этот момент ему пришла в голову идея, которая могла изменить всё. С уверенностью в своих силах и решимости в глазах, он обратился к Нику, и сказал:

— Давай сделаем это, по-моему.

Ник смотрел обреченным взглядом, думая, что ответить. Говорить ему никак не хотелось, но выбора не было. Сейчас на кону стоит все, он понимал это, но в глубине души он знал, что Алекс прав. Именно эта идея могла стать ключом к успеху. Ник кивнул медленно, понимая, что сейчас не время для споров. Алекс улыбнулся, чувствуя себя уверенно и готовым к действию. Они знали, что это будет сложно, и что назад пути уже не будет.

Разговор с Райли заставил Ника вспомнить как все начиналось, в голове мелькали образы, картины и ощущения. Когда-то пережитый страх, напоминал о себе снова. Замкнутые пространства Неома, огромный куб в центре мира, где до ближайшей обитаемой земли множество десятков километров. Он попытался вспомнить, с чего он начал, и зачем все это делает. В голову лез красный амбар, пару деревенских детей, радость, и смерть. Восстановить полностью ту картину он не мог, и даже радовался этому. Единственное воспоминание, которое он может пережить только во сне, а они снятся ему крайне редко.

Айб дремал, Лэсси сидела рядом, и держала его за руку. Ник подошел и присел рядом. Взгляд Лэсси был крайне презренным, и не доверчивым. Они сидели и молчали, то и дело поднимая головы, готовясь что-то сказать. Но все равно уходили в тишину, не имея понятия, что стоит спросить, и с чего начать. Неловкое молчание, на протяжении десятка минут, которое все решила нарушить девушка.

— Так значит это правда? Правда, что отец был корпоратом? — Тихо произнесла она, опуская голову вниз.

— Да…

— Откуда вы его знаете?

— Я не знаю… — Замялся Ник. — А Алекс работал с ним одно время.

— А, что за работа?

— Как он рассказывал, это было связано с первой сетью, и блоком памяти.

— А когда это было?

— Пятьдесят шестой год.

Лэсси подняла голову, и о чем-то задумалась.

— Можешь рассказать поподробнее? Или это нужно спрашивать у Алекса?

— Могу…

* * *

24 апреля 2056 года.

Бар походил на какой-то притон. Всюду валялись едва живые тела, и только несколько человек сидевших за столами в разных углах, говорили о том, что это место является каким-то заведением.

Ричард сидел у окна, почти возле входа, и пил какую-то жидкость, что выдавали за кофе. Он смотрел на улицу, оборачиваясь назад от каждого шороха. К его ногам подполз человек, в рваной форме, и какими-то орденами. Человек взглянул на него, и протянул руку, явно прося у Ричарда пару лишних долларов. Он же отмахнул руку незнакомца, в крайне грубой форме, и сказал уматываться.

За стол сел Алекс, наблюдавший за этой картиной, после чего он сказал:

— Человек с войны пришел, видел какие полигоны трупов на окраинах проспекта? Можно и повежливее как-то.

— Не можно. Его на эту войну никто не заставлял идти, да и корпоративная война, это не война, а сброд дураков, что ищут легких денег и закомплексованные нытики, что пытаются измерить размер своих яиц.

— Ну да, тебе виднее. Не одну войну прошел, так?

— Так. Только быть агентом на войне, это не значит быть солдатом.

— А, что это значит?

— Статус. Меня назовут солдатом в парламенте, а босы агентом. Грани размыты, но все же я больше машина, или оружие.

— Интересно.

— Ни разу…

Ричард допил кофе, и швырнул стакан в человека который просил у него денег.

— Так, и что ты придумал? — Поинтересовался Ричард.

— Модули на их деках, они уже давно побывали в сети. Остается только гадать, целы ли данные на нем, или давно уже стерты.

— Так, и что дальше?

— Оружие говоришь? Придется им стать вновь.

— То есть огонь на поражение?

— Да.

Они встали из-за стола, и вышли на улицу. Путь до церкви занял около двадцати минут. На горизонте виднелись тучи, а время даже не было близко к обеду.

Вблизи церкви находилась заброшенная автостоянка, с такими же брошенными автомобилями, которые походили на груду ржавого металла. Выцветшая вывеска с названием не могла дать ни одного ответа, но им и не нужен. Ричард и Алекс взобрались на старый кран, с которого открывался очень хороший вид на церковь.

— С фанатиками работал? — Поинтересовался Алекс.

— Не совсем.

— А я вот работал… — Сказал он с долей грусти.

— Настолько все плохо?

— Да. Они ничего не знают, и не понимают. Знаешь, каково быть цифровым фанатиком?

— Нет… — Настороженно ответил Ричард.

— Это когда тебя накачивают всякой херней, и стимулируют блок памяти.

— Не понял?

— Блок памяти записывает воспоминания, а также твои ощущения. Это как с видео, есть дорожка со звуком, может даже не одна, а также дорожка с самим видео. С воспоминаниями также, только к этим дорожкам прибавляется дорожка восприятия. И представь, был вот у тебя первый секс, дикая ёбля, экстаз, и даже не с одной… — Алекс перешел на сарказм. — Так вот, тебе же стоит воспроизвести в блоке только это воспоминание, и считай, что всю жизнь потребности в сношении ты чувствовать не будешь.

— Ну, это я знаю, даже есть клубы, где тебе устраивают, целую программу по записи разных ощущений.

— Да, только работает это как? Есть воспоминание, ты его можешь смотреть целиком, то есть вспомнил, и видишь все образы и чувствуешь те же ощущения. У фанатиков иначе… Много кто научился отделять эти самые дорожки, то есть ты можешь не смотря на воспоминания, что-то чувствовать, и делать повседневные дела. Понимаешь, к чему я клоню?

— То есть они под какими-то ощущениями, и при этом в сознании?

— Да! Это очень опасные люди. Почему были некоторые митинги, когда только ввели блок памяти? Почему были несогласные смотреть воспоминания так, как видео, при этом ощущая все?

— Почему? — Не скрывая интереса, спросил Ричард.

— Потому, что воспоминания в таком виде, и ощущения от них, это и есть самый опасный наркотик, даже при том, что ощущения в стоковом режиме притуплены на пятьдесят процентов. Подчинишь себе воспоминания — подчинишь себе человека. Только вот… — Алекс замялся. — Только вот, готовится нечто страшнее, чем контроль воспоминаний, но тебе знать этого и не нужно.

— Тогда, что делаем?

— Входим вовнутрь, и разносим все живое.

— Нас двое так-то.

— Бояться нужно не сильных противников, а глупых союзников, а человек ты вроде не такой.

— Ладно…

Они спустились вниз, и направились к церкви. У нее вновь стояло множество людей, но Алекс шел так, как будто у него