– Тогда вообще зачем ему говорить? Разве что ты хочешь меня умыкнуть и мне пока еще не сказала. А так у нас есть время.

Я вздохнула и рассказала ему, почему это надо сделать сегодня.

– Ты со мной ехать не можешь.

– Я не мог отпустить тебя одну.

– Ричард, если ты будешь там торчать, когда он узнает, он попытается тебя убить, а я попытаюсь убить его, чтобы защитить тебя. – Я покачала головой. – Если начнется заваруха, все может кончиться, как в “Гамлете”.

– А как в “Гамлете”? – спросил Стивен.

– Все друг друга убивают, – объяснила я.

– А!

– Ты убила бы Жан-Клода, чтобы защитить мен, даже после того, что ты вчера видела?

Я глядела на него, пытаясь понять, если ли кто-нибудь дома за этими карими глазами, до кого можно достучаться. Да, он все еще был Ричардом. С любовью к походам на природу, к вылазкам, где всегда перемазываешься до ушей, с улыбкой, которая согревала меня до кончиков пальцев. Я не знала, могу ли я за него выйти, но была твердо уверена, что не позволю никому его убить.

– Да.

– Ты не можешь выйти за меня, но готова ради меня убить. Не понимаю.

– Спроси меня, люблю ли я тебя, Ричард. Ответ все тот же – “да”.

– Как я могу допустить, чтобы ты встретилась с ним одна?

– Раньше я отлично справлялась и без тебя.

Он коснулся моего лба, и я дернулась.

– Ты не очень хорошо выглядишь.

– Жан-Клод меня не тронет.

– Наверняка ты этого знать не можешь, – сказал он.

В этом он был прав.

– Ричард, ты меня не защитишь. Если ты там будешь, мы погибнем оба.

– Не могу я тебя отпустить одну.

– Ричард, не изображай из себя мужчину-предводителя – этой роскоши мы себе сейчас позволить не можем. Если согласие на брак заставляет тебя вести себя по-идиотски, его можно переменить.

– Ты уже взяла назад свое “да”, – напомнил он.

– Но это еще не твердое “нет”, – сказала я.

– Просто попытка тебя защитить заставит тебя сказать “нет”?

– Мне не только не нужна твоя защита, Ричард. Я даже и не хочу ее.

Он положил голову на подголовник и закрыл глаза.

– Значит, если я буду изображать из себя белого рыцаря, ты меня бросишь?

– Если ты думаешь, что должен играть белого рыцаря, значит, ты меня совсем не знаешь.

Он открыл глаза и повернулся ко мне:

– А если я хочу быть твоим белым рыцарем?

– Это твои трудности.

– Наверное, – улыбнулся он.

– Если отгонишь джип ко мне, я возьму такси.

– Тебя может отвезти Стивен, – сказал Ричард. Послал Стивена добровольцем, даже не спросив. Довольно нагло с его стороны.

– Нет, я возьму такси.

– А мне все равно, – сказал Стивен. – Мне так и так сегодня ночью ехать в “Запретный плод”.

Я обернулась к Стивену:

– Чем ты зарабатываешь на жизнь, Стивен?

Он положил щеку на локоть и улыбнулся мне, одновременно сексуально и подкупающе.

– Я стриптизер.

А кто же еще? Я хотела напомнить, что он отказался сниматься в порнографическом фильме, но при этом все равно работал стриптизером. Но, знаете, снимать с себя одежду со вкусом подобранного белья включительно – это не то, что заниматься сексом на экране. Совсем не то.

Лилиан была миниатюрной женщиной возраста между пятьюдесятью и шестьюдесятью. Волосы цвета соли с перцем подстрижены коротко и аккуратно, в этаком строго деловом стиле. Пальцы быстрые и уверенные, как она сама. В прошлый раз, когда она осматривала мои раны, у нее были когти и седеющий мех.

Я сидела на смотровом столе в подвале жилого дома. Жили в доме ликантропы, и владельцем тоже был оборотень. В подвале была оборудована импровизированная клиника для местных ликантропов. Я была первым человеком, которому позволили увидеть ее. Мне полагалось быль польщенной, но я старалась этого не чувствовать.

– Ну вот, судя по рентгенограмме, переломов черепа у вас нет.

– Приятно слышать.

– Может быть, легкое сотрясение, но оно не обнаруживается при исследовании, по крайней мере, на той аппаратуре, что у нас есть.

– Так я могу идти? – спросила я, собираясь спрыгнуть со стола. Она остановила меня, взяв за руку выше локтя.

– Я этого не говорила.

Я снова забралась на стол.

– Слушаю вас.

– Очень нехотя, – улыбнулась она.

– Если вы хотите проявлений любезности под давлением, Лилиан, то это не ко мне.

– Это меня не интересует, – сказала она. – Я прочистила порезы и заклеила вам раны на лбу. Очень повезло, что не пришлось накладывать швы.

Я не люблю швов и потому с ней согласилась.

– Я хочу, чтобы вы просыпались каждый час в течение ближайших суток. – Наверное, у меня на лице не выразилось восторга, потому что она добавила: – Я знаю, что это неудобно и, быть может, не нужно, но уж сделайте мне одолжение. Если вы травмированы серьезнее, чем я думаю, то можете и не проснуться. Так что окажите старой крысе любезность. Поставьте будильник или пусть вас кто-нибудь будит каждый час.

– Сутки с момента травмы? – спросила я.

Она рассмеялась.

– Вообще-то я бы сказала “с этой минуты”, но пусть будет с момента травмы. Это просто ради осторожности.

– Осторожность – это мне нравится. – Ричард оттолкнулся от стены и подошел к нам. – Вызываюсь будить тебя каждый час.

– Ты со мной ехать не можешь, – сказала я.

– Я буду ждать у тебя дома.

– Да, и сегодня ночью машину не ведите, – сказала Лилиан. – Тоже предосторожность.

Ричард коснулся моей руки – только коснулся, не взял за руку. Приятно. Я не знала, что делать. Если, в конце концов, скажу “нет”, то флиртовать как-то нечестно. Уже от одного прикосновения его пальцев у меня побежало тепло вверх по руке. Вожделение, просто вожделение. А то мне не хочется.

– Я отгоню твой джип к тебе домой, если ты согласна. Стивен тебя отвезет в “Запретный плод”.

– Я могу взять такси.

– Мне будет спокойнее, если тебя отвезет Стивен. Пожалуйста, – добавил он.

Это “пожалуйста” заставило меня улыбнуться.

– Ладно, пусть меня отвезет Стивен.

– Спасибо, – сказал Ричард.

– Всегда пожалуйста.

– Я бы посоветовала вам поехать прямо домой и отдохнуть, – сказала Лилиан.