Эмму Петровну, к счастью, застала в полном здравии. Сентиментальная немка чуть не прослезилась, когда Светочка вручила ей какое-то новомодное французское лекарство от тромбофлебита. Так и ходила, прижимая коробочку к груди, пока Светлана Вениаминовна устраивала в квартире спешный раскардаш.

Хорошо, что все покупки и подарки были сделаны в Париже еще в первый день. Под растроганное жужжание Эммы Петровны Светочка кидала в сумку каталоги для Илоны, часы для Юрия (свои предыдущие, с килограммовым золотым браслетом, этот господин проиграл по пьянке в карты. Ай-ай-ай, а еще коммерческий директор называются!) и сувенир для доктора Игоря. А что? По-моему, вполне. Изящный галстук от Кардена и консервная баночка «Воздух Парижа». Скромненько и со вкусом.

Что-что? Какое-то странно знакомое, но неуместное имя вдруг долетело до Светочкиных ушей.

– …Людмила Афанасьевна давно мне советовала именно это средство. Она же фармацевт… Но не достать, такого лекарства в городе нет, мы каждый день в справочное звонили. И представляете, Светлана Вениаминовна, приезжает удивительно милый молодой человек и вручает Людмиле Афанасьевне именно то, что нужно… Уа, уа, она прибежала ко мне… такая счастливая… гуманитарная помощь… как блокаднице…

– Минуту, Калерия Карловна, что за Людмила Афанасьевна?

– Ох, простите, я вас совершенно заболтала, мешаю собираться… – Эмма Петровна попятилась в кухню, чуть не споткнувшись о Гардена.

– Подождите. – Светочка даже притопнула ногой от нетерпения. – Я спрашиваю: кто такая Людмила Афанасьевна?

– Это моя соседка, пенсионерка, очень хорошая женщина… У нее тоже тромбофлебит, и я…

Наверное, Светочкино лицо было ужасно, потому что немка заткнулась на полуслове и замерла в дверях с приоткрытым ртом.

Если она мне сейчас скажет, что это мать Ивана и несколько дней назад им неизвестно откуда свалилось на голову 500 баксов, я немедленно и честно сойду с ума.

Оставалось сделать последний шаг к безумию, но тут талантливая рука неизвестного режиссера сменила мизансцену: расшалившийся Гарден пробрался на кухню и, воспользовавшись моментом, зачем-то попытался открыть посудомоечную машину. Раздался жуткий треск, дурную псину обдало горячим паром, вдобавок прямо над ухом у Светочки запиликал телефон. Какие там разговоры! Гарден носился по квартире, падая на ковер и закрывая лапами нос, остервенело лаял во все стороны и даже попытался куснуть Эмму Петровну.

Ну, ничего, ничего страшного, дурила ты моя четвероногая, сейчас лед на нос приложим, и все пройдет. Какого лешего тебя понесло к машине? Слава Богу, не щенок уже – такими глупостями заниматься.

Когда, шурша празднично-походным нарядом, Светочка зашла в комнату попрощаться с Гарденом, тот, как настоящий мужик, поднял на нее взгляд, полный вселенской укоризны. «Бросаешь меня? Развлекаться едешь, а я здесь – помирай?»

– Не грусти, дружище, я все равно люблю тебя больше всех!

Этот странный день был настолько набит событиями, что к семи вечера уже казалось, что с сердитым Мишелем Перье – неудавшимся женихом Сесиль – она разговаривала неделю назад…

Доктор Игорь выскочил из проходной встрепанный, как мальчишка после футбола. Светочке даже показалось, что она зря потратила столько времени, выбирая ему в подарок галстук. Есть такие (кстати, довольно интеллигентные) мужики, которые напрочь не дружат с галстуками. Я уж молчу о шляпах. Куда, скажите мне, подевались эти главные атрибуты гнилой интеллигенции? Где эти забитые скромные «а еще в шляпе!». Приличному человеку и плюнуть теперь некуда!

