Интересно было узнать, о чем докладывали в Москву Чернышев и Кулагин. Их впечатления, по сути, были схожими с наблюдениями канадских коллег: как те с широко открытыми глазами открывали хоккейную Страну Советов, так и советские специалисты – родину хоккея. Особенно поразило двух тренеров то, что после игр и тренировок канадские хоккеисты не оставались на базе, а уезжали куда вздумается, и не на автобусе, а все, как один, на своих личных автомобилях. Чернышева и Кулагина удивило то, сколько времени на тренировках канадцы отводили отработке бросков и силовой борьбе. Они, впрочем, отзывались о канадцах с уважением и говорили игрокам о том, насколько те сильны. Наставники сборной СССР отмечали тот факт, что канадцы практически не тратят время на бросок, «стреляя» без подготовки при первой же возможности, даже из самых неудобных положений.

Хотя канадские нападающие мало маневрировали и не закладывали такие же виражи на скорости, как Мальцев, Харламов или Якушев, они были очень сильны индивидуально и хорошо обучены технике владения клюшкой. Впечатлило Кулагина и Чернышева умение канадцев играть корпусом, особенно у бортов и на пятачке.

Сказать, что присутствие «русских разведчиков» на тренировках не вносило дискомфорт в работу внешне невозмутимых и хладнокровных канадских наставников, было бы неверным. Скорее, наоборот. Вратарь Кен Драйден вспоминал, что, видя, как Чернышев и Кулагин что-то постоянно пишут в блокнот, он опасался одного, что по возвращении в Москву эти отчеты будут засланы в некий сверхмощный компьютер. А тот, дескать, разложит по полочкам все аспекты игры непобедимых профи…

Сейчас эти «зарисовки» друг о друге кажутся немного забавными. Вместе с тем они лишний раз демонстрируют, насколько разными в начале 1970-х годов были и недоверие друг к другу «двух систем, двух образов жизни», и методики подготовки русских и канадских хоккеистов, и философия этих двух совершенно противоположных хоккейных стилей. С одной стороны, канадский хоккей: с неуемной жаждой гола, порой безрассудными бросками, с чересчур напористыми действиями нападающих, мощными щелчками, стремительными прорывами к воротам нескольких «игроков-коршунов» и желанием буквально внести шайбу в ворота. С другой стороны, советский стиль игры: с кружевами комбинаций, поисками партнера, открываниями, скрытыми пасами, желанием вывести своего товарища на удобную ударную позицию, а не тупо щелкнуть по воротам и насесть на вратаря…

Итак, советские хоккеисты прилетели в Канаду 30 августа. По прибытии в Монреаль их ждал неприятный сюрприз. Один из чехословацких эмигрантов, осевший в Канаде, подал в канадский суд иск. Он требовал от Советов возмещения материального убытка в размере 1889 долларов. В такую сумму он оценил свой раздавленный советскими танками автомобиль во время ввода советских войск в Прагу в 1968 году. Суд Квебека удовлетворил это прошение, постановив опечатать хоккейное снаряжение советской команды до факта уплаты денег. К счастью, ситуацию разрешил один из руководителей канадской сборной Алан Иглсон, который достал чековую книжку и выписал на имя назойливого чешского эмигранта требуемую им сумму.

Уже на следующий день после прибытия советские хоккеисты провели тренировку в Монреале. Они, благодаря тонкому психологическому ходу Боброва, «выглядели» этакими увальнями на коньках, действительно не умеющими пасовать и бросать, в противовес непобедимым профи. Защитники, пытавшиеся совершить какой-нибудь маневр, и вовсе едва не падали на лед. «Теперь мы точно порвем этих русских!» – пронеслось в голове некоторых из хозяев, которые и не догадывались, что советские тренеры и хоккеисты откровенно их дурачат.

«Советские хоккеисты пустились в неизведанное. Мы все хотели сыграть с канадцами, но совершенно не представляли, как будем это делать, – признавался в беседе со мной Валерий Шадрин. – Когда мы приехали в Канаду, то нас повели посмотреть на тренировку канадцев и посадили на верхний ярус трибун. Это была своего рода психологическая атака, поскольку все казалось мощным: и щелчки невероятной силы, и силовые приемы, и эта неимоверная их самоотдача. Когда канадцы пришли к нам на тренировку перед первым матчем, то сидели, развалившись в креслах на трибуне, чуть ли не курили сигары, показывали всем своим вальяжным видом, что не считают нас за соперников. Конечно, мы отдавали должное их силе и мощи, но наш тренер Всеволод Бобров призывал обратить внимание на слабую игру канадцев в пас и частые, неосмысленные, прямолинейные броски по воротам».

Объективности ради, заметим, что многое, увиденное советскими игроками на местной ледовой площадке, было для русских парней действительно в диковинку. Начиная от более узких размеров самой коробки и заканчивая меньшей «площадью ворот», что до предела обостряло игру на пятачке и позволяло, не нарушая правил, почти вплотную накатываться на голкипера. Да и ворота крепились на льду гораздо жестче, чем на европейских площадках. Необычными для советских хоккеистов были и борта – гораздо выше, почти на метр по сравнению с отечественными коробками из-за того, что над деревянным настилом борта крепилось 70 сантиметров прозрачного пластика.

Билеты по восемь долларов на первый матч в Монреале уже не продавались, поскольку слишком много было желающих посмотреть на «разгром» загадочных русских. Организаторы, смекнув о возможности разбогатеть, устроили лотерею, выпустив лотерейные билеты ценой в три доллара. Причем из ста таких билетов счастливый – входной билет на матч был один. В результате выручка с каждого зрительского места на трибуне составляла целых 792 доллара! Зрители шли в «Форум» с цветами в руках, нарядно одетые, готовясь праздновать победу над Советами!

Второго сентября 1972 года в 19 часов по местному времени началась та самая битва, которая стала первой и одной из самых впечатляющих оплеух в истории игр канадских профессионалов с советской сборной. По словам Мальцева, увиденное советскими хоккеистами на канадском льду перед матчем произвело на них очень сильное впечатление. Их поразил весь антураж перед первым вбрасыванием и началом поединка: появление игроков на поле под восторженный рев болельщиков, исполнение национального гимна, а также негодующие свистки, гул, трещотки в адрес разминающихся гостей. Участник суперсерии, спартаковец Евгений Зимин вспоминал потом, что волнение перед матчем было таким, что сдали нервы даже у железного Третьяка. «У всех наших ребят были бледные лица от сверхнапряжения, особенно у Владика Третьяка. Он спешил надеть вратарскую маску, словно хотел скрыть от окружающих свое волнение», – признавался Зимин.

Наконец после приветствий, исполнения гимна премьер-министр Канады Трюдо самолично произвел символическое вбрасывание и игра началась. Канадцы навалились на ворота Третьяка и буквально смяли защиту русских. Уже через полминуты после начала игры гол Фила Эспозито заставил завестись от восторга весь переполненный «Форум». Подобная тактика – ошеломить противника с первых секунд, которая сегодня часто применяется командами – хозяевами поля, тогда в 1972 году стала настоящим откровением для советских хоккеистов. Канадцы не давали советским игрокам даже прикоснуться к шайбе, обрушивая ураган атак на ворота Третьяка. Надо же такому случиться, что через 38 лет, уже в четвертьфинале Олимпиады в Ванкувере, сборная Канады повторит свой фирменный трюк уже в игре со сборной России и попросту сомнет ее оборону в первые десять минут игры.