вызвав хаос и беспорядок в мыслях. Поэтому я постаралась отбросить чувства, которые вызывало у меня его крепкое мускулистое тело.

Внезапно Кэлум повернулся ко мне, стиснув зубы и прищурив глаза, такие темные, что казались почти черными.

Я была слишком занята разглядыванием его задницы, слишком зациклилась на относительной безопасности этой части его тела по сравнению с тем, что находилось у него спереди, между ног, и в тот момент, когда он повернулся, я таки увидела все – все, что так боялась увидеть.

Кэлум остановился, когда вода коснулась его ног повыше колен и почти достала до того места, где вдоль бедра свисал член.

Я замерла, превратившись в статую и в шоке открыв рот.

– Боги, – пробормотала я и подняла руки, чтобы прикрыть рот, когда поняла, что произнесла это вслух.

Кэлум усмехнулся, склонил голову набок, изучая меня, но не сделал ни малейшего движения, чтобы погрузиться глубже в воду. Он не пытался скрыть свое мужское естество, которое, должно быть, и служило источником его высокомерия.

При любых других обычных обстоятельствах я бы сказала, что этот человек чрезмерно компенсировал своей бравадой то, чего ему не хватало где-то еще. Но к Кэлуму не получилось применить «обычные обстоятельства»: его член – это было что-то, я и представить себе не могла, что такое возможно. Видимо, поэтому магия выбрала его в качестве пары для фейри, которая, можно не сомневаться, останется очень довольна таким выбором.

– Увидела что-то, что тебе нравится? – спросил Кэлум, наконец начав отступать, и его нижняя часть тела в итоге все же погрузилась в воду, а я освободилась от искушения продолжать любоваться его членом.

– Это больше похоже на орудие для пыток, чем на инструмент для наслаждения, – сказала я, встряхнувшись и обхватив себя руками за талию.

Кэлум усмехнулся и опустил голову под воду. Он провел руками по волосам, когда снова вынырнул из воды, убирая их с лица. По груди и мышцам живота стекали струи воды.

– Придет время, и ты примешь его в себя целиком и будешь умолять оттрахать тебя посильнее, детка, – сказал он, идя в воде, пока не достиг края, где стояла я.

Он пристально смотрел на меня, с любовью во взгляде, которая казалась совершенно неуместной: слишком недолго он знал меня. Если бы я не знала наверняка, то могла бы сравнить его с изображениями людей на коленях.

С выражением полного и абсолютного поклонения, когда они служили богу.

Кэлум протянул руку, взял меня за лодыжку и осторожно оторвал ногу от земли. По телу пробежала дрожь, когда он прикоснулся ко мне, а желание стало таким сильным, какого я не испытывала никогда. Но тут же пришло осознание, что все не так. Что дело не в Кэлуме или во мне, а в магии, обвивающей наши шеи, – это она делала нас одинаковыми. Он мог быть кем угодно. Любым меченым. И я подозревала, что мое тело отреагировало бы точно так же.

Ничто другое не имело смысла. Притяжение такой силы было просто невозможно.

Кэлум снял с меня ботинок и носок и швырнул их рядом со своими ботинками.

– Что ты делаешь? – спросила я, отступая на шаг и оказываясь вне его досягаемости.

– Мне кажется, что ты не войдешь в воду, пока я тебя слегка не подтолкну, – ответил он, потянувшись к другой ноге.

Я пнула его босой ногой по запястью с такой силой, что большинству мужчин стало бы больно. Но Кэлум только ухмыльнулся, глядя на мою демонстрацию насилия.

– Я вообще не собираюсь купаться, – сказала я, скривив губы и покачав головой.

– Людям в бегах редко выпадает возможность помыться. И скоро станет совсем холодно для ванн, разве что нам попадется горячий источник. Не глупи, Эстрелла. Заходи в воду, – сказал он, отступая от края, чтобы дать мне немного места.

Я посмотрела на воду. Больше всего мне хотелось погрузиться в ее тепло. Несмотря на клубящийся вокруг пар, температура заметно упала с тех пор, как зашло солнце. Я прикусила нижнюю губу, обдумывая, как это сделать, не приближаясь к Кэлуму слишком близко, пока я голая. Заводь казалась достаточно большой, чтобы вместить и дюжину человек. Вопрос был в том, останется ли Кэлум на своей стороне.

– Отвернись, – приказала я, поднимая ногу, чтобы стянуть второй ботинок.

– Ну, так нечестно. Ты-то меня видела, – сказал он с ухмылкой, которая просочилась и в голос, но все же отошел к противоположной стороне водоема и уперся локтями в край, глядя на долину.

Я поспешила снять платье, шлепая по воде в спешке, чтобы полностью погрузиться в воду, прежде чем он успеет обернуться. Меня окружило тепло, в которое я с удовольствием окунулась и которое стало согревать продрогшее до костей тело. Каждый больной сустав практически стонал от ощущения тепла и блаженства.

Я шла в воде до тех пор, пока не погрузилась по шею, не желая отвечать ни на какие вопросы о том, что Кэлум может увидеть. На его теле не было шрамов, оно выглядело безупречным – мое таким никогда не станет, и это напомнило мне, что мы вовсе не одинаковые и, независимо от того, кем мы скоро станем по решению фейри, наши жизни никогда не были похожи.

– Как хорошо, – выдохнула я и откинула голову назад, чтобы намочить волосы.

Дав им как следует намокнуть, я провела по ним пальцами, пытаясь распутать узлы без щетки.

– Давай помогу, – сказал Кэлум, подходя ближе ко мне, когда я изо всех сил пыталась дотянуться до колтуна на затылке.

– Стой где стоишь, вместе со своим василиском в штанах, большое спасибо, – сказала я, вытянувшись в струнку, как только он подошел ближе.

Он остановился сразу же, как я произнесла приказ, и его лицо озарилось весельем.

– Я без штанов.

– В этом-то и проблема. Мне больше нравится, когда мои кишки находятся в животе, где им и положено быть, а не вбиты в легкие. Просто держи эту штуку подальше от меня, – сказала я, наблюдая, как он усмехается и смотрит на меня так, словно у меня выросла вторая голова.

– Не могу сказать, что я слышал что-либо подобное раньше. Обычно женщины просят меня познакомить их с богами, – сказал он.

– Как по́шло. – Я подавила волну ревности, прокатившуюся по венам. – Может, ты не будешь рассказывать о своих предыдущих завоеваниях, если пытаешься заставить меня трахнуть тебя? Это грубо.

– Ревнуешь, детка? – спросил он, приподняв бровь и сделав еще один шаг. – Так помоги мне стереть память о тех, кто был до тебя. Мы оба знаем, что они больше не