Тишайшая гладь вечернего залива, как всегда, подействовала умиротворяюще. Что-то вроде спокойной прохладной руки на лбу. Вредный Виталий никогда не разрешает садиться рядом с шофером! Ну что это за кайф – выглядывать из-за квадратных спин Гены и Бритого на дорогу? Светочка надула губки и быстро придумала себе настроение на вечер: я красива и свободна, мир груб и грязен, я обижена на всех. Почему? Просто потому, что вы все существуете.

«Забегаловка» – совершенно шикарный тусовочный загородный ресторан. Легенды о нем давно будоражат весь Питер, а вот похвастаться посещением могут очень и очень немногие. Официального названия он не имеет, проходя в бумагах Сестрорецкой районной администрации как «ЧП общественного питания». При этом никаких ЧП (то есть – в привычном понимании – чрезвычайных происшествий) здесь никогда не наблюдалось. Виталий чаще называл «Забегаловку» «Два ЧП», что означало: «Частное Предприятие Частного Питания». «Какое оно, к черту, общественное? – возмущался он. – Наше общество не может себе позволить ТАК питаться!» Что еще? Чуть не забыла: вся эта двухэтажная роскошь с настоящим винтовым подвалом, скалами, водопадом, павлинами (был еще один фламинго, да помер с тоски) принадлежит… кому?.. Правильно. Виталию Николаевичу Антонову. А еще я знаю, что когда хилому отпрыску Николаю Витальевичу Антонову исполнится восемнадцать (в чем я лично сомневаюсь, учитывая совершенно джером-джеромовский букет болезней), «Два ЧП» станет его собственностью. Виталий проговорился об этом своем намерении давно, еще в доисторическую эпоху пьянства. Именно тогда я впервые узнала, что наше солнце успел в незапамятные студенческо-инженерские времена обзавестись стервой женой и придурком сыном. Надо сразу честно признаться, что это сенсационное сообщение не вызвало у меня ни малейшего отклика (и уж тем более зависти – чувства мелкого и плебейского). Ну сын, ну наследник. И что? Конкурентов рожать я не собиралась и не собираюсь. Ни до признания Виталия, ни после – никаких ущемлений своих прав я не знала и знать не буду. Yes?

Доктор Игорь мне совершенно не понравился. Честно говоря, я собиралась еще в машине вытянуть из него хоть каплю информации о том, куда он меня засунул под ласковое нашептывание «сосредоточьтесь, расслабьтесь…». Да нет, не поддался. Так и доехали до «Забегаловки», не выходя из роли «врач – пациент». Какой я тебе, к черту, пациент! У самого при виде моих ног глазки бегают! Как, интересно, он отреагировал на Илонкины шедевры по 110 см? Ничего, ничего, я еще до тебя доберусь, коньячку тяпнем, ты у меня разговоришься. Не велик кремень, и не таких раскалывали.

Да, опоздали. Да, на три минуты. Звиняйте, дядечку, трошки затуркались.

Компания – мечта! Что называется – хрен, метла и лопата. Во всем большом зале оставили единственный стол, за которым с разной степенью понта восседали (по убывающей): Илона, Юрий и Виталий. Вот если бы я вдруг решила прийти в людное место в таком виде, как Дуська, меня бы морально уничтожили на месте. А ей – хоть бы хны. Даже у халдея с внешностью английского лорда испарина на лбу выступает при виде ее кремовых ног и нескромного декольте.

Игорь с Виталием успели быстро обменяться несколькими короткими фразами, после чего доктор еще больше помрачнел, а шеф наш чуткий просто расплылся гостеприимством и любезностью.

Ну, что? Ну посидели. Славно покушали. Илонка стриптиз, как всегда, демонстрировала. Врать не буду, качественный. Тело у нее – даже мне, как бабе, не верится, что такое в жизни бывает. Ума – щепотка. Да кто же с ней разговаривать собирается?