– Было непросто их убедить, но я знал, что моё место здесь.

Лисса Кристалл слушала наш разговор, улыбаясь. И наконец вмешалась:

– Генри, ты будешь жить в комнате с Нимблом. Попозже сможешь пометить территорию. А теперь, я думаю, лучше отправить тебя с Карагом, он покажет тебе школу. Мне кажется, он вполне подходящая кандидатура.

Прошло всего несколько месяцев с тех пор, как я прибыл в школу и Брэндон рассказывал мне, боязливому новичку, про местные порядки. А теперь пришла моя очередь! Я был зверски горд.

И мы с Генри отправились на экскурсию.

К сожалению, не всё в этот день складывалось так удачно. Показывая Генри школу, я краем глаза заметил, что в подвале идёт подготовка к празднованию дня рождения Джефри. Оттуда потрясающе пахло жареной курочкой и свиными рёбрышками. Но я понимал, что мне их не попробовать. Равно как и стейки, которые родители Джефри привезли в огромных корзинах – всё для того, чтобы гости не умерли с голоду.

– Джефри, сынок, как ты думаешь, колбасок хватит на всех? – щебетала мама волка, маленькая, светловолосая и вполне себе упитанная.

– Ты что, оглохла?! Я же тебе уже сказал, что не хватит! Неси ещё! – рыкнул на неё Джефри и глянул в оконное стекло – всё ли в порядке с его тщательно уложенными волосами.

– Конечно-конечно, мой дорогой, не волнуйся, всё сделаю, – заторопилась мать и побежала, переваливаясь с боку на бок.

Я скептически посмотрел ей вслед. Судя по всему, она тоже оборотень-волк, а двигается почему-то как утка. Может, во время превращений какая промашка вышла?

Внимания заслуживал и отец Джефри. Широкий в плечах, крепкий мужчина с барскими замашками. Он был в красивом дорогом костюме и отполированных до блеска ботинках, но мне бросилось в глаза, что ткань на локтях уже протёрлась, на брюках две штопки, а от обуви несёт клеем, как будто её чинили. Странно.

Отец Джефри как раз давал указания двоим незнакомым мне мужчинам (наверное, тоже из стаи), которые несли в подвал огромный, украшенный силуэтами волка торт:

– Осторожно! Сколько можно повторять! Торт нельзя наклонять – испортите украшение!

– Да понятно, босс, – пробормотал один из помощников, и губы его едва заметно дёрнулись, словно он собирался зарычать.

– Проблемы с дисциплиной, – ехидно пробормотал рядом со мной Дориан.

Фрэнки стоял с другой стороны от меня и тоже внимательно наблюдал за подготовкой к празднику. Но при этом, в отличие от меня, он быстро водил пальцем по экрану смартфона.

– Раньше отец Джефри возглавлял большую фирму, – прошептал он нам. – Но потом его выгнали. И он основал собственный бизнес. Но дела там, судя по всему, идут не очень. На веб-странице фирмы как раз висит объявление: «Распродажа – мы закрываемся».

– Тогда всё понятно, – шепнул я в ответ.

И мы направились в столовую, где Холли и Брэндон учинили Генри допрос. Мне оставалось только надеяться, что ему всё ещё у нас нравится и что из его карманов ничего не пропало. С Холли же никогда не угадаешь. Но в любом случае настроение у новичка было лучше, чем раньше, когда мы тайно за ним наблюдали.

– А сколько всего человек пригласил Джефри? – спросил я Дориана: наш кот всегда был в курсе всего происходящего в школе.

– Всех, кроме нас, ну и травоядных, конечно, тоже не позвал, – скорчил он гримасу. – Жаль, торт так вкусно пахнет! Точно с масляным кремом!

Фрэнки только рукой махнул:

– Я больше люблю лосось.

– А ко мне на день рождения никто из моего класса никогда не приходил, – криво улыбнулся Генри.

Ну, это ещё что!

– А я вообще ни разу день рождения как надо не праздновал, – объявил я, стараясь не показывать, как сильно меня задела за живое вечеринка Джефри. – В моей настоящей семье понятия не имели, что это такое. Я даже не знаю, когда точно родился. Рэлстоны праздновали мой день рождения в тот день, когда я к ним пришёл, но радости мне это не приносило. И подарки тоже всегда были так себе.

Друзья в ужасе уставились на меня.

– Кошмар какой! – выдохнул Дориан. – Даже когда я был котом, хозяева праздновали мой день рождения. И для меня готовили особое угощение – крабов.

– Ну ты, мягкая игрушка, хватит подливать масла в огонь. Ты что, не видишь – на нём уже и так лица нет, – набросилась на него Холли, а потом повернулась ко мне: – Караг, ты знаешь, в какое время года ты родился?

– Мама говорила, что весной, снег ещё лежал, и мы сначала довольно долго оставались в пещере, прежде чем нам с Мией разрешили выйти.

В пещере было тепло, темно и душно. Я хорошо помню, как впервые выбрался из неё, как ощутил солнечные лучи на коже и неуклюже побежал за шмелём.

Холли просияла:

– А знаешь что? Я дарю тебе день рождения! Двадцать пятое января подойдёт?

Я смотрел на неё совершенно ошарашенно:

– Что ты мне даришь?

– День рождения, мальчик-пума. Если ты не знаешь, когда родился, то я могу просто выбрать для тебя день, разве нет?

А что, неплохо придумано. И чем дольше я размышлял, тем больше мне эта затея нравилась. Но стопроцентной уверенности всё ещё не было.

– Двадцать пятое января… Так это уже на следующей неделе! – удивился я.

– Вот и отлично, – обрадовался Брэндон. – Мы устроим для тебя вечеринку в сто тысяч раз лучше, чем у этих облезлых волков.

– Я беру на себя украшение подвала. Вот увидишь, всё будет просто орехово! – воодушевилась Холли. – Еду каждый принесёт сам, а Шерри что-нибудь добавит – она тебя любит.

– Нимбл организует музыку, я его попрошу потом, – Брэндон уже вовсю планировал праздник.

– Я могу испечь маффины, меня мама научила, – предложил Генри. – Что вообще любят пумы? Положить внутрь кусочки салями?

– Да, конечно! – У меня потекли слюнки: ещё чуть-чуть – и зубы превратились бы в клыки.

Генри пришла в голову ещё одна мысль:

– А что, если устроить костёр на лугу перед школой?

Но остальным его идея не очень понравилась.

– Костёр? Ты что, человек, что ли? – пропищала Холли.

– Прошу прощения, это я так просто. Вообще-то я тоже не люблю костры, – пожал плечами наш новый товарищ.

На следующий день на занятиях он очень старался. И иногда у него даже неплохо получалось. На звероведении он оказался в полной растерянности («Простите, я понятия не имею, чем целый день занимаются лягушки»), на уроке поведения в особых ситуациях слушал не отрываясь, а на уроке борьбы и выживания пинался как сумасшедший, пока его спарринг-партнёр Виола не сдалась. На уроке превращения у него, конечно, ничего не вышло – он же со своим животным обликом совсем не знаком. К счастью, Айсидор Элвуд с новичками был обычно крайне терпелив и обращался с Генри гораздо мягче, чем со мной.