конфликты между корпусом янычар и корсарами (tâ͗ifa reis), набранными из ренегатов родом с Сицилии, Калабрии, Корсики или более отдаленных стран. С 1587 года побеждали последние, затем в начале XVII века верх одерживают первые, при этом они постоянно стремились отстранить от власти кулугли (kuloğlu) – рожденных от союзов турок и женщин-аборигенок. Сплотившееся вокруг необходимого для существования турецкого «твердого ядра» (Т. Шувал) ополчение (то есть конфликтующее целое, образованное янычарами и пиратами) насчитывало в конце периода примерно столько же выходцев из Алжира, сколько и христиан, принявших ислам[232]. В этой коллегиальной структуре – также называемой военной республикой – паша становится не более чем символическим представителем султана. В 1671 году ситуация меняется на обратную: реи берут под контроль корпус янычар. Один из них избирается под титулом дея. В 1711 году он изгнал пашу и становится главой регентства. Триполи же обретает автономию по отношению к Порте, власть паши оспаривается деем, представлявшим янычар. Провинция освобождается от опеки Алжира, занимается пиратством, открывается для торговли с Сахарой и в 1635 году захватывает Бенгази, где устанавливается присутствие бея.

Мир производства

Рыночные институты

Рынки находились под контролем Порты. В Стамбуле администрация великого визиря оценивала потребности населения; при содействии мухтасиба и руководителей корпораций кади устанавливали цены на продукты питания. Во время войны или голода контроль ужесточается, принимаются исключительные меры для снабжения продуктами первой необходимости. Хотя государство взимало таможенные пошлины и транзитные налоги, помимо сборов на нужды администрации и дворца, оно не вмешивается непосредственно в закупку продуктов. Однако для укрытия караванных конвоев и защиты их от разбойников оно регламентировало строительство небольших фортов на важнейших дорогах. В Румелии вспомогательные корпуса (войнуки, мартолосы (martolos), дербенджи (derbendci)) отвечали за снабжение лошадьми, содержание дорог и безопасность движения. В обмен на налоговые льготы сельские жители ремонтировали и укрепляли дороги, мосты и караван-сараи. В конце XVII века в Румелии насчитывалось около 60 промежуточных укрытий и почтовых станций, необходимых для обеспечения административной связи с губернаторствами, быстрой передачи приказов и связи с местными чиновниками.

На всей территории империи покупки совершали торговцы и судовладельцы, действовавшие либо от своего имени, либо в качестве представителей оптовиков, посредников или высокопоставленных государственных чиновников. Те, кто занимался пшеницей, товаром первостепенной важности, обладали значительной властью. Эвлия Челеби писал о ней: «Разорение моряков, они дешево покупают привезенную ими пшеницу и закладывают зерно в хранилища. Когда засуха и нужда достигают вершины, они перепродают [пшеницу] по цене золота. Страшные, достойные порицания люди, грабители». Торговля мясом также задействовала оптовиков (celeb-keşan), служивших необходимыми посредниками между владельцами больших стад и мясниками.

Первые источники о корпорациях, т. е. о ремесленниках, чья организация признана государственной властью, относятся к началу XVI века. Существует историографическая проблема: в отсутствие источников исследователи полагают, что корпораций в Средние века не существовало, тогда как в городском пейзаже XVI века им отводится центральное место; при этом представляется невозможным очертить механизмы их функционирования. Поэтому нам мало известно об условиях обучения различным ремеслам. Более точные сведения существуют о действовавших в XVII веке правилах изготовления продуктов, закупки сырья и условиях сотрудничества корпораций[233]. Рассмотрим в качестве примера кожевников. От мясников они получают шкуры, которые выделывают в кожу для продажи шорникам и сапожникам. Конфликты возникают, когда торговцы предлагают купить эту кожу для торговли за пределами города. В таких случаях ремесленники, которым не хватало поставок сырья, могли обратиться к местному инспектору рынка, судье или даже к стамбульским властям, которые обычно отдавали предпочтение потребностям производителей перед интересами торговцев. Члены корпораций заключали соглашения между собой и с представителями других ремесел, они регистрировались в кади-суде: в Стамбуле, когда производитель молока договаривался с производителем йогурта, никто из его коллег не должен был нарушать его права и предлагать лучшую цену. И – наоборот – если у него скисало молоко, ему оказывали помощь. Раз в год корпорации зачитывали тексты, устанавливавшие правила их работы.

Мир высокой специализации: четкое разделение занятий делало ремесленников целиком зависимыми от купцов. Мир большой мобильности: часто условия вступления в корпорации были гибкими, была разрешена смена деятельности[234]. Если правила требуют производства ограниченных видов изделий, нередко можно разнообразить деятельность в лавках, арендованных у религиозных фондов. В провинциях, как и в Стамбуле, количество корпораций растет, Эвлия Челеби подробно перечисляет их в каждом городе, который он посещает в середине XVII века. В Стамбуле их 1109. Оптовые и розничные ярмарки все чаще устраиваются вдоль дорог, в городах, возле монастырей или церквей. Некоторые из них связаны с религиозными праздниками: около 1600 года ежегодная ярмарка в монастыре Сейида Гази недалеко от Эскишехира дает средства к существованию дервишей. На Балканах рынки устраиваются в день престольного праздника Святого покровителя. В них принимают участие представители государства. Они огораживают землю, устанавливают лавки и выделяют часть дохода в пользу своих благотворительных организаций. Османские власти следят за равномерным распределением ярмарок в течение года, чтобы торговцы могли в них участвовать, успевать доехать и разместить свои товары. Купцы были источником растущих доходов для казны. Они привлекают воров и становятся добычей для янычар, ищущих денежной добычи (асперы). Власть пытается уменьшить совершаемые злоупотребления. В случае неудачи ярмарки пустеют, а значит, иссякают и соответствующие источники дохода.

Как только поселение разрастается, в нем появляется крытый рынок – символ динамики города, сосредоточения самых ценных товаров, от Сараева до Серра, от Салоник до Коньи. В конце XVI века жители Ускюдара на азиатской стороне Босфора запрашивают разрешение на строительство на следующих основаниях: когда погода ухудшается, сообщение с метрополией прерывается – это сказывается на деятельности. Структура зданий подчинялась относительно простому плану: в центре располагалось сводчатое пространство, где хранятся ценные предметы и наличность, в частности земледельцев и сборщиков налогов; внутри стен или вдоль линии внешних фасадов располагались лавки; для торговли и ремесел строятся помещения, объединяющие однотипные группы занятий (arasta) и состоящие из центрального прохода, обставленного с обеих сторон лавками и иногда закрытого на входе и выходе.

Мастерские империи

Сельское ремесленное производство (прядение, ткачество, кожевенное и гончарное дело) в значительной степени поглощалось местным потреблением. Существовали специальные товары (дерево, смола, ткани), предназначенные для продажи в других местах империи или за границей, а также ремесла – кузнечное, ковальное и плотницкое, – необходимые для повсеместного сельскохозяйственного производства и торговли. Большая часть предназначенной для рыночной продажи ремесленной продукции создавалась в городах. За исключением мыловаренных заводов, размеры которых иной раз, как, например, в Алеппо, были впечатляющими – ремесленная деятельность опиралась на сеть небольших мануфактур: дубильни, красильни, обувные производства, веревочные фабрики, давильни оливкового или льняного масла, свечные производства, кузницы, валяльные и мукомольные мельницы. Среди этих мелких производств самыми многочисленными были ткацкие