не хватало даже для этих скромных задач, не говоря уже о 6.000 человек, которых король предполагал вести в Бретань. Было приказано провести новый раунд реквизиции и посланы агенты для найма кораблей на континенте в Голландии и Зеландии. Король все еще сохранял надежду, что основная экспедиция может отправиться в середине июня[202].

* * *

10 мая 1372 года Оуэн Лаугох опубликовал в Париже манифест, в котором объявил о своих амбициях собственному народу и, заодно, своим английским врагам:

В то время как короли Англии в прошлом, движимые невоздержанностью и жадностью, неправомерно и без причины вероломно убили или предали смерти моих предков королей Уэльса и изгнали их силой из их королевства и подчинили королевство, которое по праву принадлежит мне как их потомку и ближайшему кровному родственнику, я обратился к различным христианским государям, заявляя о своей правоте и смиренно умоляя их о помощи. Недавно я предстал перед моим самым могущественным и уважаемым господином Карлом, милостью Божьей королем Франции и дофином Вьенны, и доказал ему свое право, и он, сжалившись над моим достоянием и учитывая великую несправедливость, которую короли Англии причинили моим предкам и которую нынешний король по-прежнему причиняет мне… поддержал меня своими людьми и кораблями, чтобы вернуть мое королевство.

Французский король, по словам Оуэна, уже взял на себя обязательство потратить 300.000 франков на латников, лучников, корабли и снаряжение для поддержки его предприятия, которые должны были быть погашены из доходов Уэльса после завоевания. Но контраст между этим напыщенным заявлением и скудными силами, находившимися в распоряжении Оуэна, был разительным. В дополнение к своему собственному отряду, насчитывавшему 200 человек, Оуэну было придано французское подразделение из 165 человек под командованием одного из камергеров Карла V, Мореле де Монмора, и флот из восьми галер и четырех баланжье под командованием адмирала Ренье Гримальди из Монако[203].

В последнюю неделю мая 1372 года крошечный отряд людей Оуэна Лаугоха отплыл из Арфлёра в Кастилию. Они обогнули полуостров Котантен, повернули на юг и в конце месяца обрушились на остров Гернси, высадив все свои силы возле Сент-Питер-Порта. Гернси был плохо подготовлен к вторжению. Замок Корнет, самое значительное место на острове, находился в ужасающем состоянии, его башни обвалились, а ворота, порткулиса и подъемный мост были сломаны. Борегард был современным замком в юго-восточной части города, который недавно был построен в качестве цитадели. В 1372 году в обоих замках были номинальные гарнизоны. Пришлось обратиться за помощью к Джерси. Сэр Эдмунд Роуз только что стал капитаном замка Горей на Джерси, самого сильного укрепления на Нормандских островах. Он срочно переправился на Гернси со своим гарнизоном, а также привел с собой восемьдесят человек, взятых из гарнизона в Сен-Совере, который все чаще использовалась в качестве резерва солдат для поддержки военных авантюр Англии в западной Франции. Роуз повел свои войска против захватчиков, которых поддерживали около 800 островитян. Примерно в пяти милях от Сент-Питер-Порта Роуз потерпел кровавое поражение, а большая часть его отряда с Джерси была перебита. Сам Роуз бежал с поля боя вместе с оставшимися в живых и укрылся в руинах замка Корнет. Здесь он противостоял армии Оуэна, несмотря на полуразрушенные оборонительные сооружения, пока враги не ушли на свои корабли, чтобы продолжить плавание[204].

Тем временем на границах Пуату проводилась весьма эффективная операция французских сил. Бертран Дю Геклен и герцог Бурбонский с конца марта расположили свой штаб в крепости Шинон на северной границе Пуату. Они имели в своем распоряжении рейдовый отряд численностью около 1.000 человек и отряд генуэзских арбалетчиков. В их подчинении также находились большие французские гарнизоны в Шательро и Ла-Рош-Позе на северной границе. Дю Геклен стал совершать стремительные рейды на большие расстояния, которые стали характерными для его метода ведения войны. Первый из них, вверх по речным долинам восточной границы Пуату, был проведен с такой скоростью, что войска не смогли ни фуражироваться, ни питаться должным образом и потеряли много лошадей. В результате этой кампании французы контролировали все основные переправы через реки в Пуату с востока, за исключением Шовиньи. Цели Бертрана Дю Геклена были в равной степени дипломатическими и военными. Его агенты и агенты герцога Беррийского действовали в Пуату в течение нескольких месяцев, делая заманчивые предложения в обмен на обещания подчинения. Пуатевинская аристократия отвергла все их предложения, но города, которые никогда не были так преданы принцу, колебались. Пуатье становился все более уязвимым в результате французских завоеваний на восточном направлении. В городе враждовали две партии, относительная сила которых колебалась в зависимости от военной ситуации. Мэр Жан Рено, городские чиновники и самые богатые горожане были верны принцу, но большинство церковников и некоторые ведущие купцы открыто заявили о своем предпочтении королю Франции. И к этому времени их, вероятно, поддерживала большая часть населения[205].

До прибытия графа Пембрука из Англии оборона Аквитании находилась в руках Жана де Грайи, капталя де Бюша, и сенешаля Бордо, сэра Томаса Фельтона. Капталь, принявший на себя командование военной операцией, имел много преимуществ для выполнения этой задачи. Его семья никогда не отказывалась от поддержки английской династии даже в самые мрачные дни 1330-х годов. Он был мужественным и опытным полководцем с европейской репутацией. Но как военачальник он сформировался в период гасконских компаний 1350-х годов, как и многие его современники, и не был особенно искусным стратегом или полевым командиром. Кроме того, в его распоряжении было очень мало войск, не более нескольких сотен, да и те, скорее всего, были неоплачиваемыми. Главной же проблемой капталя была неопределенная лояльность городов, из-за чего приходилось отряжать большое количество людей для службы в четырех главных гарнизонах в Пуатье, Туаре, Ниоре и Ла-Рошели. Реакция капталя на французские набеги весной была, возможно, вполне понятной: отсидеться в обнесенных стенами городах и замках, пока из Англии не придут обещанные субсидии, и беречь силы для отражения главного французского вторжения, которое, как было известно, уже готовилось.

В июне 1372 года коннетабль послал Оливье де Клиссона осадить Монконтур, бывший единственным значительным английским гарнизоном к северу от Пуатье, в то время как он и герцог Беррийский провели мощную военную демонстрацию под стенами города. Монконтур удерживал сэр Джон Крессвелл с гарнизоном из шестидесяти человек, преимущественно англичан. Перспектива его потери была достаточно серьезной, чтобы спровоцировать англичан на попытку его освобождения. Поскольку Бертран Дю Геклен и Людовик Бурбонский рыскали возле Пуатье, помощь пришлось попытаться оказать из Ниора, единственного крупного гарнизона, который находился достаточно близко. Уолтер Спридлингтон, капитан Ниора, сумел собрать полевую армию в несколько сотен человек и на короткое время организовал контр-осаду Монконтура. Вскоре после этого французы начали яростный штурм замка. После того, как они захватили