сделки, виделись мне выгодными. В отличии от местных хозяев, у меня был чёткий план развития угольной отрасли и сопряжённой с ними энергетики и портов, для вывоза угля на экспорт. Та же Венедия с Финляндией потребляли десятки миллионов тонн данного энергоносителя, так что за сбыт, я был спокоен. А вот Польше с Украиной, на данном рынке, следовало потесниться. Впрочем, основной поток, предполагалось направить в Азию, Европу и Африку. Именно потому, я и занялся одновременно портами. Без них, пропихнуть большие объёмы на экспорт в Восточную Азию, было бы проблематично. А именно на неё, я делал основную ставку.

В следующую встречу, сделал я для себя зарубку в памяти, надо будет поговорить с президентом о реконструкции Транссиба и БАМа, имевших массу узких мест, влияющих на их пропускную способность. На предел, насколько я помнил, эти пути вышли уже к 20-м годам, не позволяя дальше наращивать добычу угля. Его просто было невозможно вывезти на восток, а реконструкция железной дороги, постоянно тормозилась из за недофинансирования. Именно поэтому, я попросил Сахалинский уголь. Он совершенно не зависел от железных дорог на континенте.

В настоящий момент, такой проблемы ещё не существовало, более того, всё ещё шли дискуссии об убыточности и бесполезности БАМа, но я то, знал о проблеме заранее. Вот только сразу её озвучивать, не стал. Ни к чему Тропину знать истинный потенциал экспортных возможностей угля. Иначе, цена вопроса для нас могла возрасти кратно, а реализация, сильно замедлиться. Весь наш расчёт, строился на том, что местные нувориши, захотят монетизировать своё обладание не слишком привлекательным активом, генерирующим совсем не великие прибыли, здесь и сейчас, хапнув сразу и много, нежели долго и нудно развивать его, получая понемногу, но постоянно.

Естественно, я не сильно надеялся, что мои слова действительно побудят того к действию, какими бы логичными ни были доводы. Воровство приближённых, саботаж и просто некомпетентность окружения имеют не меньшее значение в политике, нежели хотелки первого лица. Но даже уже согласованные проекты, должны были дать не мало.

В целом, я остался доволен состоявшейся встречей с Тропиным. Человек ещё не успел забронзоветь и укрепиться во власти, а потому, был вполне адекватен и деятелен. Другое дело, что ждать слишком многого от него не стоило. Его, как это обычно и бывает, рвали на части множество групп влияния окружавших первое лицо, между которыми он вынужден был лавировать. И далеко не все из них, были настроены к нам, хотя бы даже нейтрально. Дружественные же и вовсе были наперечёт. Но, личная заинтересованность, о которой я уже упоминал, я надеялся, сделает его более договороспособным.

В Хельсинки, я возвращался с чувством выполненного долга и морального удовлетворения.

Первый и самый сложный шаг экспансии в Россию был сделан. Завязалось плотное и взаимовыгодное сотрудничество. На этот раз, мы решили ограничиться только вопросами вложений в энергетику, не самое привлекательное сырьё и инфраструктуру, что было удобнее провернуть при содействии власти. Но были и другие сферы, куда мы входили просто явочным порядком.

Было принято решение кратно расширить банковскую сеть в регионах России с целью быстрого наращивания кредитования сбыта электроники и прочего бытового ширпотреба производства Финляндии и Венедии. Я прекрасно помнил очереди начала 2000-х за кредитами на приобретение сотовых телефонов, только входивших в широкое употребление в стране. Почему бы было не взять под контроль данный процесс, помогая льготными ставками отечественным производителям? В активной стадии находилась программа создания транспортно-логистического монстра. Прорабатывалась программа создания широких торговых сетей разной направленности.

В серии встреч и переговоров с членами семьи я смог продавить идею широкой, агрессивной коммерческой экспансии на территорию восточного соседа. В любом случае, экономики прибалтийских стран выказывали признаки некоторого торможения и преодолеть их, можно было только такими решительными действиями. Никлотичи и сами это прекрасно понимали, задыхаясь в ограниченном пространстве двух стран, потому, мой энергичный пинок, возымел неожиданно активный отклик. Экспансия началась!

Глава 18

- От этих организационных и кадровых вопросов, финансов голова идёт кругом!

Пожаловалась мне Полина, когда мы с ней в очередной раз встретились во дворце в неформальной обстановке и смогли поговорить.

Формирование объявленного фонда, чьими учредителями стали Финляндия и Венедия, набирало обороты и изрядно взбаламутило медиасферу. Княжна Полина Волконская, ставшая мгновенно известной и попавшая в руководство создаваемой организации, стремительно набирала популярность став знаменитостью, так как именно с её вопроса, поднятой ею проблемы, всё и началось. Не обошли вниманием и личную жизнь девушки, а от корреспондентов и папараци, просто не стало отбоя. Сопоставить её выдвижение и близкое общение в Финским Великим Князем, не составило особого труда.

С удовольствием поцеловал нежные пальчики вдыхая приятный аромат духов.

- Ни одна инициатива не должна остаться безнаказанной! - Улыбнулся я глядя на её такое милое расстроенное личико.

- Вот значит как? Это наказание?! - Вспыхнула она.

- Это давно известная, управленческая аксиома! - Пожал плечами любуясь её гневным видом.

Впрочем, даже в гневе, девушка выглядела очень мило, а её гнев, казался таким мягким и плюшевым, что её немедленно хотелось обнять и поцеловать утешая. С трудом сдержался. Встреча была всецело деловой и на ней, присутствовал, кроме всего прочего, ещё и её отец, князь Андрей Владимирович Волконский. Фонд по любому нуждался в мощной дипломатической поддержке, а кому, как не ему, было этим заниматься, особенно, если учесть, что он являлся прямым заместителем министра иностранных дел маркиза Франца Михайловича Белова. Глава МИД был стопроцентным пруссаком, а по негласному правилу, если министерскую должность занимал немец, то его первым замом, должен был быть русский и наоборот. Таким образом, в державе поддерживался своеобразный баланс между двумя, государствообразующими народами. А тут, ещё и дочь высокого дипломата оказалась замешана в разворачиваемой организации.

К весне, начали намечаться первые контуры организации, формироваться штаты и собираться финансирование. Первые транши, естественно, поступили от членов королевской семьи. А дипломатическое ведомство, стало получать первые запросы на оказание помощи фондом нуждающихся стран. Первые операции, были намечены к концу весны над согласованием которых трудились дипломаты.

Князь Волконский, знал несколько больше большинства участников, солидно так больше. Именно его ведомству предстояло прикрывать главную цель гуманитарной миссии. На очередной встрече, подводили итоги проделанной работе, сверяли и корректировали планы и обсуждали международную реакцию. Ничего особенного, но руку на пульсе держать следовало. Главная работа, шла по закрытым каналам разведки и ССО. Военные аналитики начали прорабатывать возможные сценарии хода военных действий в случае масштабного вторжения американских войск в Ирак. Пока, чисто теоретически,