– Навиен, – уговаривает он меня, пытаясь подойти ближе, но я продолжаю смеяться. Я смеюсь, а передо мной всплывают все картины прошлого. Все эти удары руками и ногами. Дворяне, которые плевали на меня, когда я проходила мимо. Придирки и насмешки. Удары кулаком князя, когда я в детстве называла его отцом. Я истерически смеюсь, думая о Филиксе, сыне градоправителя, который сорвал с меня рубашку на празднике посреди дворца, так что я осталась полуголой. Я вспоминаю, как он загнал меня в угол и грубо схватил между ног, только чтобы сказать мне, что я грязь, и плюнуть на меня. Я смеюсь, пока это не превращается в сдавленный всхлип, а потом в настоящий плач. Да, я плачу. По-настоящему. Как Авиелл. Ноги у меня подкашиваются.

Я сворачиваюсь клубком и обхватываю себя руками. Лиран тут же оказывается рядом и поддерживает меня. У меня льются слезы. Они уже намочили его пальто. Как будто им нет конца. Я словно заново чувствую все эти удары. Все это презрение, пытки. И громко рыдаю.

Лиран нежно гладит меня по голове. Почему я столько времени думала, что все это приемлемо? Почему я никогда не сомневалась в этом? Почему я до сих пор думала, что заслужила все это и так должны поступать со мной все, в ком нет демонической крови?

– Навиен, – шепчет Лиран, и во мне что-то ломается. Но одновременно заживает и восстанавливается. Это все неправильно. И никогда не было правильным. Я презираю себя за то, что так долго убеждала себя в обратном.

– Ты не никчемная.

Губы у меня дрожат. И вдруг я чувствую на виске его губы, затем на глазах. Он убирает слезинку поцелуем, и я вижу, что в его темных глазах начинает что-то сверкать. Непонимающе я смотрю на золотистые точки, которые вдруг вспыхивают у него в зрачках.

– Ты видишь это? – спрашивает он таким голосом, будто меня поддразнивает.

– Что это такое?

Он улыбается уголком рта. Затем опять целует одну из слезинок, и сияние усиливается.

– Это твои слезы, Навиен.

– Что с ними такое?

Он смачивает губы, как будто хочет попробовать слезы на вкус.

– Они дают свет. – Он наклоняет голову. – Твое сияние, оно теперь распространяется и на меня.

Я растерянно смотрю на него. Вьюнок тоже говорила об окружающем меня сиянии. Но…

– Мое сияние? – переспрашиваю я.

– Разве ты его не видишь?

– А почему ты его видишь?

Он прочищает горло.

– Я не могу его разглядеть. Но я знаю от Арка, что оно есть.

– А другие герои могут его увидеть? И что, от всех героев исходит сияние?

– Нет, только от тебя. Однако у тебя оно вспыхнуло только один раз. Ты подавляешь его, ставя барьер на свое сознание.

– Но когда? Когда он это видел?

Я вспоминаю каждую ситуацию, в которой я могла не удержать свой барьер. Что, если это видел какой-нибудь другой герой?

– Когда ты нас подслушивала.

Я на мгновение закрываю глаза. Если я раньше считала, что хуже ситуации быть не может, то вот она.

– Я…

– Тебе не нужно ничего объяснять. Но, может быть, это я должен тебе кое-что объяснить.

– Нет. Я не должна была подслушивать ваш разговор, Лиран.

Только сейчас я понимаю, что мы перестали обращаться друг к другу в вежливой форме. И сердце у меня замирает. Никогда бы не подумала, но эта учтивость сохраняла видимость дистанции, которая теперь окончательно исчезла. Я вздыхаю, потому что он ничего мне не отвечает.

– А какое действие у этих слез?

– Они – сама жизнь. Твои слезы дали мне жизненную энергию, Навиен.

У меня перехватывает дыхание – это полностью противоречит тому, что я знаю о таких, как я. Как существо, состоящее из греха, может даровать жизнь?

– Что здесь происходит?

Голос Тарона я узнала бы среди многотысячной толпы. Он вызывает у меня на глазах слезы гнева, я вздрагиваю и задыхаюсь.

– Тарон, – спокойно констатирует Лиран. – Не обращай внимания.

– Что ты с ней сделал?

– Я? – Лиран внезапно выходит из себя. – Я, Тарон? – презрительно рычит он. – Ты, жалкий ублюдок, она оплакивает свою сестру, и у меня здесь она может это сделать.

Тарон усмехается, наблюдая, как я прихожу в себя.

– Тебе здесь, конечно, может понравиться, Авиелл. Но князя Высокомерия нельзя назвать хорошим человеком.

Он бросает взгляд на Лирана.

– Ты уже рассказал ей, что ты сделал, чтобы получить свою корону?

Лиран с шумом выдыхает воздух и прикрывает глаза.

– Нет? Я так и думал.

Тарон снова смеется, а я изо всех сил стараюсь не показывать волнения.

– Он и его брат Миел убили своего отца.

Я ищу в себе ощущение шока. Но его нет, есть только понимание.

Миел рассказывал мне, что их отец был жестоким, у меня был такой же. Конечно, я не хотела, чтобы он умер. Но… какая-то часть меня знала, что он этого заслуживает. Это во мне говорит демон? Зло, которое неизбежно занимает бо́льшую часть меня? Я качаю головой. Во мне нет зла. Того зла, которое мне приписывали. Потому что я герой. Во мне говорит только та часть меня, которая все эти годы молчала.

– Зачем ты мне это рассказываешь? – спокойно спрашиваю я Тарона.

Лиран стоит рядом и выглядит так, будто пытается сдержаться, чтобы не кинуться на Тарона.

– Ты моя невеста. Но я нахожу тебя здесь, в объятиях захватчика трона. Тебе следует это знать, чтобы в следующий раз не позволять убийце утешать себя.

Лиран по-прежнему молчит.

– Поскольку ты моя невеста, я хочу, чтобы ты перестала вести себя как шлюха.

Рядом со мной происходит взрыв ярости. Лиран бросается к нему и со всей силы бьет кулаком в лицо. Тарон отшатывается, но быстро приходит в себя и наносит ответный удар. Прямо Лирану в челюсть, отчего та издает неестественный хруст.

Лиран покачивается, и Тарон использует это короткое мгновение, чтобы схватить меня и притянуть к себе. Но в следующий момент Лиран хватает удерживающую меня руку и… ломает ее. Тарон кричит нечеловеческим голосом. Я смотрю вниз и вижу кровь.

– Ты никогда больше не прикоснешься к ней! – яростно кричит Лиран.

Я по-прежнему потрясенно смотрю на руку Тарона. Лиран в одно мгновение сломал ее, голыми руками. Я растерянно моргаю, потому что это может быть только сном.

– Разве мы не должны отсюда бежать? – звучит голос Вьюнка, возвращающий меня к действительности.

Наконец я отвожу взгляд и медленно поворачиваюсь к Лирану, который стоит и тяжело дышит. Руки сжаты в кулаки, лицо искажено. Он делает шаг в сторону Тарона.

– Я сломаю тебе и