сторону палубы один костяной наконечник из своего рта. Если бы не эти отравленные стрелы, то два Кзыра еще бы имели некоторый шанс в одном месте перебить туловище гигантского змея. А так они тратили все остатки своей магической энергии на удержание структур защиты вокруг себя. Как ни странно, но выплевываемые стрелы каким-то образом нашли бреши в обороне и вскоре последние защитники пали на палубу корчась в судорогах. Да и от палубы к тому времени оставались лишь несколько жалких настилов. Поднявшийся на большую высоту болар прекрасно видел, как пошли ко дну затянутые неведомой силой и мачты с парусами, и раздробленные остатки бортов, и временно всплывшие человеческие трупы. Никому не удалось спастись.